Читать интересную книгу Октябрь семнадцатого (ноябрь 2007) - журнал Русская жизнь

***

В сетевом коммьюнити - гневные ламентации молодого петербуржца о недопустимо низком эстетическом качестве проституток на Невском: пятидесятилетние, вульгарные, кошмарные - «они позорят наш город»; требуется заменить молодыми и элегантными. Так меняют мятые жестяные урны на аккуратный хайтек. Патриот Петербурга, видимо, догадывается, что элегантные не снизойдут до панельной вахты, они работают в уюте и комфорте, но сердце просит ландшафтной гармонии. Впрочем, кому как: я видела такую Изергиль возле кондитерской Беранже, и она так хорошо, так умышленно смотрелась - продолжением камня и холода, свинцового воздуха, мрачного дождя.

***

В Тамбове, на месте бывшего концлагеря, где содержались «антоновцы», участники крестьянского восстания 1921 года, будет установлен «памятник мужику» - русскому крестьянину, раздавленному революцией. Символичен материал для памятника: цемент, на бронзу у городских властей пока нет денег. Ну и правильно, не торговый центр, чай, - потерпит. Нормальная временность, нормальная мемориальная кампанейщина, да и много ли нужно крестьянину?

***

Очередной изыск демографической мысли: Минсоцздрав твердо намерен запретить аборты в частных клиниках и максимально бюрократизировать процедуру в госучреждениях. Простое перераспределение пациентских средств в госсектор у нас называется заботой о демографическом здоровье населения, это привычно. Принципиальная новизна инициативы, похоже, в том, что власть пытается сыграть на еще не истребленном чувстве стыда и извечной хрупкости врачебной тайны. Запись о предельно интимном событии будет путешествовать за женщиной вместе с ее историей болезни, будет доступна и мужу, и работодателю, и - как знать - налоговому инспектору. При такой прозрачности расцвет подпольных абортариев практически неизбежен. Мерещатся доиндустриальные щипцы и спицы, алчные черные старухи и неистребимый, нескончаемый женский крик.

***

В Петербурге учителя будут обучаться на курсах «миграционной педагогики». Дело хорошее, дело нужное. Эти курсы являются частью городской программы «Толерантность», утвержденной год назад. Программа рассчитана на молодежь и СМИ - воспитание национальной терпимости, борьба с ксенофобией и «языком вражды» и все такое прочее - горячее, культурно-гармонизационное, болезненно-актуальное. Показательны приоритеты: если на «создание толерантной среды в СМИ» (главным мероприятием здесь считается изгнание выражения «лицо кавказской национальности») собираются тратить в среднем 15 млн рублей в год, то на «обеспечение правопорядка в межнациональных отношениях и содействие адаптации и интеграции мигрантов» - от 2,6 до 3,1 млн. Те же грабли: проповедь любви, терпение вместо терпимости. В то же время в Пермской области для гармонизации национальных отношений таджикских и узбекских мигрантов обучают русскому языку, навыкам речевой коммуникации - возможно, поэтому Пермь не «фашистская столица России»?

***

В вокзальном сервис-центре стояла в небольшой очереди, смотрела на барышню за стеклом. Как радостно, учтиво подбиралось ее лицо, когда подходил мужчина, и как мгновенно выскакивало пожилое жэковское, брюзгливое, когда обращалась женщина. Вот этот, златозубый, в ушанке из нутрии и тугом утепленном кожане, - неужто капитан Грей? Контакт «глаза в глаза» - и, отправив пару факсов в Норильск, командировочный романтик возвращается через пять минут и, слегка извиваясь немалым своим туловищем, шепчет просьбу о телефончике. День прожит не зря.

***

Руки сидящего пассажира должны быть чем-то заняты, но газеты устарели как факт, их заменяет мобильник или КПК. Представительная дама упоенно читает книгу на коммуникаторе, - покосившись, я вижу на дисплее буквенный щебет Дарьи Донцовой. И за что боролись? Везде оно.

***

Торжество политкорректности: в Доме книги на Невском - стенд «Отечественная поэзия». Отечественная и зарубежная, прямо как эстрада. В Москве еще - по старинке и по общей культурной недоразвитости - пишут «Русская поэзия», но эту ксенофобию, должно быть, скоро прикроют, заменят «отечественной», либо «российской», либо «поэзией на русском языке».

