ощутив подступивший к горлу комок, поспешила записать телефон и поблагодарить новую знакомую.
Вернувшись на кухню, она вспомнила с каким-то щемящим удовольствием, что с утра даже чаю не пила и привычно посмотрела в окно, откуда внезапно хлынул победоносный свет. Солнечные лучи мощным прожектором упали ей на седые волосы, которые мгновенно вспыхнули ярким серебром. Екатерина Ивановна налила чай и, не замечая невольных слез, счастливо улыбнулась: «Поживем еще, Господи!»
Приехали
Взглянув на часы, Олег Иванович вылетел из дома как ошпаренный и рванул на остановку. До начала рабочего дня оставалось меньше часа. Пешком не добраться, на машине не проехать. Сильный снегопад начался еще вечером, под утро усилился, и теперь вязкая белая каша с жадностью хищника грозилась заглотнуть любого спешащего безумца.
До остановки Олег Иванович добрался в совершенном изнеможении. «Простудиться мне только не хватало!» – проворчал он, вытирая под шапкой пот. Затем, смачно обругав весь мир, фанатично уставился на поворот, из-за которого должны были появиться троллейбус или маршрутка. Наконец, свершилось. Олег Иванович нащупал в кармане мелочь, но внезапно оказался последним в очереди на посадку, где только что был вторым. Обомлев от неожиданности, он уставился на тех, кто с таким равнодушием выталкивал его за борт рабочей жизни. Большинство из проломившихся вперед составляли женщины. Среди них были и молодые с агрессивным макияжем и кричащим маникюром на острых ногтях, и пожилые, с бесформенными сумками, похожими на своих неповоротливых хозяек.
– Вот бабы! Ну куда ж вы прёте-то? – раздраженно огрызнулся Олег Иванович, давно отвыкший от общественного транспорта.
Ему с трудом удалось впихнуться в маршрутку и, балансируя между рюкзаками, портфелями и равнодушными физиономиями, он вынужден был внимательно следить за дорогой, чтобы не пропустить остановку. Водитель же, вместо того, чтобы объявлять названия, постоянно орал:
– Сдаём проезд, сдаём проезд! Не все сдал проезд.
Олег Иванович поражался:
– Откуда он знает, сколько здесь людей, стоящих друг на друге? Вот наглец! По-русски еле-еле, а еще требует чего-то. Представляю, как я у них в ауле начал бы права качать… Кстати, веселенький вариант для самоубийц.
И похвалив себя за юмор, уставился в окно, пытаясь отстраниться от происходящего.
Через несколько минут унылого созерцания он увидел две не поделивших узкую полосу машины, что при такой погоде было обычным делом. Обе иномарки, по-видимому, собирались разъехаться с миром, но тут из опеля вышел хозяин, у которого из-под пальто виднелась черная ряса.
Олег Иванович аж разрумянился от неожиданного развлечения и разразился комментариями вслух:
– Поп… Да это ж поп! Вот хапуга! Такая модель может на три лимона потянуть.
И стараясь придать голосу противное брюзжание, воскликнул:
– Благословите, ба-а-атюшка!
Этот издевательский писк мигом облетел газель и странным ропотом вернулся к Олегу Ивановичу, продолжающему негодовать:
– Ну и жулики эти попы! Всё им мало…
Маршрутка в изумлении замерла, будто вслушиваясь в каждое его слово. Но через мгновение едва не взорвалась изнутри, расколов пассажиров пополам. Одни пытались призвать Олега Ивановича к порядку и устыдить его, другие жадно и с остервенением бросились ругать церковь, священников и редакции телеканалов, транслирующих церковные праздники.
Тихая до этого обстановка яростно забурлила. Газель наполнилась острыми словечками, злобой и руганью.
– Обычные воры в рясах. Чего удивляться-то? Людей сказками пичкают, а сами их грабят. «Опиум для народа» – правильно Ленин говорил. А что вы на меня так смотрите? На зарплату, что ли, он ее купил? – обращаясь к соседке, пробурчал пожилой мужчина строгой внешности, по виду бывший партийный работник.
– Да хватит вам! Как не стыдно? – ответила женщина, сидевшая рядом. – Разве вы сами в церковь ходите? Зачем судить тех, кого и знать не знаете?
Стоявшая около них девушка горячо воскликнула:
– А сколько лет ваша партия народ обманывала? Вы сами-то в свои идеи верили? Родителям моим в 80-м году коммунизм обещали: «Каждому по потребностям». И ведь никто из вас даже не извинился за то, что всю страну за нос водили. В конце концов еще и Союз развалили. И обратите внимание, что вас и пальцем не тронули за такие преступления. Зато большевики ваши жестоко убивали и попов, и монахов, и верующих.
На миг оторвавшись от смартфона, в ожесточенный спор вступил парень в очках:
– А смысл копья ломать? Кто заставляет в церковь идти? Не хочешь – не ходи.
В это время женщина средних лет, стоявшая рядом, развернулась к бывшему члену советской номенклатуры и сказала:
– Послушайте, если сейчас Ленина вновь возвести на пьедестал, то вы опять броситесь покланяться идолу и заставите весь народ верить в дурь мировой революции… А про советскую коррупцию и говорить стыдно: позор, до чего довели страну! Но вы еще и храмы взрывали, священников пытали, над святынями глумились, которые наши предки веками собирали… Уж, наверное, они не глупее вас были, раз такую страну создали. Так что лучше помолчите и будьте благодарны за то, что вам не отвечают тем же… До сих пор одуматься не можете? Наверное, ненависть покоя не дает?!
Молодой человек, стоявший рядом, вдруг начал негромко и медленно хлопать в ладоши… Соседи активно поддержали его, и через минуту маршрутка уже сотрясалась от аплодисментов.
Не ожидавший такого поворота в дискуссии Олег Иванович почувствовал себя глубоко обиженным и постарался выкрикнуть:
– Попы должны пример показывать, а они жируют и обогащаются!
Тут прежде хранивший молчание сосед, мужчина лет сорока – сорока пяти, спросил его, глядя в глаза:
– А священник вам лично что-то должен? Вы ничего не перепутали?
Его пожилая соседка добавила:
– Да что же мы хотим от священников? Они ведь не с Луны прилетели, а родились и выросли в наших семьях. На собраниях мы одно говорили, а на кухнях – совсем другое. Старались жизнь наладить любыми средствами, и праведными, и неправедными. А теперь вот с церкви отчёт требуем. Ведём себя, как безумные.
Эти высказывания неожиданно получили резонанс, и в адрес Олега Ивановича понеслось с разных сторон:
– Ты сначала на себя посмотри, а потом других ругать будешь, безгрешный!
– Да он себя уже к лику святых причислил.
– Пусть имя скажет, я ему свечку поставлю.
Оскорбленный Олег Иванович выпалил в сердцах:
– Вы что, не видите, что церковь весь народ обирает? Там одни мошенники!
В этот момент послышался голос водителя, который больше не напоминал про оплату и внимательно слушал пассажирский спор:
– Уважаемый, зачем так говоришь? Церковь к тебе не приходит, деньги не отбирает… А жулик другой, жулик – это ЖКХ. Он в твой дом зашел и хозяйничает. Слушай, не видишь, что ли? Почему ругаешь церковь? Не веришь во Всевышнего? А что детям оставишь, когда отправишься к Аллаху? Очень плохо! Твой отец не научил тебя, что без веры нет народа. У каждого народа она должна быть. Без веры – это стадо баранов. Куда потянешь барана, туда он и пойдет.
Через несколько мгновений газель