что я могу прочитать в сети?
Советы, что делать при конце света. Типа, закрыть окна и не подходить к ним, выключить газ и электричество и воду, приготовиться к эвакуации, хотя бы, в подвал своего дома и найти ключи от него. Собрать документы, ключи и деньги, аптечку еще. Продукты на неделю и туалетную бумагу, еще бутылку с водой.
Это, на случай ядерного удара, хотя — умирать потом медленно и мучительно в засыпанном подвале — так себе идея, дом у меня относительно высотный, двенадцать этажей, забыл, номера какой комфортной для социализма серии. Построен для ответственных работников Горисполкома и горкома партии, разбавленных нечастыми передовиками производства и редкими многодетными очередниками, как все и происходило в восьмидесятые годы, на излете правления коммунистической партии Советского Союза.
Дед работал в Горисполкоме чиновником по хозяйственной части и смог получить приличную двушку, которая мне и досталась по наследству. Больше всего я переживал после смерти бабушки, которая просто любила меня и радовалась моим успехам вместе со мной, успокаивая в случае неудач, в основном, на спортивном поприще. Вот за учебу никогда не ругала, в отличии от сурового деда и родителей.
— Учеба, внучок, далеко не самое главное в этой жизни. Главное — какой ты человек и мужик вырастешь! — приговаривала она, гладя меня по голове.
Дом стоит на удачном промежутке между центром города, в основном сталинской застройки и относительно новыми районами хрущевок и брежневок, уходящих стройными рядами к окраинам, занятым частным сектором. То есть, и до центра — метров пятьсот, прямо перед моими окнами и вокруг дома раскинулся городской парк и до плотной застройки метров пятьсот, плохо, что магазинов не так много вокруг. Хотя, два сетевых магазина есть на расстоянии десяти минут пешком, куда я хожу за продуктами и пивом. Ночник в нашем доме тоже имеется, на цокольном благоустроенном этаже, правда, дела в нем идут так себе, цены высокие и маленький ассортимент мало кому нравятся. Хозяин, азербайджанец Мамед, выживает за счет торговли по ночам паленой водкой из-под полы.
Я иногда покупаю там только мелочь, обычно осенью и зимой, когда лень тащиться в ненастье и морозы к сетевым универсамам, чтобы сэкономить копеечку.
Живу только на свою зарплату, сорок тысяч с премией, для нашего не очень большого города на Среднерусской возвышенности вполне нормальную. Из предметов роскоши — только дорогущий холодильник, производящий на подружек впечатление космического корабля посередине обычной кухни и большой телик, под мерцающий свет которого так удобно производить всякие действия с молниями, пуговками и застежками девичьих одежек, на широкой двуспальной кровати.
Купил эти два понтовых технических устройства в кредит, который меня дисциплинирует и наглядно показывает тем же родителям, что я куда-то двигаюсь, а не стою на месте, совсем деградируя.
Выпив за пару минут первую бутылку пива, я смог начать рассуждать, что я сам лично могу предпринять, как не самый умный и не самый глупый гражданин нашего общества, только, тут я наткнулся на отсутствие исходных данных.
Что за армагеддон ожидается?
Ядерная война, нападение инопланетян?
Не очень похоже, о старте баллистических и крылатых ракет известила бы система противовоздушной обороны и прочих гражданских оборон, которую только позавчера испытывали и я сам слушал три минуты отсчета разных цифр от нуля до десяти. Да и такие технологии предупреждения перед глазами — ну, что-то совсем неизвестное.
Инопланетяне не стали бы так заморачиваться с предупреждением, хотя, кто их знает, коварных инопланетян. Эта самая Система — вполне может оказаться плодами рук этих самых зеленых уродцев, которые все же добрались до нашей мирной, голубой планеты.
Решив все же позаботиться о себе и родных, я достал из шкафа и напялил горнолыжную куртку, как самую плотную и крепкую одежду из имеющихся и вышел на балкон квартиры, чтобы оценить сверху приход этой, так называемой Системы. Подумав, добавил еще и горнолыжный шлем ярко-зеленого цвета и попивая вторую бутылку пива, позвонил отцу.
— Да, сынок! — услышал я в телефоне. Голос у отца нетерпеливый и встревоженный.
— Пап. У вас там нет ничего странного? — взял я сразу быка за рога.
— Ты про эту надпись перед глазами? — отец сразу же ответил на мой вопрос.
— Про нее. Папа, лучше предпринять что-то. Подготовиться, — делюсь я с ним своей озабоченность.
Раз у нас все симптомы совпадают, значит — это серьезно.
— Ерунда! Какой-то эксперимент над народом устроили! — отмахивается отец, постоянно недовольный нынешними властями, как человек социалистического прошлого.
— Папа, заряди хотя бы ружье и приготовься. Осталось пять минут, — я смотрю на экран смартфона и продолжаю, — И поставьте телефоны на зарядку!
Но слышу только подозрения в моей умственной отсталости в ответ, похоже, отец нервничает не на шутку.
Сам нахожу свою и ставлю смартфон подзарядиться, наглядно представляя, как отец посмеивается надо мной и моими опасениями.
А времени всего три минуты осталось до этих уже страшных двенадцати часов, и я начинаю мандражировать.
Читал ведь несколько книг про такие дела и в них все так и начиналось.
Сообщение, что пришла Игра или Система и все, конец света, туши свет, беги на кладбище и начинай копать себе могилу. И лучше всего — очень глубокую, чтобы потом подольше вылезать, когда призовут.
Отец отключился. Надеюсь, что он проникся моими словами и достанет из железного ящика свое охотничье ружье и зарядит его. Бежать не имеется смысла к ним изначально, такси приедет через пять-шесть минут и ехать целых десять, а то и пятнадцать минут, живут родители в другом конце города от меня.
Да и не готов я сейчас на такие действия, нахожусь в некоторой растерянности.
Скорее всего, это какая-то шутка, проверка государством своих новых технологий на ничего не подозревающих гражданах, внезапная и беспощадная. Как тот же пресловутый корова-вирус, просто новый уровень внедрения в сознание рядовых обывателей. Поэтому — смешить народ не хочется, скоро все должно закончиться и пойдет прежняя жизнь.
Смотрю на экран смартфона, семьдесят пять процентов зарядки, вполне нормально. Если, конечно, связь останется.
Мандраж усиливается с каждой тающей секундой и я теперь ищу, что можно превратить в оружие, замечаю топор, которым рублю на