Читать интересную книгу Сложение волн - Рустам Ибрагимбеков

— Полового.

— Что ты мелешь?

— Тебе сколько лет? — сохраняя невозмутимость, спросил Муртуз.

— При чем тут мой возраст?!

— А при том, что хоть тебе и шестьдесят, ты, видимо, все еще нормальный мужик, которому полагается регулярно…

— Прекрати!

— И не только с женой… — Муртуз продолжал говорить тоном врача, ставящего диагноз хронически больному пациенту, долго отказывающемуся от лечения. — Я уверен, что ты ни разу в жизни ни с одной женщиной, кроме жены, не спал.

— Твое счастье, что мы в моем доме. — Острый кадык хозяина дома непроизвольно дергался вверх-вниз, будто кто-то его душил.

Муртуз улыбнулся.

— Я тебе дело говорю, а ты обижаешься…

Несколько секунд казалось, что муж Вики набросится на него, и на всякий случай Муртуз чуть повернулся боком вперед — теперь, если бы разгневанный хозяин дома все же не сдержал себя, то напоролся бы на короткий встречный удар справа.

Они помолчали немного, Муртуз отхлебнул чаю из стакана и встал.

— Надо поговорить. Проводи меня, и я тебе кое-что объясню.

Он прошел в прихожую, где тут же появилась Вика, искренне расстроенная из-за выходки мужа.

— Уходишь? Извини, что так получилось.

— Все нормально, — успокоил ее Муртуз.

— А ты куда собрался? — раздраженно спросила Вика у мужа, когда тот тоже вышел в прихожую, на ходу надевая пиджак.

— Мы прогуляемся немного, — Муртуз подмигнул Вике, — не волнуйся, это недолго.

— Вы что, поругались?

— И поругались, и помирились, — Муртуз галантно поцеловал Вике руку.

Беседа их в близлежащем ресторанчике затянулась часа на два, в итоге, крепко выпив, они договорились встретиться на следующий день. Претензий друг к другу они уже не имели: муж Вики забыл об оскорбительных советах Муртуза; движимый же чувством мужской солидарности и деловыми соображениями, Муртуз принял решение помочь загнанному в бутылку мужику выбраться из нее хотя бы на один вечер.

IV

Из рыбного отдела на Наилю вопросительно поглядывала подружка Сева — Муртуз не часто приглашал продавщиц в свой кабинет. Наконец, очередь, набравшаяся, пока она отсутствовала, рассосалась, и Наиля подошла к отделявшей их пластиковой перегородке. Севе показалось, что она чем-то очень расстроена. Возникло тревожное предчувствие, которое тут же подтвердилось.

— Когда он должен прийти? — Два дня назад Наиля сама назначила время этого визита, и вопрос показался Севе очень странным.

— В шесть.

— Надо позвонить и сказать, что встреча в «Ист-Весте» отменяется.

Переговоры об этой встрече в ресторане велись целую неделю, долго уточнялось время, удобное для всех, был заказан столик на четверых, еще час назад сама Наиля позвонила в ресторан и подтвердила свой заказ.

— А что случилось?

— Потом расскажу.

Они разошлись, обслужили еще двух покупательниц и опять встретились у перегородки. Поведение Наили сохраняло всю ту же загадочную нервозность.

— А что все-таки случилось?

Наиля не очень охотно, в нескольких словах пересказала содержание разговора в кабинете и, заканчивая, подвела итог: «Надо дать кому-то из налоговой, чтобы от нас отвязались, денег он не берет».

— И что ты решила?

— За меня уже решили. — Наиля отвернулась и стала складывать в холодильник батоны недавно привезенной московской колбасы. Сева отошла от перегородки.

Ровно в шесть в магазин вошел тот, кого они ждали. Предупредить его об отмене вечерней встречи не удалось, и он пришел с цветами.

— Я сама все объясню, не волнуйся. — Наиля говорила быстро, полушепотом, почти не шевеля губами, одновременно она улыбалась приближающемуся к ним мужчине.

Издали он выглядел гораздо моложе своих шестидесяти лет. Но и у прилавка его пересеченное несколькими глубокими морщинами лицо не казалось старым. А чуть длинноватый прямой нос, красиво поседевшие волосы и светлые глаза понравились Севе в первый же день его появления в магазине.

Примерно раз в неделю он, покупая у них колбасу, перебрасывался несколькими фразами с Наилей, но никогда не пытался заговорить с Севой. Казалось, что она его совсем не интересует. Но однажды он подошел к ее прилавку, постоял некоторое время, молча глядя на нее, и вдруг негромко сказал:

— Будь я лет на двадцать моложе, то женился бы на тебе.

Сева смутилась и отошла вглубь своего крошечного отдела, а Наиля поспешила на помощь к подруге.

