Читать интересную книгу Утерянные талисманы и текила (ЛП) - Мари Аннетт

Он впитал мои пылкие слова и фыркнул.

— Я не собираюсь ничего делать с Эзрой без Кая, но Дариус знает, что происходит. Ты не можешь его остановить…

— Могу. Уже остановила.

Глаза Аарона расширились.

— Я говорила с ним. Он подождет. Он даже изменил мои смены, чтобы мы могли отправиться немедленно.

— Мы… отправиться? Что? Куда?

Я налила себе еще текилы и подняла в тосте, хоть повода не было.

— Мы отправимся завтра. Мне нужно кое-что уладить, поговорить с Каем… и Эзрой.

— Куда отправимся, Тори?

Зная, что ответ ему не понравится, я выпила текилу и опустила с силой рюмку на стойку бара. Я посмотрела в его мрачные глаза с уверенностью.

— В Энрайт.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Благодаря холодному пути домой, я отрезвела достаточно, чтобы замешкаться, открывая дверь в свою квартиру в подвале. Я замерла на вершине лестницы и слушала.

Тишина.

И это было неправильно.

Моя ладонь полезла в задний карман, где я восемь месяцев носила Даму Пик. Но моя козырная карта отсутствовала, и я не заменила свою магическую защиту. У меня даже телефона с собой не было.

Если меня ждала беда, придется импровизировать. Кулаками.

— Хоши, — шепнула я.

Серебряное мерцание. Она появилась за мной, лапки опустились на мои плечи, нос ткнулся в мою щеку.

— Внизу есть фейри или друиды?

Она склонила голову, послала мне темно-красную вспышку. Нет. Слава богу.

Я открыла дверь и захлопнула ее, чтобы казалось, что я снова покинула дом. Хоши тянулась за мной, я тихо спустилась по лестнице, перешагнув скрипучую пятую ступеньку. Сердце колотилось от адреналина, пока я спускалась, пригнувшись, и посмотрела в коридор в сторону своей гостиной.

Кто-то был в моей квартире. Мужчина сидел на моем диване спиной к коридору, но я узнала его каштановые волосы и широкие плечи.

Напряжение покинуло меня. Я глубоко вдохнула и яростно закричала:

— Джастин!

Брат вздрогнул резко и развернулся.

— Что ты делаешь в моей квартире? — прорычала я, была на взводе после адреналина. — Ты взломал замок? Что с тобой?

— Я не взламывал, — пролепетал он, встав на ноги. — Ты дала мне ключ!

Я замерла. Точно. Я дала ему ключ, когда мы еще говорили. До того, как я убила мифика в самозащите, и Джастин решил, что я была преступницей в уличной банде магов.

Он пошарил рукой среди подушек дивана, выпрямился, сжимая мобильник.

— Я звонил тебе шесть раз. Почему ты оставила телефон дома?

Я подошла и забрала телефон из его руки.

— Почему ты тут? Если ты забыл, мы не говорили с Рождества, когда ты накричал на меня, что мы не семья, и убежал.

Он вздрогнул.

— И, — добавила я, гневом прикрывая обиду, — ты даже не ответил на мое поздравление с Рождеством.

Он смотрел на пол, руки вяло свисали по бокам.

Я вздохнула и пошла на кухню.

— И? Чего ты хочешь?

Он остановился у стойки для завтрака, я открыла холодильник.

— Прости, Тори. За все, что я сказал… и остальное.

Я выпрямилась так быстро, что чуть не ударилась об полку холодильника. Я посмотрела на брата. Обычно он не извинялся.

— Это не оправдание, но я… плохо справлялся с ситуацией, — он тяжко сел на стул. — В августе, когда тебя арестовали, и я узнал, что ты… в той гильдии… Софи бросила меня за пару недель до этого, и мне казалось, что я потерял обеих.

Он потер короткую бороду, не мог смотреть мне в глаза.

— Я много думал, пока мы не виделись на Рождество, и я понял, что неправильно поступил.

Я нахмурилась, вытащила из холодильника сыр и масло.

— Хочешь жареный сэндвич с сыром?

Он слабо улыбнулся.

— Конечно.

Я схватила буханку хлеба и разделочную доску, стала отрезать куски. Я поглядывала на брата. Его каштановые волосы были короче, чем я помнила, борода, которую я уговорила его отрастить, была аккуратно подстрижена, но, хоть он выглядел ухоженно, под ореховыми глазами пролегли тени.

