Читать интересную книгу Теория и практика перевода: переводческие трансформации - Татьяна Губская

die Zeitung kommentiert eine Sendung des Deutschlandfunks. – Газета комментирует одну из передач радиостанции «Дойчландфунк».

Der Artikel in der Zeitung "Iswestija". – статья в «Известиях».

Контрольные вопросы

1. Назовите основные мотивы переводческих трансформаций.

2. Чем мотивы переводческих трансформаций отличаются от причин использования переводческих трансформаций.

3. Приведите свои примеры, объясняющие мотивы переводческих трансформаций.

1.4. Составляющие лингвоэтнического барьера

Коммуникативная компетенция каждого отдельного человека имеет практически бесконечное количество составляющих. Это и знание языка с его лексическими единицами, грамматическими формами и правилами, по которым они комбинируются, и умение использовать язык в соответствии с языковой традицией. Это знание соответствующей национальной культуры. Это, наконец, наличие у адресата некоторой предварительной информации, на которую рассчитывает отправитель. (Если отправитель в своих расчетах ошибся, то он может быть попросту не понят или понят неправильно). У коммуникативной компетенции много привходящих факторов: физическое и психологическое состояние коммуниканта, воздействие обстановки и т. д. Такие факторы мы, естественно, учитывать не будем. (К тому же это практически невозможно.)

Существенно то, что непривходящие составляющие КК можно подразделить на лингвоэтнические и нелингвоэтнические. К последним относятся индивидуально-личностные свойства участника коммуникации (его интересы, убеждения, вкусы и т. д.) и его социальные характеристики, обусловленные принадлежностью к социальным группам (профессиональным, возрастным и т. п.).

В переводе переводчик помогает участникам коммуникации преодолеть только мешающие им расхождения лингвоэтнических составляющих их коммуникативных компетенций. Затрудняющие общение несовпадения личностных и социальных компонентов КК, строго говоря, переводчика не касаются. Он не несет ответственности за то, что создаваемый им переводной текст иногда направляется «не по тому адресу»: например, текст для взрослых – детям, текст, рассчитанный на образованного, – к необразованному и т. д. Если же языковой посредник (как это иногда бывает при языковом посредничестве во время личных бесед) начинает (невольно или сознательно в силу обстоятельств) приспосабливать свой продукт к личным и социальным особенностям кого-то из собеседников, то он при этом выходит за рамки перевода и переходит в сферу пересказа. Даже если в силу обстоятельств языковому посреднику и приходится к этому прибегать, он должен отдавать себе отчет в том, что делает. Следует также иметь в виду, что если заказчик перевода не уполномочил переводчика на это, ответственность за такого рода выходы за пределы перевода и их последствия несет сам переводчик. Типичное последствие этого рода – когда один из участников опосредованной коммуникации потом заявляет: «Я такого не говорил. Вероятно, здесь была неточность в переводе».

Из сказанного следует, что когда мы (применительно к переводу) говорим о расхождении коммуникативных компетенций носителей ИЯ и носителей ПЯ, то имеем в виду исключительно расхождение их лингвистических частей.

В свете сказанного, лингвоэтнический барьер, разделяющий носителей разных языков, можно определить как расхождение лингвоэтнических частей их коммуникативных компетенций.

Какие факторы относятся к лингвоэтническому барьеру? Или, иначе говоря, из чего он складывается? Попытаемся ответить на этот вопрос, используя ряд основополагающих понятий современной лингвистики. Лингвоэтнический барьер складывается из препятствий на пути коммуникации, обусловленных принадлежностью носителей ИЯ и носителей ПЯ к разным лингвоэтническим общностям.

1.4.1. Различие систем иностранного языка и переводного языка

Понятие системы языка (языковой системы) достаточно абстрактно. Упрощенно языковую систему можно определить как совокупность единиц языка разного уровня (фонем, морфем, лексем), грамматических форм, а также моделей, по которым они сочетаются, образуя речь.

Существенно, что продуктами системы могут быть не только реально существующие («общепринятые») языковые единицы и их сочетания, но и гипотетические образования, которые могли бы быть произведены системой, но тем не менее не произведены. «Система языка, – пишет В. А. Ицкович, – это не то, что реально существует в языке, а все то, что может быть в нем создано»3. Так, система русского языка дала в свое время возможность В. Маяковскому образовать реально не существующие в русском языке прилагательные «серпастый» и «молоткастый». А система немецкого языка позволила писателю Э. М. Ремарку сконструировать сложное слово Trinkgeldgesicht:

Ravic bemerkte den Hausknecht, der mit einem Trinkgeldgesicht noch an der Tür stand. (E. M. Reinarque. Are de Triumphe)

Равик заметил слугу, все еще стоявшего у дверей. На его лице было написано ожидание чаевых.

