Его страстью стали форумы: он мог зайти на любой общий или тематический форум и, блестяще начав дискуссию, подчинить себе большую часть завсегдатаев. Под стеклом его рабочего стола лежал список из сотен адресов электронной почты, форумов и паролей к ним. Регистрация на многих из них годы назад позволяла ему везде чувствовать себя «своим», а другим пользователям – доверять его информации.
А она была весьма своеобразна! Просматривая за ночь сотни новостных страниц, Илья делал из них в своей голове компиляцию; затем, перетасовав факты в нужном ему ключе, «вбрасывал» информацию на форумы и с наслаждением следил, как она расходится по ресурсам Сети, как круги по воде.
И, постепенно проникнувшись ощущением собственной значимости, он объявил войну всему виртуальному миру!
Один в поле не воин?
Он был один и – тем не менее – каждый раз одерживал победы, оставаясь неуязвимым для своих врагов. Это был бесстрашный и умный партизан, возникающий ниоткуда, наносящий чувствительный удар врагу и – исчезающий незаметно для последнего.
Он писал от имени юношей и девушек, мужчин и женщин. Гомосексуалистов и лесбиянок. Уголовников и полицейских. Спортсменов и алкоголиков. Наркоманов и врачей. Депутатов и безработных.
Мастерски формируя слог, он добивался своего – ему верили!
А он – купался в словах, во фразах, наслаждался своими победами, прививая активу форума свои взгляды и привычки.
Высшим пилотажем Илья считал «развал» ненавистного ему по каким-либо причинам форума. Десяток компьютеров с выходом в Интернет с разных сетевых адресов позволял ему одновременно имитировать разных пользователей, а фразы, составленные из словарного запаса, присущего определенным социальным категориям, не давали усомниться в правдивости слов пишущего.
Подобная деятельность объяснялась особенностями его характера: он не терпел людей, чье жизненное кредо было ему чуждо.
…На форуме любителей подледного лова (зачем сидеть часами на морозе ради десятка рыбешек, если живую рыбу можно купить?) он сообщал, что недалеко от их излюбленного места ловли произошел сброс отравленных стоков, а знает он это от подруги своей жены, чей муж работает природоохранным инспектором.
Фанатам певицы N (зачем ходить на концерт – там душно и небезопасно; и всё ради того, чтобы с дальних рядов увидеть скачущую по сцене фигурку?) писал, что концерт под вопросом, ибо певица нездорова, а информация эта конфиденциальна, поскольку продюсер не хочет отмены концерта, но его, скорее всего, отменят, поэтому жителям других городов не сто́ит приезжать в Москву.
Любители латиноамериканских сериалов получали сообщения о незапланированном перемонтаже и продолжении некоторых картин; поэтому он настоятельно не советовал им покупать диски с фильмами сейчас…
Начинающим автомобилистам он (со знанием дела!) предлагал приобрести наиболее проблемную марку авто; да еще и взять кредит в банке Y с самыми драконовскими условиями, мотивируя это своими знакомствами в автосервисе и руководстве этого банка.
На форуме о нетрадиционной медицине он пространно описывал чудесные случаи исцеления от депрессии и бессонницы молодой крапивой; ее листья нужно было прикладывать к телу. Переждав шквал насмешек, сообщал, что в иголочках крапивы найдены неизвестные ранее вещества, обладающие необыкновенными свойствами. Разве его двоюродный брат, занимающийся наукой в США, будет ему врать?!
Форумчане притихали. И верили…
Илье верили все!
А поверить было легко: в его сообщениях не было корысти! А также пустого трепа (флуда), скрытой рекламы и ссылок на платные сайты. Добрые люди (юноши и девушки, мужчины и женщины) лишь по-свойски делились информацией, искренне желая только хорошего!
С появлением соцсетей у Ильи открылось «второе дыхание».
Десятки аккаунтов и десятки тысяч «друзей» в них позволили ему начать манипулировать уже общественным сознанием, «вбрасывая» информацию о политических акциях, флешмобах и прочих массовых мероприятиях, которых либо вовсе не было, либо смысл их был им сильно искажен.
Нет, Илья не призывал к гражданской войне, национальной нетерпимости и прочим омерзительным вещам – все его сообщения носили лишь информационный характер.
Однако кто владеет информацией, тот владеет и миром…
Эту истину Илья усвоил твердо.
И… он подавал информацию тем, кто считал себя вправе ею распоряжаться по собственному усмотрению!
Он насмехался над ними, зная черты характера, присущие этим людям.
