Да пусть ее. Все равно скоро нужно будет что-то решать. После кризиса бизнес идет все хуже и хуже, так что придется сворачиваться. Аренда за офис выплачена до конца месяца, а что будет дальше — покрыто мраком неизвестности.
Олег с грустью оглядел интерьер своего офиса, выдержанный в строгой и стильной черно-белой гамме. Вот и ремонт сделали совсем недавно, причем за свой счет, а теперь придется съезжать.
Но больше всего угнетало его не это. Олег чувствовал, что теряет дело, которому отдано было несколько лет. Игра на бирже приносила ему деньги, да, но вместе с тем — ни с чем не сравнимое удовольствие. Куда там казино и горные лыжи! Когда удавалось провернуть особенно удачную сделку или правильно угадать направление тренда, Олег чувствовал, что по-настоящему живет. Деньги как таковые его не особенно интересовали, но волшебное чувство собственной силы и значимости, сумма предвидения, расчета и удачи наполняли жизнь смыслом, придавали ей особенный, острый вкус и. запах.
И вот теперь все рухнуло. Конечно, Олег понимал, что когда-нибудь пройдет и это, но все равно было обидно. В самом деле, какой смысл вести тонкую и выверенную шахматную игру, когда в любой момент кто-то грубый и всесильный может легким движением сбросить фигуры с доски, да еще запустить этой доской тебе в голову. «Никакой девальвации не будет!» А на следующий день — дефолт.
И что теперь делать — неизвестно.
Олег привык работать и не мыслил себя вне бизнеса. Но его сбережения на счете в Инкомбанке уже канули в неизвестность, а кредитную карточку можно было использовать разве что как брелок для ключей. Что ж, переживем и это. Как там говорил Черчилль? «Успех — это продвижение от одной неудачи к другой с нарастающим энтузиазмом». Так что теперь придется временно свернуть дела, сократить расходы и посмотреть, что будет дальше. Олег потянулся в кресле, отхлебнул остывающий кофе из любимой кружки с надписью «Лучше пузо от пива, чем горб от работы» и снова погрузился в изучение объявлений о купле-продаже.
А новости не радовали. Всего полгода назад он покупал свой «форд-таурус» за 15 тысяч долларов, а теперь больше семи за него не возьмешь. Так что реализацию активов придется отложить — уж больно невыгодный момент. Благо, что некоторую часть заработанных средств он заблаговременно успел перевести в офшорные компании.
Жаль только, что не все.
Ладно, прорвемся. Олег уже механически перелистывал газетные страницы, когда вдруг наткнулся взглядом на весьма странное объявление. Рука почему-то дрогнула, и кофе пролился на рубашку. Сердце замерло на мгновение, а потом глухо стукнуло, отдаваясь несильной, но противной болью под левой лопаткой. Наде же, глупость какая! Счастье оптом и в розницу! Наверное, какой-то сумасшедший. И номер телефона очень странный. Олег никогда не встречал подобных. Это где ж такая АТС в Москве?
А что, даже забавно. Олегу вдруг стало очень любопытно — кто же мог дать такое объявление? Торговая фирма? Религиозное объединение? Клуб по интересам? Или… Что-то другое?
Олег одернул себя — ну как не стыдно! Взрослый человек, и вдруг так запал на дурацкое объявление. Наверняка это какая-нибудь «сауна люкс» с девочками так смешно рекламирует свои услуги. Интересно, кто у них там на телефоне сидит?
Проще выяснить, чем гадать. Олег потянулся к телефону и набрал номер. Но руки у него почему-то дрожали, и некая часть его сознания, то, что он привык называть «внутренним инсайдом», упорно нашептывала ему, что это не смешно и не забавно. Совсем не забавно.
Игорь Ткаченко, мужчина средних лет, среднего роста и до такой степени лишенный особых примет, что это само по себе могло бы быть особой приметой, тоже просматривал «Из рук в руки». Смотрел он очень внимательно, хотя работу не искал, ни продавать, ни покупать ничего не хотел и знакомиться ни с кем не собирался.
Игорь снимал комнату у одинокой пенсионерки Зинаиды Павловны, и та просто нахвалиться не могла на своего жильца — тихий, трезвый, женщин не водит, разговаривает вежливо… Правда, документов его она не видела, но и не настаивала особо — сразу видно, что мужчина положительный. И платит хорошо, дай бог здоровья, а то ведь как прожить на одну пенсию! Время от времени он исчезал на несколько дней. Хозяйке объяснил, что по работе часто приходится ездить в командировки. Она, конечно, согласно кивала, хотя и удивлялась в глубине души — что это за работа такая? Человек то целыми днями дома сидит, то вдруг срывается неизвестно куда, хоть днем, хоть ночью. Вот раньше хорошо было, все ясно. Утром ушел — вечером пришел, пятого аванс, двадцатого получка… А эти современные — кто их разберет? Лучше и не вникать, меньше знаешь — крепче спишь.
И правильно. К своему счастью, добрая старушка только потом, много позже узнала, что ее положительный и трезвый жилец, который вежливо здоровался с ней на кухне по утрам и никогда не отказывал в маленьких просьбах — ну, там, за хлебом сходить или в аптеку, — уже лет пять числится в федеральном розыске как особо опасный преступник, совершивший побег из следственного изолятора.
А ведь как все хорошо начиналось! Лет двадцать назад Игорь Ткаченко, спортсмен, отличник, секретарь комсомольской организации, считался гордостью школы. И среди ребят он пользовался большим авторитетом, потому что не был ни зубрилой, ни стукачом, просто учеба легко ему давалась. К тому же Игорь охотно помогал одноклассникам на контрольных по математике и всегда мог под видом какого-нибудь комсомольского мероприятия «солидарности с борющимся народом Гванделупы» устроить в школе дискотеку с полузапрещенными «Роллинг Стоунз». Никто не сомневался, что после школы Игорь благополучно поступит в институт и двинется дальше по проторенной дорожке — научная работа или карьера по общественной линии.
Не вышло. В тот год конкурс в Политехнический был высокий, к тому же подоспел целевой набор для абитуриентов из национальных республик. Игорь не добрал двух баллов на экзаменах, а подать документы в другой институт, попроще — не успел. А уж дальше пошло-поехало, Министерство обороны своего не упустит. Исполнилось восемнадцать — и все, левой-правой. Повестка из военкомата, бритая голова, марш «Прощание славянки» на вокзале… Мамы смахивают слезу, отцы играют желваками: «Служи честно, сынок…» Игорь не успел опомниться, когда оказался в чужой, раскаленной солнцем, а главное — ненавидящей стране, на войне, где нет линии фронта, где стреляют из-за угла, где каждый камень таит опасность и земля горит под ногами. Он и сейчас не любит вспоминать, как они, ошалевшие юнцы, ходили в атаку, накурившись анашой, как пили водку потом, как давили БТРами глинобитные мазанки и отправляли на родину проклятый «груз 200».
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});