Читать интересную книгу Неизвестный - Мари Юнгстедт

— Странно, что Понтус не выходит. — Агнес озабоченно наморщила лоб. — Он ведь обычно такой резвый.

Взгляд девочки скользнул по склону пастбища, мимо бака с водой, брикетов соли для животных и деревьев поодаль.

— Да брось! Ну что о нём беспокоиться? Лежит где-нибудь да спит. Ты ведь купаться хотела, так давай поедем, — сказала Софи, толкнув локтем старшую сестру, и залезла на велосипед.

— Здесь что-то не так. Понтус должен был выйти к нам.

— Наверное, его увели с луга, может, Вероника собралась покататься.

— А вдруг он сейчас лежит где-нибудь больной и не может встать? Вдруг он сломал ногу или ещё что-то с ним приключилось? Нужно пойти проверить.

— Ну вот ещё глупости! Увидим его на обратном пути.

Хотя лошадки были ласковые и не очень крупные, Софи всё равно их немного побаивалась и не хотела заходить в загон. А вон тот, норвежский пони, рослый и довольно сильный, вообще доверия не внушал, он даже как-то раз лягнул её. Овцы с их большими рогами тоже наводили на девочку страх.

Агнес, невзирая на протесты сестры, открыла калитку и вошла в загон.

— А я не могу вот так махнуть рукой на Понтуса, — сердито отозвалась она.

Софи с демонстративным громким стоном слезла с велосипеда и последовала за сестрой, пробормотав:

— Тогда иди первая.

Агнес хлопала в ладоши и покрикивала, чтобы отогнать животных, которые тут же бросились врассыпную. Софи следовала за ней по пятам, с опаской озираясь вокруг. Высокая трава щекотала и колола икры ног. Сёстры молчали. Понтуса нигде не было видно.

Дойдя до перелеска и не обнаружив ничего необычного, Агнес вскарабкалась на изгородь, чтобы лучше оглядеть луг.

— Смотри, вон там! — выпалила она, показывая рукой в сторону деревьев.

На краю леса девочка заметила пони: Понтус лежал на боку, казалось, он спит. Над ним кружила стая громко каркающих ворон.

— Это он, дрыхнет как бревно!

Агнес поспешно направилась к лошади.

— Ну вот, нашёлся, и ничего с ним не случилось. Может, тогда не пойдём дальше? — снова запротестовала Софи.

Пони лежал не шевелясь, его было плохо видно из-за деревьев. Тишину над лугом нарушали только пронзительные крики птиц. Агнес, бежавшая впереди, успела удивиться, откуда столько ворон, прежде чем поравнялась с деревьями, где остановилась так резко, что сестра влетела ей в спину.

Понтус лежал в траве, его шерсть блестела на солнце. Зрелище должно было успокоить сестёр, если бы не одна деталь: на месте головы зияла пустота. Шея заканчивалась рваной раной. Девочки увидели огромную окровавленную дыру, над которой чёрным жужжащим облаком вились мухи.

Агнес услышала тихий стук за спиной — сестра без сознания упала на землю.

Припарковав тарахтящий «мерседес» рядом со зданием управления полиции, начальник уголовного отдела комиссар Андерс Кнутас обнаружил, к своему недовольству, что на рубашке под мышками уже успели проступить пятна пота. Это был один из тех редких дней в году, когда отсутствие кондиционера в стареньком автомобиле ощущалось с особенной силой, а у его жены Лине появлялся дополнительный аргумент в пользу покупки новой машины.

Обычно комиссар ходил на работу пешком, ведь его дом стоял почти у самых Южных ворот, совсем рядом с крепостной стеной, окружавшей старый город, и идти нужно было не больше километра. Вот уже двадцать пять лет Кнутас служил в полиции Висбю, но за всё это время считанные разы брал машину, чтобы поехать в управление. Иногда по пути на работу он заходил в бассейн «Солбергабадет», чтобы проплыть пару километров, и даже летом оставался верным привычке. В августе комиссару должно было исполниться пятьдесят, и в последнее время он всё чаще стал замечать, как резко портится самочувствие, если он бросает заниматься спортом. Он всегда был подтянутым и не хотел потерять форму. Теперь это просто требовало бóльших усилий. Плавание не только держало его в тонусе, но и заставляло голову лучше работать. Чем более запутанное дело он вёл, тем чаще ходил в бассейн. С момента последнего посещения прошло уже довольно много времени. Комиссар не знал, радоваться этому или нет.

