никогда не хватает огоньков с вечеринки у Великого. Конечно же, я догадалась, кто мне подкинул ту дрянь! Мудак! По окну начинает барабанить дождь. Супер, еще и промокну, пока доберусь до общаги. Сегодня прямо-таки мой день!
До общежития я добегаю, промокшая до нитки и продрогшая до костей. Успеваю за пять минут до закрытия, но все равно приходится выслушать нотацию от ворчливой вахтерши. Ей даже дали кличку Бульдог — уж очень бабуля и внешне, и характером походит на собак этой породы.
Влетаю в комнату, судорожно скидываю с себя мокрую одежду и прямиком направляюсь в душ. Ноги настолько замерзли, что в горячей воде болезненно покалывают. Смываю с себя грязь, что скопилась на теле после ночевки в камере. Но больше всего мне хочется смыть грязь изнутри. Как жаль, что нельзя вывернуть душу и хорошенько отскоблить ее мочалкой! Я проглатываю подступающие слезы. Плакать нельзя. Я сильная, умная, что-нибудь придумаю. Как говорится, утро вечера мудренее. С этими мыслями заваливаюсь в кровать и моментально погружаюсь в мир грез.
Глава 2
Просыпаюсь от резкого звука будильника. Открыв глаза, я мечтаю, чтобы все вчерашние события оказались просто кошмарным сном. Но стоит увидеть испуганную Марину, и я понимаю, что все происходило наяву.
— Ава, ты как? Я не слышала, как ты вчера пришла!
Она подбегает и пытается заключить меня в объятия. Я лишь отталкиваю ее и раздраженно поднимаюсь с кровати, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не придушить подругу.
— Знаешь что, Марина? В следующий раз иди-ка ты на хрен со своим Андреем и своими вечеринками! В этом плане можешь забыть обо мне и найти себе другую подружку для тусовок, я не обижусь!
— Аврора, прости, я же не знала, что все так случится. Как тебя отпустили? Это правда, что у тебя была наркота в сумке?
Очень захотелось высказать подруге все, что я о ней думаю, и даже появилось желание треснуть ее по голове, но на этот раз Марине повезло, что мне нельзя болтать лишнего.
— Ты-то откуда знаешь?! Ведь сто процентов ничего не помнишь. Меня и загребли-то только из-за твоего обдолбанного состояния! Никаких наркотиков у меня не было. Извинились и, сказав, что вышло недоразумение, отпустили. — Грубость моего тона не ускользает от внимания подруги. И пусть! Моя злость еще слишком свежа, чтобы ее сдерживать.
— Ну и хорошо, что все благополучно закончилось, — с облегчением произносит Марина и встает с моей кровати.
Да офигеть как благополучно! Просто слов нет! Я прямо-таки счастлива от такой развязки! Хочется биться головой о стенку, настолько у меня все благополучно!
Ухожу в ванную комнату и умываюсь, чтобы хоть как-то остудить свои эмоции. Вода настолько холодная, что руки начинает неприятно сводить, а лицо — болезненно покалывает, словно в кожу впиваются мелкие иголки. Но я снова и снова обливаю его, пока не становится легче. Опираюсь о раковину и устремляю взгляд в зеркало, молча изучая свое отражение, пока прохладные капли медленно стекают по лицу.
Разумовская, блин, куда ты вляпалась?!
Почистив зубы, я собираюсь на учебу. Настроение на нуле, значит, и наряд выберу под стать ему. Надеваю черную блузу и темно-серые джинсы с завышенной талией. На ноги натягиваю красно-черные маранты[1] и завершаю образ легким пальто-кардиганом грязно-серого цвета. Накинув на шею светлый кашемировый платок, пропахший моими любимыми L'imperatrice от Dolce Gabbana, я отправляюсь в универ, не дожидаясь Маринки.
Отсидев все пары и едва не завалив зачет, я выхожу на улицу в не самом хорошем расположении духа. На душе кошки скребут, но чую, сейчас станет еще хуже: мне навстречу идет Андрей со сворой прихвостней.
— Ну привет, Разумовская! Как за решеткой? Понравилось?! — язвит подлец.
— Жаль, что не ты был на моем месте. Хотя твой папаша и тут бы прикрыл тебе задницу! Ты ведь папенькин сыночек, да, Андрюш? — Я приближаюсь к парню вплотную, чтобы заглянуть в нахальные глаза и, задев плечом, прохожу мимо.
— А не охренела ли ты, сучка библиотечная?! — рычит Андрей мне вслед и, дернув за платок, срывает его с моей шеи. — Что за тряпка с блошиного рынка? Ах да, ты же детдомовское отродье, откуда у тебя деньги на нормальные шмотки, дешевка!
Все вокруг ржут в голос. У меня же от его ядовитых слов к горлу подкатывает колючий ком, а на глаза наворачиваются слезы. Однако я сдерживаюсь из последних сил. Не должен этот козел видеть, как я плачу. Не доставлю ему такого удовольствия.
— И как ты в универ только попала? Прямо чудо какое-то! — Великий швыряет на землю мой платок и втаптывает ногой в грязь. Я наклоняюсь, чтобы поднять его, но парень хватает меня за шею и, прижав к земле, шипит на ухо: — Вот теперь эта тряпка тебе под стать. Такая же грязная, как и ты.
Андрей разворачивается, чтобы уйти, но его останавливает грубый мужской голос.
— Слышь, ушлепок, тебя мамочка не учила, как нужно обращаться с девушками? — Эти слова, словно грозовая туча, повисают в воздухе. — Советую тебе извиниться перед дамой.
Обернувшись, я вижу высокого брюнета с мощной грудью и широкими плечами, направляющегося в нашу сторону.
— Ты кто такой вообще? — презрительно отвечает Великий, но в ту же секунду неизвестный мужчина заламывает ему руку, и он начинает пищать, как девчонка. — Отпусти, придурок!
Слышится хруст, и изо рта сопляка вырывается новый вопль. Нет, он, вроде, качок, но сейчас выглядит самой настоящей тряпкой.
— Я последний раз повторяю: извинись перед девушкой. — Подозрительно бархатный тон незнакомца пугает даже меня.
— Прости… Разумовская, — пыхтя, недовольно шипит Андрей.
Мужчина выпускает его из захвата и, вырвав из моих рук грязных платок, запихивает его Великому за шиворот.
— Постираешь и вернешь ей чистым или купишь новый! Ты же можешь себе позволить, щенок?! — Сейчас мужской голос подобен раскату грома.
— Мой папа сотрет тебя в порошок! — бросает Андрей, разрумянившись, словно девица.
— Именно такие мрази, как ты, которые из себя ничего не представляют, а лишь прячутся, прикрываясь богатенькими родителями, заслуживают такого отношения, которое ты