Он знал, что они обязательно «заглотят» наживку, поскольку его сообщения не были официальными; а это ценилось – ох как ценилось такими людьми!
Слухи, сплетни, варианты ОБС (одна баба сказала) всегда использовались соответствующими структурами для формирования мнения населения о каком-либо действии властей.
Так было в советское время, так было и сейчас.
…Илья мог бы стать весьма заметным блогером или известным пиарщиком и сделать на этом неплохую карьеру; мог бы достичь приличных по высоте вершин и в бизнесе, но… его это нисколько не интересовало!
Он мог бы стать богатым или по крайней мере обеспеченным, но деньги ради денег его не интересовали также…
Он мог бы поставить перед собой практически любую цель и – идти, ползти, рваться к ней, расталкивая локтями столпившихся у «кормушки» таких же «страждущих». Мог бы и «пойти по головам».
Мог бы, но не хотел.
Поскольку любая цель была конечна, а за ее чертой не было ничего, кроме опустошения и тоски.
Он читал сотни статей и откровений людей, дошедших до вершин, и – не хотел быть одним из них!
Он хотел быть выше этого.
Выше всех, ибо считал себя тем, кто познал некую истину…
И осознание этой истины наполняло его душу и сердце такой благодатью, какой не наполняет человека ни одна реальная цель, которой он со временем обязательно достигнет!
Если будет очень неглуп и прилично работоспособен, конечно.
У Ильи не было конкретных целей. А стало быть, ему не к чему было стремиться – он просто жил в своей квартире-стране, со всех сторон граничащей со страной Россией. И мог бы жить где угодно – там, где есть хорошие интернет-каналы и где к нему не пришли бы «красные (или любого другого цвета) комиссары» с оружием – завоевывать его страну. Накопленных денег было вполне достаточно, чтобы переехать и обосноваться в любом месте земного шара. Но переезжать он не спешил – современная Россия его вполне устраивала, ибо в обозримом будущем нападения не намечалось.
В его же собственной стране революции были исключены.
А посему Илья жил в душевном спокойствии и достатке.
Глава 3
Пейзаж за окнами квартиры Марины М. менялся кардинально четыре раза в год. Как, впрочем, и за окнами любой другой квартиры в средней полосе России, в точности повторяя времена года.
Но интересовало ее это лишь с точки зрения одежды: она всегда одевалась плотно и добротно (хотя и немодно). За этим тщательно следила ее мама, с которой у дочери сложились необыкновенно теплые отношения: мама заменяла ей подружек и даже, в некотором роде, мужа. В свои тридцать три Марина представляла себе свою дальнейшую жизнь всего лишь на месяцы вперед; перспектива выхода замуж, рождения детей виделась ей в каком-то тумане, и она совсем не хотела, чтобы он наконец-то рассеялся.
Марина с мамой проживали в красивом и добротном доме – квартиру (за выездом) там получил ее отец, высокопоставленный военный. Он трагически погиб на службе, когда Марине было всего пять, и ее воспоминания о нём ограничивались несколькими эпизодами, впрочем, довольно яркими.
…Он приходил со службы, и Маришка всегда бежала в прихожую в одних рейтузиках, развивая такую скорость, что ее заносило на поворотах. А отец почему-то обязательно вставал на колени, и она видела его лицо прямо перед собой. Нет, он не надевал на нее свою фуражку и даже не целовал, а просто смотрел пристально до тех пор, пока она сама не обнимала его за шею.
А мама почему-то всегда сердилась, когда он вставал на колени…
– Пока руки не вымою и не умоюсь, обнимать ее не буду, – неизменно повторял он.
Их адресом был Советский Союз (как шутила мама). В молодости они кочевали по гарнизонам: чтобы стать впоследствии женой полковника, она вышла за младшего лейтенанта – именно так, как и говорится в старой, избитой поговорке.
…Мужчин Марина побаивалась – это были незнакомые ей живые существа, своими повадками не напоминающие никого из известных животных.
Да, Марина любила животных! Но любила она их по-особенному – в ее доме не было даже хомячка, не говоря уж о пяти собаках и десяти кошках.
Она работала медсестрой в многопрофильной ветеринарной клинике. Крупной и довольно популярной у хозяев Марининых любимцев.
Она могла бы выучиться и на врача, но категорически не хотела этого! Причинять «прелестным зверенышам» боль (даже ради их выздоровления) было выше ее сил. Марина была «лицом» клиники – проводила первичный осмотр, заводила карточку и направляла к соответствующему специалисту.