***

Глава комплекса московского городского хозяйства Петр Бирюков пообещал москвичам возмещать стоимость обуви, испорченной противогололедными реагентами. Очень мило - продолжение сановной риторики «лечь на рельсы», «отрежьте мне руку». Про стоимость экспертизы, правда, ничего не сказал. Кто возьмется? «Эти не берите, это для тех, кто в машинах ездиет», - ответила угрюмая продавщица на мой вопрос о химустойчивости вполне спортивных на вид ботинок.

***

Питание в рязанских школах планируется из расчета 2,5 рубля в день на ребенка. Сейчас местные власти ищут дополнительный ресурс, чтобы поднять до 10. Это не обеды, а какая-то гомеопатия. Ужасно хочется, чтобы о ней рассказывали по телевизору, пустив фоном тучные нивы, золотые потоки зерна, высокие фонтаны нефти.

***

Участковый врач, выписывая лекарство: - Стоит оно примерно четыреста рублей, предупреждаю. Можно другое, за шестьдесят. - У первого какие-то преимущества? - Вам честно? Коротко улыбается, выразительно смотрит в окно.

Евгения Долгинова

Анекдоты

Начальники бывшими не бывают

В Называевске Омской области осужденная за получение взятки заведующая детским садом продолжала занимать руководящую должность. Называевской межрайонной прокуратурой в ходе проверки исполнения законодательства о противодействии коррупции выявлены нарушения в части соблюдения государственными, муниципальными служащими и их работодателями ограничений, связанных с наличием судимости. В 2007 году заведующая детским садом Гуляева Называевским городским судом признана виновной по ч. 2 ст. 290 УК РФ (получение должностным лицом взятки за незаконные действия), ст. 292 УК РФ (служебный подлог). По приговору суда, вступившему в законную силу, ей назначено наказание в виде четырех лет лишения свободы условно с испытательным сроком год и шесть месяцев с лишением права занимать должности, связанные с хозяйственно-распорядительными функциями по государственной службе, в органах местного самоуправления сроком на год и шесть месяцев. Для исполнения приговора Гуляеву поставили на учет в уголовно-исполнительную инспекцию Называевского района. После вынесения судебного решения она осталась работать в детском саду якобы в должности воспитателя. В ходе прокурорской проверки выяснилось, что фактически она продолжала являться руководителем данного учреждения, занимать кабинет заведующей, осуществлять хозяйственно-распорядительные функции, принимать ежемесячную родительскую плату. Таким образом, сотрудниками уголовно-исполнительной инспекции контроль за реальным исполнением приговора суда в отношении Гуляевой не осуществлялся, а в личное дело осужденной приобщались формальные справки об ее отстранении от занимаемой должности. Называевской межрайонной прокуратурой в адрес руководителя УИИ № 38 и председателя комитета по образованию Называевского муниципального района внесены представления с требованиями устранить выявленные нарушения. По результатам рассмотрения представлений два специалиста комитета по образованию администрации Называевского района привлечены к дисциплинарной ответственности. В детском саду назначен новый заведующий.

Бывшую заведующую, судя по всему, властную, начальственную тетку (специфический, знакомый каждому советско-российскому человеку типаж) перевели в воспитатели. А на ее место поставили бывшую воспитательницу. Не такую властную и начальственную. Первый рабочий день после перестановки. Новая заведующая идет в начальственный кабинет, думая, что он теперь принадлежит ей. И застает там прежнюю заведующую. Что, Петровна, на мое место пришла? Молодой, перспективный руководитель? Порулить коллективом собралась? Ты про это даже думать забудь. Как все было, так и будет. Вам ведь разве можно серьезное дело доверить? Все ведь развалите, дуры вы набитые. Ни денег вам нельзя доверить, ничего. Дуры потому что вы все тупые, и ты, да, ты тоже не лучше, и не смотри на меня так. Что «Нина Ивановна», что? Я уже пятьдесят лет как Нина Ивановна. В общем, так, давай-ка, иди в свою группу и болтай поменьше. Будешь что-то против меня бухтеть или в РОНО жаловаться - вообще сгною. Можно особо не сомневаться, что вмешательство прокуратуры ничего не изменит. Заведующая соберет педагогический коллектив в своем начальственном кабинете и скажет: «В общем, так, бабоньки: командовать парадом буду я».