Возможности русского словосложения не позволяют образовать аналог указанному немецкому сложному слову. Поэтому переводчику приходится использовать иные лексико-грамматические конструкции, отличные от тех, что в оригинале.

1.4.2. Несовпадение норм иностранного языка и переводного языка

В отличие от языковой системы языковая норма выражается в конкретно реализуемых, реально функционирующих формах языкового выражения, принятых обществом и признаваемых им правильными. Норма есть факт коллективного языкового сознания. По выражению известного ученого Э. Коссериу, «норма – это коллективная реализация системы»4. Норма является своего рода фильтром, который либо пропускает, либо задерживает то, что производит языковая система: пропускает то, что реально существует в языке и функционирует в речи, и «отфильтровывает» те продукты системы, которые реально в языке не существуют и в нормальной речи не употребляются. (Особые случаи, встречающиеся в художественных произведениях поэтов и писателей, не в счет)

Kürzlich erzählte Frau v. Daan allerhand Lustiges von ihren verschiedenen Flirts. (Das Tagebuch der Anne Frank)

Недавно фрау фон Даан рассказывала всякие веселые истории про своих ухажеров в молодости. (Дневник Анны Франк)

Система русского языка в принципе позволяет перевести более точно: «рассказывала о своих флиртах», но норма русского языка этого не допускает, ибо в русском языке (согласно его норме) слово «флирт» не имеет множественного числа.

Существуя в языке как объективно данное, норма отражается в грамматиках, словарях, справочниках. Норма не есть нечто незыблемое. Она с течением времени меняется. Поэтому в языке наблюдаются колебания, отступления от нормы, существуют ее варианты. Так, например, раньше нельзя было сказать «Он махает», можно было только «Он машет». Теперь нормативны оба варианта.

1.4.3. Несовпадение речевых норм (узусов) носителей иностранного языка и переводного языка

Узус представляет собой как бы еще один фильтр, следующий зафильтром, образуемым языковой нормой. Главная разница между фильтром-нормой и фильтром-узусом заключается в следующем: то, что норма относит к неправильному, является абсолютно неправильным, неправильным всегда и везде (например, где бы и кто бы ни сказал «Не забудьте оплатить за проезд», это всегда будет неграмотно); узус же отделяет то, что принято говорить в данной ситуации, от того, что говорить не принято. При этом то, что неуместно в одном случае, может оказаться вполне уместным в другом. Например, при встрече с товарищем вполне уместно будет сказать: «Привет!» Однако такое приветствие неуместно при встрече студента с деканом. Иными словами, если норма – абсолютный критерий (всегда «да» или всегда «нет»), то узус – критерий относительный (в данном случае «нет», но в другом случае «да»). Соответственно, узус можно определить как ситуативные правила выбора средств языкового выражения.

В переводе переводчик вынужден учитывать требования узуса – языковые привычки носителей ПЯ. Если этого не делать, то нарушается привычное восприятие текста, что (как уже говорилось) отрицательно сказывается на равноценности регулятивного воздействия.

Der Wachtmeister… schlenkerte das bestiefelte Bein, beugte sich hinab, drückte mit dem Daumen auf das Oberleder. "Die sind wieder fest beisammen…" (L. Frank. Die Räuberbande)

Полицейский… потряс обутой ногой, нагнулся, помял большим пальцем кожу. Опять как новенькие… (Л. Франк. Шайка разбойников)

Der Glasermeister hob die Faust. Der Wirt sprang dazwischen. «Ruh jetzt!.. Macht euer Sach woanders aus…» (L. Frank. Die Räuberbande)

Стекольщик размахнулся кулаком. Но между ними встал хозяин.

– Теперь баста!.. Счеты сводите в другом месте. (Л. Франк. Шайка разбойников)

При переводе выделенных мест переводчик сделал существенные поправки на узус. Он использовал для перевода не ближайшие семантические соответствия5, а те выражения, которые согласно русской речевой традиции употребляются в соответствующих ситуациях.