— Сева у нас девушка серьезная и не любит пустых разговоров на такие темы.

— Я тоже серьезный человек, — возразил он, — и давно предложил бы ей руку и сердце, если бы не был таким старым.

Наиля тоже считала, что он староват, но не отрицала и его несомненные достоинства: хорош собой, элегантен, много лет жил в Москве и, говорят, имеет там квартиру. Сева отмалчивалась. Так продолжалось еще несколько месяцев. Но однажды на прямой вопрос Наили она ответила, что возрастная разница ее совсем не пугает. И Наиля тотчас же взяла все в свои руки, вскоре был определен день, когда они должны были встретиться в ресторане «Ист-Вест», где по пятницам и субботам пел муж Наили.

V

Получив заверения, что в самые ближайшие дни их встреча все же состоится, Эльдар оставил цветы на прилавке рыбного отдела и вышел из магазина.

В лицо ударил жаркий и влажный воздух улицы; вдруг захотелось присесть на бортик магазинной витрины. Эта невысокая полногрудая продавщица, похожая на девушек его юности, вернула сердцу чувствительность, подавленную двумя неудачными браками и десятком любовных связей. Чтобы снять неожиданно возникшее ощущение удушья, он сделал несколько глубоких вдохов.

Близко к тротуару проехал «Мерседес». За рулем сидел Муртуз. Приветливо улыбнувшись, он проехал мимо своего магазина и остановил машину у давно некрашенной двери библиотеки.

Эльдар давно знал этого типа. При встречах в магазине они вежливо раскланивались. Однажды Муртуз позволил себе вольность, и пришлось его одернуть. Прозвище Делец, о котором вспомнил Муртуз, приклеилось к Эльдару в послевоенные годы. За месяц до смерти давно болевшая мать попросила спрятать ее обручальное кольцо и несколько серебряных подстаканников — все, что у них осталось ценного, — чтобы их не пропил пьяница-отчим. Пришлось наврать отчиму, что кольцо и подстаканники давно проданы; тот, разозлившись, обозвал его Дельцом, и это прозвище вытеснило первую кличку — с семи лет друзья называли его Яйцом из-за того, что он регулярно побеждал их в яичных боях; по праздникам на Новруз-байрам и в православную Пасху ему удавалось притащить домой десятки битых крашеных яиц.

Клички были у всех его друзей, так уж повелось с детства, но пользоваться ими разрешали далеко не всем. И он напомнил об этом Муртузу.

Отойдя от магазина, Эльдар оглянулся — «Мерседес» все еще стоял у деревянной двери библиотеки, в которую много лет назад их привел Алик. Он, простой водитель грузовика, имел абонемент, по которому получал сразу много книг. Дюма, Вальтер Скотт, Майн Рид, Жюль Верн, Конан Дойль, Джек Лондон, Мопассан, Шейнин, Анатолий Рыбаков, Беляев, Ефремов — все это читалось запоем, и обернутые в газету книги ходили по кругу. Каждый вечер Алик, который был старше их лет на десять, тщательно регистрировал в толстой тетради дату перехода книг от одного читателя к другому и раз в неделю отправлялся за них отчитываться.

Квадратный, в четыре окна читальный зал библиотеки был для них тогда вторым домом; они делали здесь уроки, играли в шахматы и много читали. Когда их голоса превышали требуемый уровень тишины, библиотекарша Мария Николаевна отрывала взгляд от лежащей перед ней книги, и над невысокой конторкой появлялось ее освещенное лампой лицо. Тишина в полутьме зала сразу восстанавливалась.

За два года они прочитали больше книг, чем за всю оставшуюся жизнь.

Иногда читальный зал посещала Дора, дочь живущего по соседству адвоката Гинзбурга. В эту тринадцатилетнюю девочку с покачивающейся при каждом движении взрослой грудью, выпуклыми серыми глазами и аккуратным маленьким ротиком были влюблены все поголовно. Но попытки наладить с ней отношения более тесные, чем соседские, не удавалось никому. Тем не менее они продолжали увиваться за ней, уже тогда понимая, что даже безответная любовь лучше, чем жизнь без любви.

Все это промелькнуло в памяти за двадцать шагов между магазином и ближайшим телефоном-автоматом. Роясь в карманах в поисках монеты, Эльдар обернулся еще раз и увидел, что автомобиль Муртуза все еще стоит у входа в библиотеку.

Что могло там понадобиться Муртузу? И жива ли еще Мария Николаевна?..

Эльдар набрал номер; жена академика не очень охотно позвала мужа к телефону. Услышав предложение Эльдара встретиться сегодня, Академик громко выругался.

— Ты что, совсем охренел?! Вчера отменил встречу, сегодня у тебя опять появилось время, что за капризы?