Читать интересную книгу Сборник рассказов. - Дмитрий Казаков

— Зачем вам нужен этот «телефисор»? — допытывался Локи.

— Он показывает разные вещи, — степенно отвечал старший из цвергов, оглаживая бороду.

— Ну и что? Лучше я вам волшебное зеркало принесу, оно тоже показывает разные вещи?

— Нет, не надо. Волшебные зеркала уже не в моде. А «телефисор» — это прогресс и цивилизация. Неси его нам. А ты, Лодур, ничего не понимаешь ни в прогрессе, ни в цивилизации.

Согласившись с этим сколь загадочным, столь и верным утверждением, Локи отправился в Мидгард. Нужный цвергам «телефисор» он просто украл в магазине. Но сколь не бегали вокруг полученного цверги, сколько не щелкали чем-то, ничего не показал им подарок из Мидгарда. Сошлись на том, что злые маги Мидгарда заколдовывают вещи своего мира так, что они работают только в его пределах. Но договор есть договор, и алмазная цепь досталась Локи.

К назначенному сроку все было готово, асы-зрители расположились гораздо дальше, чем в первый раз, асиньи не пришли вовсе. Фенрир явился вовремя, позволил надеть на себя цепь. Затем Локи и Тюр отбежали в сторону, Владыка Огня махнул рукой. Фенрир дернул, взревел, дернул еще раз и потянул изо всех сил. Рев его был столь громок, что у зрителей заложило уши. Иггдрасиль трясло, с него падали огромные ветки, листья, шлепнулась пара жуков-древоточцев размером с хорошего кабана. Но цепь выдержала первый натиск, Фенрир перестал тянуть и рев его стих. Один довольно усмехнулся и отправился к Локи, видимо хотел поздравить. Но Волк не сдался, он отскочил к стволу и вновь ринулся вперед, потянув привязь с рывка. Цепь распалась вихрем блистающих осколков. Алмазный дождь пролился на ошеломленных небожителей и притихший Асгард. Посреди опадающих осколков стоял довольно оскалившийся Фенрир, и алмазная крошка превращала его шкуру в драгоценную вышивку…

— Я доказал, рррр. Я — самый сильный. Ха-ха, — волчара смерил асов презрительным взглядом.

— Постой. Ты что не знаешь, что героев всегда испытывают три раза? — на Локи жалко было смотреть. Куда только исчезла его обычная злобная жизнерадостность. Но он не сдался. — Через десять дней третья попытка. Выдержишь, — признаем самым сильным. Нет, — не обессудь.

— Рррр. Ладно. Но это будет последний раз, — и Фенрир, победно оросив ствол мирового древа, скрылся из глаз.

— Я сделал все, что мог! — простонал Локи, обхватывая руками голову. — На большее не хватает даже моего коварства.

— Твоего не хватает — иди к Мимиру. Он у нас самый мудрый. — ответил подошедший Один и твердой поступью отправился в сторону Вальгаллы — заливать неудачу пивом в компании эйнхериев. За ним потянулись и другие боги, один Локи остался на месте испытания, продолжая с отчаянием смотреть на то, что некогда было самой прочной цепью Девятимирья.

Злился Локи, злился, но ничего лучше, чем отправиться за советом к Мимиру, так и не придумал. Путь к источнику мудрости неблизкий, но что такое расстояние для аса, особенно для Локи с его крылатыми сандалиями. Не успело солнце пройти и половины дневного пути, как Локи уже стоял у корней Иггдрасиля и оглядывался в поисках старого йотуна. Неподалеку бурлил в большой каменной чаше источник мудрости, но хранителя нигде не было видно. Воровато оглянувшись, ас подкрался к источнику и вгляделся в бурлящую воду. На ровном песке, хорошо различимый даже сквозь бурлящую воду, лежал глаз владыки Асгарда, повелителя асов и альвов, глаз Одина. «Никогда не предполагал, что у него такие глазищи» — думал Локи, разглядывая глазное яблоко. От размышлений его отвлекли сотрясение земли и громкий рев:

— Вор, держи вора! — пожилой, если не сказать древний йотун, мчался к источнику с завидной прытью, потрясая седой бородой и огромным топором. Намерения у него были самые решительные.

— Стой Мимир, стой. Это я — Локи, — завопил хитроумный ас, проворно отскакивая в сторону.

— Это ты, Лофт? Это ты, непоседливый сын Форбаути и Лаувейи? Не ожидал. Чего тебе надо? — Мимир остановился и опустил топор, — а то ходют тут всякие почем зря. Отойдешь на секундочку нужду справить, а они тут как тут.

— Я к тебе за советом, о Мудрейший, — от льстивого тона и вежливого обращения Мимир раздулся чуть не вдвое.

— И что за совет тебе нужен? Ведь ты всегда жил своим умом.

— Тут моего ума не хватает. Как укротить Фенрира? Подскажи.

