Читать интересную книгу Перспективная работа - Зигфрид Ленц

— Что-нибудь случилось?

Девочка указала на Андерсена:

— Этот господин предлагает новейший энциклопедический словарь. А мне он нужен, дядя Билли. Если ты закажешь его для меня, я постараюсь забыть, что не получила от тебя подарка ко дню рождения.

Мужчина обескураженно улыбнулся, оценивающе оглядел Андерсена, покачал головой, изображая бессилие, а затем попросил показать ему этот словарь. Небрежно его листая, он не искал что-то конкретное, а лишь время от времени переводил взгляд с книги на девочку и обратно. В заключение, дружески ей погрозив, он произнес:

— Маленькая вымогательница.

Под бланком заказа на имя девочки он подписался как Зигберт Шлунц, а не как Билли.

Андерсен не знал еще, что это станет его единственным достижением за день. Он уверенно свернул на тихую улицу, снег скрипел у него под ногами, он начал оценивающе разглядывать дома и представлять себе их обитателей, строя забавные предположения относительно их потребности в словаре. Он подумал о той минуте, когда, лежа в темноте рядом с Кристианой и как бы оправдываясь за свое решение, напомнил ей, что многие из его сокурсников соглашались на временную работу, чтобы хоть с чего-то начать. Такая работа приносит в два раза меньше заработка, чем это необходимо для нормальной жизни.

— Однако если тебе удалось ее получить, — сказал Андерсен, — у тебя появляются перспективы.

Кристиана с ним согласилась и, прежде чем заснуть, сообщила, что ей нужно отвезти машину в мастерскую.

Казалось, он был готов ко всему, даже к самому необычному приему со стороны хозяев домов, и все же он не просто растерялся, а был ошеломлен при виде мужчины, который стоял перед ним у входной двери. Мужчина молча выслушал предложение Андерсена, его губы тряслись, на лице появилось неприязненное выражение, и внезапно, не проронив ни слова, он отступил назад и захлопнул дверь. Потрясенный Андерсен спрашивал себя, что он сделал не так, вспоминал, что он говорил, — возможно, он сам в чем-то виноват. У него было чувство, будто ему только что сделали выговор. Он спустился по лестнице обратно на тротуар, отказавшись от намерения звонить в дверь соседнего дома. Казенный чемодан вдруг показался ему тяжелее, чем прежде, постепенно его охватило уныние, и пришлось сделать над собой усилие, чтобы совсем не сникнуть. Нажимая на кнопку звонка у следующей калитки, он уже подумывал закончить сегодняшний рабочий день раньше времени. Но на этот раз хозяевами оказалась пара пожилых супругов, они, хоть и не решились сделать заказ, однако пообещали сразу же приобрести словарь, если им повезет в одном из многочисленных конкурсов, в которых они участвуют. И состояние подавленности исчезло. Его попросили оставить адрес. После чего он направился в соседний дом.

В тот день он нанес еще шесть визитов, и, хотя ему не удалось прибавить ни одной новой фамилии в список заказов, все же нигде он не казался нежеланным гостем: словарь «Тритон», который он с достоинством, хотя и не слишком настойчиво, предлагал, обеспечивал ему внимательное и заинтересованное отношение. В одном доме ему предложили чашку кофе, в другом он попал на празднование детского дня рождения, его заставили отведать миндального печенья и подарили розовый бумажный цветок. Возможно, ему и удалось бы пристроить еще два экземпляра в соседнем доме, но, как он с удивлением обнаружил, словарь там уже успел продать другой человек. Андерсену показали оригинал заказа, под ним стояла подпись «Альфонс Штюббс». На площадке под фонарем, где обычно стояла машина Кристианы, на этот раз был припаркован автомобиль ее брата Норберта. Должно быть, он забыл выключить свет — в желтоватых лучах фар кружились падающие снежинки. Андерсен пересек улицу, по которой почти бесшумно тянулись машины, и посмотрел на освещенные окна своей квартиры, но за ними ничего не было видно — ни человеческой фигуры, ни тени. Как он и предполагал, Кристиана и Норберт сидели за кухонным столом. Норберт был в расстегнутом пальто, перед ним стоял недопитый стакан вина, которое Андерсен купил, чтобы отметить свое поступление на работу, пусть и временную. Когда он вошел, Кристиана предложила сделать ему бутерброды, но он покачал головой:

— Может быть, потом.

От вина он тоже отказался.

— Норберт подвез меня домой из мастерской, — поспешно сказала Кристиана и, глядя в сторону, добавила: — Нам предстоят большие траты.