— Ты был придурком, — заявила я, намазывая хлеб маслом.

Он кивнул.

— Я пыталась все объяснить, но ты не слушал. Я пыталась познакомить тебя с моими друзьями, но ты не хотел.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Еще кивок.

— И ты передумал?

— Да. Я хочу все знать.

Я опустила взгляд на доску, пока резала мраморный сыр и опускала кусочки рядом с хлебом. Грудь болела, старые и недавние раны открылись рядом с ним. Часть меня хотела оббежать стойку и обнять старшего брата, в слезах рассказать ему обо всей боли и страхах.

До Рождества и нашей ссоры я бы так и сделала. Но теперь произошло так много всего, что я не изливала сердце любому, ведь могла пострадать еще сильнее.

— Я ничего не объясню, — я вытащила сковороду, опустила ее на плиту и включила. — Уже нет. Я дала тебе шанс — даже несколько раз — и ты бросил это мне в лицо. Я хочу, чтобы все между нами снова было правильным, но мне надоело оправдываться перед тобой.

— Как мне понять, если ты ничего не расскажешь? — напряженно спросил он.

Я отправила ложкой масло в греющуюся сковороду, подавляя новую волну гнева.

— Мы — семья, Джастин?

— Конечно. Тори…

— Тогда тебе не нужно ничего понимать. Тебе просто нужно быть моим старшим братом.

Он опустил локти на стойку.

— Я не могу делать вид, что ничего не изменилось. Мне нужно знать, что происходит.

— Зачем? — спросила я.

— Чтобы я мог…

— Чтобы ты решил, бандитка я или нет? — я направила на него лопатку. — Потому ты тут? Снова решил меня судить?

— Нет! Я хочу это исправить, Тори.

Я бросила смазанный маслом хлеб на сковороду, дала кусочкам нагреться. Я перевернула их и опустила на них сыр. Джастин наблюдал за мной, хмурясь, упрямо стиснув зубы.

Я перевернула сэндвичи снова. Когда они стали золотисто-коричневыми и хрустящими, я выложила их на два блюдца, одно опустила перед Джастином.

— Тогда будь моим братом, — сказала я. — А не полицией.

Он посмотрел на сэндвич, выдохнул через нос.

— Хорошо.

Мы ели в тишине, поглядывая друг на друга. Мы с Джастином хорошо знали друг друга, но, повзрослев, сталкивались с прошлыми ожиданиями. Он гадал, как сильно мог надавить на эту выросшую Тори, а я гадала, могла ли доверить своему брату, когда-то герою, свое бедное побитое сердце.

Я доела сэндвич.

— Я буду занята на следующей неделе. Когда освобожусь, соберемся на кофе во время твоего обеденного перерыва, как раньше делали.

— Чем ты будешь занята?

Я прищурилась, намекая, чтобы он прекратил устраивать допрос.

— Другу нужно помочь. Я буду занята с ним.

— Я могу что-нибудь сделать?

Да. Он мог не запутывать мои эмоции, когда я уже разбиралась со многим, но я не стала такое говорить.

— Спасибо, но нет. Я отправлю тебе сообщение на следующей неделе.

Джастин понял, что его прогоняли, отодвинул стул и встал. Он замешкался и с надеждой протянул руки. Я обошла стойку и прильнула к нему. Он крепко меня обнял.

— Я скучал, Тор, — шепнул он.

— И я, — я вздохнула. — Прошу, не будь в этот раз козлом.

Он издал смешок.

Я проводила его до двери, качая головой, пока он забирался в свой темно-синий блестящий Dodge Challenger. Мой брат и его крутые машины. Я должна была заметить ее на парковке.

Улыбаясь от воспоминания, как он учил меня в семнадцать, как водить его старый Мустанг, я поспешила в дом. Я спрыгнула с последней ступеньки, куст выглянул из-за дивана, а с ним и большие фисташковые глаза.

— Человек ушел? — спросил высоким голосом Прутик.

— Только что, — я прошла на кухню и включила воду. Нужно было выждать две минуты, чтобы вода стала горячей. — Удивлена, что ты не отпугнул его.

— Я пытался, но он не пугался.

Я чуть не уронила тарелки.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Да? Что ты делал?

— Сначала жуткие звуки, — Прутик прошел вдоль подушек на диване, опуская голову. Он что-то искал. — Я заставил свет мигать и погаснуть, тени — двигаться, но он не убежал.