— Твое порождение? Это сложный вопрос, мне надо подумать. А думать я люблю сидя, — йотун щелкнул пальцами. Раздался скрип и из земли выдвинулся огромный пень с плоской верхушкой, на который Мимир и уселся. Подпер рукой голову и задумался. Через некоторое время до Локи донеслось ритмичное посапывание. Он подошел, осторожно заглянул в лицо хранителю-тот спал. «Старый пень» — в сердцах подумал Локи и потряс Мимира за плечо. Тот дернулся, чуть не свалившись со своего странного сидения, и поднял голову.

— Извини, задумался, — затем тон йотуна изменился, слова зазвучали значительно и веско, как это обычно бывает у пророков. — О, вижу я горе, великое горе. Вижу свирепого Зверя, могучего Волка, что Всеотца пожирает. Пасть его — пламя, взгляд его — ненависть, сила его — смерть. Гибнет Асгард, кровью реки текут, солнце чернеет, дымится земля, падают звезды, о горе, великое горе! — эмоциональная речь неожиданно прервалась, Мимир затряс головой и с недоумением огляделся.

— О чем это я? Ах да, Фенрир, — и йотун опять погрузился в размышления.

— Ага, знаю, — наконец произнес он. — Фенрир очень силен, сильнее любого из асов, любого из ванов, любого из гримтурсенов. Нет на свете вещи, которая смогла бы его сдержать. В пределах Девяти миров нет преград для него. И цепь сделать не из чего. Поэтому удержать его сможет только привязь, сделанная из того, чего нет, цепь, сделанная из невозможного.

— Как это? — Локи опешил.

— Как, как, очень просто. Чего нет на свете? Рыбьего дыхания, женской верности, ну и тому подобного. Тут необходима магия. Отрази женскую неверность, рыбью бездыханность в их противоположности. Ведь ты это умеешь. Поймай эти невероятные отражения и сделай из них веревку. Такую привязь Волк не порвет, пока невозможное не станет возможным, пока не придет час судьбы, час Рагнарека.

Для помощи в работе пришлось Локи пригласить цвергов, непревзойденных мастеров предметной магии. Мало было поймать невозможное, нужно было еще сделать его реальным, закрепить в осязаемой форме и именно для этого и нужны были маги темного народа. Но цверги никогда не работают бесплатно, и с волшебным зеркалом на этот раз Локи пришлось расстаться. Работа шла споро: Локи, тасуя заклинания, ловил невозможное на грани реальности. Медвежьи жилы, корни гор, шум кошачьих шагов, женская борода, рыбье дыхание, птичья слюна были пойманы им, а цверги воплощали пойманное в материал, заключали в осязаемую оболочку и с ней работали. Неделю потратили Локи и его помощники, чтобы создать нечто, напоминающее привязь. Полученная веревка оказалась словно сплетена из радуги. Почти прозрачная, лишь на свету она переливалась нежнейшими оттенками семицветья.

К назначенному сроку прозрачную привязь закрепили на стволе Иггдрасиля. На этот раз только Локи и Тюр встречали Волка, остальные асы наблюдали со стен Асгарда. В очередной раз Фенрира впрягли в упряжь, и чудовищный зверь напрягся, силясь разорвать цепь. Первая попытка провалилась. Тогда Волк взревел так, что небо содрогнулось. Затрясся Иггдрасиль, позже асы узнали, что истерика случилась у хозяйки царства мертвых Хель, а норны от испуга перепутали нити судеб, в результате чего в двадцатом веке многие мужчины родились в женских телах, а женщины в мужских. Только этим можно объяснить расцвет гомосексуализма. Но как не ревел Фенрир, как не дергал привязь, не выросли еще у корней горы, и никто не видал птичьей слюны. И освободиться Волк не смог. Обрадовавшись, асы потеряли бдительность и в этот краткий миг взбешенный Фенрир сумел дотянуться до них и откусил Тюру руку. Это омрачило радость победы, и стал Тюр с тех пор Одноруким богом.

Успех асы праздновали всю ночь. Утром следующего дня в самой большой из палат Валаскьяльва можно было наблюдать забавную картину. Повсюду разбитые кувшины из-под пива, пивные лужи, могучий сивушный дух, такой, что хоть топор вешай, стол завален объедками. А среди всего этого могучие владыки мира, в этот момент больше всего похожие на обыкновенных гуляк. Один, в обнимку с парочкой симпатичных валькирий на лавке, Хеймдалль и Браги с синяками на лице, храпящие под столом. А на самом столе, в компании с пустым, увы, кувшином пива, спал с блаженной улыбкой Локи, главный виновник и главный участник всей истории.

Вечный странник

Программа тура была составлена великолепно, в чем путешественники убедились практически сразу.

День начинался чрезвычайно удачно. Агамемнон Сфер умудрился не проспать и опоздание на работу, связанное с неприятностями, ему уже не грозило. Стояла великолепная солнечная погода, что в Нью-Йорке бывает редко и, наконец, именно сегодня ему обещали выплатить премию, получив которую, Сфер собирался уйти на две недели в отпуск. Настроение было отличное, и он бодро шагал на работу, перескакивая с одного эскалатора на другой.