Потом подошло существо в белом, поправило мне подушку и заявило:
— Вы не расстраивайтесь, каждый раз у нас десятки таких случаев, самое меньшее. В прошлом месяце задавили насмерть трех старушек. Теперь вы можете спать, только сообщите мне адрес, куда прислать счет.
Не зная, что ответить, я отговорился головной болью. Оставшись один, я еще раз мысленно перебрал все необыкновенные приключения, пережитые мною за такое короткое время. Ничего подобного со мной не случалось ни на одной из тысячи планет, на которых я побывал. После обеда в зале внезапно появились десятка полтора рослых мерканцев. Они обступили крокати и начали расспрашивать нас о впечатлениях. Один из них, выяснив, что я чужеземец, заинтересовался мною. Мы стали задавать друг другу различные вопросы. Только от него я узнал, что церемония, которую я принял за религиозный обряд, была всего лишь учебной атомной тревогой.
— Вы ведете войну с другой планетой? — спросил я.
— Нет.
— Так зачем же эти учения?
— Затем, что нам угрожают.
— А, понимаю, — я вспомнил слова дока. — Вам угрожает Раша, верно?
— Да.
— Плохо. И Раша создала это оружие, да?
— Нет, это мы его открыли.
— Вот как! — произнес я. — Но Раша вам угрожает? А вы не могли бы с ней как-нибудь договориться? Например, запретить использование этого оружия?
— Такое предложение уже было.
— Ну и что?
— Его отклонили.
— Понимаю, на него не согласилась Раша?
— Нет, это мы его отклонили.
— Почему?
— Потому что нам угрожают.
— Понимаю, — сказал я, поразмыслив. — Раша против кого-то использовала это оружие, и вы боитесь, что теперь…
— Нет, это мы первые его использовали. Мы уничтожили два города джепов.
— Да? Но, наверное, теперь Раша угрожает, что использует его против вас?
— Нет. Она заявляет, что хочет мира.
— Мира?.. Это довольно странно… — сказал я. — Сейчас… А, понял: она говорит, что хочет мира, но одновременно проводит такие учебные противоатомные тревоги во всех городах, да?
— Нет, — ответил мерканец. — Я был там месяц назад. Они не устраивают никаких тревог.
— Не устраивают?
— Нет.
— Так зачем же вы устраиваете?
— Затем, что нам угрожают.
— Кто?
— Я ведь вам уже говорил. Нам угрожает Раша.
— Да?.. — произнес я. — Должен сказать, что совершенно ничего не понимаю. Очевидно, ваша логика совершенно отлична от земной.
Я заметил, что к нашему разговору уже довольно долго прислушивается какой-то низенький индивид, который при последних словах моего собеседника куда-то исчез. Когда все вышли, мерканец, лежащий на соседней кровати, сказал мне:
— Вы неосторожны; таких вещей говорить нельзя. За это можно поплатиться.
Не успел я ответить, как в зал, громко топая, вошли четверо высоких мерканцев, одетых в темно-синие костюмы. Они приказали мне немедленно встать и идти за ними. Появилось белое существо и попробовало меня защитить, объясняя, что я болен и что у меня сломана рука, но это не помогло. Меня поспешно одели и отвели вниз, где уже ожидал большой черный экипаж.
Мы ехали очень быстро и через несколько минут были у цели. В здании, куда меня привели, царило страшное оживление. Через некоторое время меня впихнули в светлую комнату. За столом сидело трое мерканцев. Один из них, очевидно главный, потребовал у меня документы. Просмотрев их, он затрясся, ударил рукой по столу и крикнул:
— Вы мерканец?
— Нет, — ответил я, — я человек.
— Я тебе покажу насмешки, — рыкнул он, вскакивая. — Откуда ты здесь взялся?
— Приехал недавно…
— Приехал? Попался, голубчик! Признаешься?
— В чем?.. Что это значит? — воскликнул я.
— Не виляй, это тебе не поможет. Тебе атомная бомба не нравится, а? Шпионил в пользу Раши?
— Ничего подобного, — крикнул я. — Я даже не был никогда на этой планете…
— Говорят тебе, не прикидывайся психом, пожалеешь, — прорычал главный. — Что ты у нас искал, а?
— Я летел на Меопсеру, к муциохам, а поскольку карта была протерта, по ошибке попал сюда, на Мерку…
— Ты сволочь! — снова прорычал главный.
Потом он вдруг успокоился и сказал:
— Вот посидишь немного, и у тебя пропадет охота шутить. Ты же прекрасно знаешь, что ты вовсе не на какой ни на Мерке, а перед комиссией по расследованию антиамериканской деятельности в Соединенных Штатах. Сначала ты критикуешь нашу внешнюю политику, а теперь прикидываешься невинненьким? Не беспокойся, ты у меня не так запоешь. Я и не таких видел.
В эту минуту у меня словно пелена с глаз упала. С момента встречи с первым существом меня мучило, что я никак не мог сообразить, какой именно язык мне напоминает диалект туземцев. Теперь у меня в голове прояснилось: ну, конечно, это был искаженный, изуродованный английский язык. Я пал жертвой ошибки, вызванной разницей в произношении: Мерка — ото была Америка, Раша — Россия, Чайна — Китай, джепы — японцы, Эйбом — атомная бомба, и так далее.
Волосы у меня встали дыбом: никогда я еще не попадал в такое трудное положение. Я чувствовал, что судьба моя будет незавидной, и не ошибся, ибо эти строки я пишу в следственной тюрьме Нью-Йорка, где нахожусь уже четвертый месяц. Боюсь, что путешествие на Меопсеру мне придется отложить на неопределенное время…