Сегодня, в последний июньский день, Кнутас запланировал отправиться с семьёй на дачу в Ликкерсхамн — нужно было постричь газон и всё полить. Комиссар собирался улизнуть из управления пораньше и забрать жену с работы. Она как раз должна была освободиться после дежурства в родильном отделении. Даже дети, Петра и Нильс, изъявили желание присоединиться, хотя в последнее время тринадцатилетние двойняшки всё чаще предпочитали родителям компанию друзей.

Когда комиссар вошёл в здание полицейского управления, его обдало прохладой. В коридорах уголовного отдела царила тишина, чувствовалось, что наступил период отпусков.

Помощница Кнутаса, инспектор полиции Карин Якобсон, разговаривала по телефону у себя в кабинете. Они служили вместе вот уже пятнадцать лет и успели тесно сработаться, но о личной жизни коллеги Кнутас знал совсем мало.

В свои тридцать восемь Карин была, судя по всему, женщиной одинокой, по крайней мере, комиссар не слышал о каких-либо мужчинах в её жизни. Единственным компаньоном в её квартирке в Висбю был белый какаду. Практически всё свободное время она проводила, играя в футбол. Проходя мимо её комнаты, Кнутас увидел, как Карин размахивает руками и резким голосом что-то громко говорит в трубку. У этой невысокой тёмноволосой женщины были карие глаза, внимательный тёплый взгляд, между передними верхними зубами — заметная щель. Настроение у Карин менялось резко и часто, но она не утруждала себя попытками сдерживать свой буйный темперамент. Энергичная, активно жестикулирующая, она выделялась ярким пятном на суровом фоне наглухо задёрнутых штор и полок, выкрашенных в серый цвет.

Кнутас уселся за рабочий стол и принялся разбирать почту, накопившуюся за последние дни. Среди стопки официальных писем ему попалась пёстрая открытка из Греции. На фотографии был запечатлён традиционный греческий обед: на круглом, выкрашенном голубой краской столике располагались тарелка с шашлычком из курицы, миска с соусом цацики и бутылка вина. На бокалах играли блики от лучей заходящего солнца. Открытка гласила: «Это ведь повкуснее будет, чем бараньи мозги в кляре с пюре из брюквы, а, Кнутте, что скажешь? Я уехал на две недели на остров Наксос немного поваляться на солнышке. Может, скоро снова будет повод встретиться. Всего наилучшего! Мартин».

Кнутас не смог сдержать улыбки: открытка с едой — в этом весь Мартин Кильгорд. Следователь Центрального управления уголовной полиции был чудовищным обжорой, он постоянно что-нибудь жевал. Таких любителей поесть Кнутас ещё не встречал. Им довелось работать вместе пару раз, расследуя дела об убийствах, когда комиссар просил подкрепления из Центрального управления.

Ход мыслей Кнутаса прервал стук в дверь. В следующую секунду она распахнулась, и в кабинет вошёл инспектор Томас Витберг. Молодому следователю ещё не было тридцати, он был обладателем пышной шевелюры и упорно отказывался остричь свои светлые волосы, несмотря на уговоры коллег. Томас следил за собой и регулярно занимался на тренажёрах, поэтому плотно облегающая футболка отлично смотрелась на его мускулистом загорелом теле. Витберг был настоящим ловеласом и не раз прибегал к своим чарам, дабы околдовать очередную туристку, приехавшую на Готланд в разгар сезона. Как любил шутить молодой инспектор, его цель — занести в список побед женщин со всех уголков Швеции: от Лапландии на севере до Сконе на юге. Кнутас не сомневался, что коллега преуспеет. Насколько комиссар знал, Витберг ещё не заводил отношений, которые длились бы больше недели.

Каждое лето им на работу звонили разные женщины и просили к телефону Томаса, иные, разыскивая его, даже приходили в управление.

Умение обольщать не раз выручало Витберга на работе, поскольку во многих расследованиях им удалось продвинуться дальше именно благодаря его шарму. Томас быстро поднялся по карьерной лестнице, начав в качестве патрульного, поработав в отделе по борьбе с насилием и довольно скоро добравшись до инспектора уголовного розыска. В последние годы Витберг стал постоянным членом следственной группы комиссара Кнутаса. Судя по напряжённому взгляду голубых глаз Томаса, произошло что-то из ряда вон выходящее.

— Только послушай, — выпалил Витберг и плюхнулся на стул для посетителей.

В руках у него Кнутас успел заметить листок бумаги, весь исписанный неразборчивым почерком Томаса.

— Сегодня утром в Петесвикене две маленькие девочки обнаружили труп пони. Животное обезглавлено.

— Вот чёрт!

— Около девяти они проезжали мимо пастбища по дороге на пляж и обнаружили, что одной из лошадей нет, стали искать и нашли её обезглавленной.