Дружески кивнув, Андерсен поблагодарил Норберта. Он был рад видеть шурина, ему нравился этот полноватый, беззаботный человек, который всегда повышал настроение окружающим, и Андерсен не сомневался, что на его симпатию Норберт отвечает взаимностью.

— Ну давай, рассказывай, — попросил Норберт, — я уже слышал, что тебе наконец удалось что-то найти.

Андерсен пожал плечами. Он грустно улыбался, пытаясь поймать взгляд Кристианы, однако та сидела молча, с озабоченным видом, будто ждала, что сейчас подтвердятся все опасения, которые возникли у нее с самого начала. Чтобы помочь Адерсену, а может, и его подбодрить, Норберт сказал:

— Поначалу всегда приходится бегать и обивать пороги или что-то в этом роде, даже кое-кому из великих пришлось через это пройти. Ты не поверишь, какое дело мне поручили в лаборатории, когда я только начинал.

Запинаясь и тщательно отбирая впечатления от своего первого рабочего дня, Андерсен не стал делать окончательные выводы, он лишь признал, что иной раз ему приходилось буквально заставлять себя нажимать на кнопку звонка. Вероятно, пока ему недостает увлеченности и упорства, по-видимому, необходимых для этой работы. Но не бросит же он ее только потому, что в первый день ему мало что удалось, тем более что это занятие для него временное.

— Конечно, не бросай, — решительно поддержал его Норберт. — Твое место в редакции, это с твоими-то способностями, и, если путь туда ведет через временную работу на улице, придется с этим смириться.

Норберт хотел его утешить, Андерсен это чувствовал. Он с благодарностью посмотрел на Норберта и предложил выпить.

Кристиана резко встала и сказала, вздохнув:

— Даже не знаю, к чему все это приведет. Незавидная у вас судьба, я говорю не о тебе, Норберт, и вообще не об ученых-естественниках, а о тех, кто изучал древние языки, историю искусств или классическую философию, а таких немало. Мы же видим, чем им приходится заниматься, когда они заканчивают учиться. Кто хочет стать гуманитарием, должен понимать, что перспективы у него, прямо скажем, неважные, по крайней мере сегодня. Я почти уверена, что скоро на всех должностях у нас будут работать люди с университетским образованием — на стройках, в портах, проводниками и таксистами.

Кристиана остановилась, покачала головой, внезапно что-то вспомнив, и с горечью сказала Норберту:

— Ты, наверное, помнишь, как Арно получил престижную премию для молодых ученых. Он тогда прокомментировал фрагмент из Гераклита. В дипломе было сказано, что своей работой Арно внес решающий вклад в дискуссию о теории ценностей. И что в результате? А ничего! Кроме членов жюри, его работой никто не заинтересовался. Зато если бы в какой-то телевикторине ему удалось назвать все хобби Майкла Джексона, вот тогда он наверняка бы прославился.

— Прошу тебя, Кристиана, — возразил Андерсен, — пожалуйста, перестань, я же вижу, к чему ты клонишь, но я все равно убежден, что факультет выбрал правильно, — это моя профессия. И ты знаешь, как много она для меня значит. Я бы никогда не смог пойти по тому пути, который выбрал Норберт. У меня просто нет к химии способностей. Так что наберись терпения.

Он взглянул на Кристиану, которая подошла к окну и смотрела вниз на улицу, и ему почудилось, что ее поза выражает отчаяние.

— Арно прав, — сказал Норберт. — Лучшая работа — это вовсе не та, которую можно получить прямо сейчас. Вам нужно просто потерпеть.

В ответ Кристиана обернулась и сухо произнесла:

— Ты не выключил фары.

Норберт не спеша попрощался, обнял их обоих, мельком глянул вниз на свой автомобиль и попросил Андерсена проводить его до двери. Перед книжным стеллажом он вдруг остановился и стал рассматривать серебряный набор, стоявший на овальном подносе рядом с фотографиями: кружечки, кофейник и два ажурных блюдца. Его рука ласково потянулась к ним, будто хотела защитить.

— Шеффилд, — проговорил он тихо. — Это работа знаменитого серебряных дел мастера из Шеффилда. Подарок маме к ее свадьбе.

— Я знаю, — сказал Андерсен. И еще раз помахав Норберту рукой, вернулся на кухню. Он не удивился, увидев, что Кристиана нетерпеливо его ждет, нетерпеливо и требовательно, как будто теперь, когда они остались одни, он обязан дать ей полный отчет.

Андерсен положил свой чемодан на стол, выудил из него книжку с бланками заказов и показал Кристиане.

— Я чуть было не пристроил три штуки, — сказал он.