Они приняли экзамен, и только после Лия объяснила, что решение последней задачи далеко не каждому под силу.
− А ты ее можешь решить?
− Я ее решила в двенадцать лет.
− К-как это?
− Просто. Я училась, а не воевала, как ты. У тебя есть способности, Иднер. Поэтому все и отреагировали так. Думаю, ты будешь первым в отряде.
− В каком отряде?
− Нет... Определенно, ты самый тупой из всех! − воскликнула она и пошла прочь.
− Ты куда?! − Он не сумел ее догнать и только свалился на бок, пытаясь резко повернуть. На подъем ушло несколько минут, и, как на зло, рядом никого не оказалось, чтобы помочь.
А следующий день начался с общего собрания. Вся группа оказалась перед профессором Лиенским, и он объявил о начале нового этапа обучения.
Вместе со всеми объявлениями профессор назначил командира группы, которым становился Фольд.
− Я знаю, кому-то может показаться странным назначение на это место небоеспособного человека, но это основа нашего эксперимента.
− Мы будем экспериментировать в боях с безногим командиром?! − воскликнул кто-то из здоровых молодых людей.
− Вы можете не беспокоиться о его ногах, потому что у него будут колеса, − заявил профессор. − И прекратить болтовню! Вы все добровольцы, но поступив в отряд вы обязаны подчиняться командованию! Кому это не ясно?!
Профессор почему-то взглянул на Иднера, но тот промолчал. Сомнений в необходимости подчинения командованию у него не было.
Лия почему-то сидела вдали, а когда собрание закончилось, ушла даже не взглянув на него. Иднер несколько мгновений раздумывал над этим, а затем выкинул все из головы.
"Какая еще к черту Лия?!" − мысленно воскликнул он и включив машинку тележки помчался по коридору. Тележка разогналась довольно сильно, и Иднер обогнал кого-то из идущих пешком. Он не отдал себе отчета в этом, но вечером, сидя один в своей комнате, вдруг понял, что техника не просто могла помочь! Она могла стать еще лучшей заменой ногам и!..
Словно прозрение наступило в голове, и следующий день начался с похода к профессору Лиенскому. Тот встретил Иднера довольно сурово, ничего не говоря.
− Я хочу сказать, что я готов к эксперименту, − сказал Иднер.
− Я думаю, что вы еще не готовы, господин Шерро, − сухо ответил профессор.
− Но почему?! Что я не так сделал?!
− Вы высказывали сомнения в правильности наших действий.
− Я не говорил такого!
− Вы это говорили, − жестко заявил профессор. − Молча...
Иднер и хотел было что-то возразить, но не смог. Он действительно сомневался, но это время прошло, и!..
− Вы свободны, господин Шерро.
− Но я не сказал все.
− В таком случае, говорите.
− Я прошу прощения за то, что сомневался...
Профессор некоторое время молчал.
− Это все?
− Все...
− Тогда, вы свободны.
− Но что я должен делать?!
− Вы поступили в группу, и обязаны исполнять все приказы командования. Вам что-то еще не ясно?
− Ясно... − проговорил Иднер. Наступила некоторая пауза. − Я могу идти?
− Идите.
Время изменило ход. Иднер поначалу пытался включиться в учебу, которая почему-то давалась ему не сильно хорошо, но вскоре понял, что надо делать, и вернулся к самому началу обучения, используя конспекты, что оставила ему Лия. А сама Лия ушла в другое учебное подразделение, и Иднер больше ее не видел. Встречал изредка в коридоре или в столовой, но разговоров не складывалось.
Экзамен по физике проходил в странной тишине. Иднер решил все задачи, ответил на вопросы. Затем, кто-то задал ему каверзную задачу, не имевшую решения, и Иднер сделал этот вывод, объяснил, где в условии задачи противоречие, после чего ему поставили отличную отметку.
С математикой и логикой проблем не было вообще. Они с самого начала шли как по маслу, и Иднер продолжал учебу. История стала одним из его любимых предметов. Биология стала открытием удивительно нового в самых обычных вещах, а техника захватывала дух, и Иднер с огромным рвением изучал машины, двигатели, электронику и компьютеры.
Два месяца спустя профессор Лиенский объявил о начале первого эксперимента, в котором должен был принять участие Фольд. Подготовка с ним велась отдельно, и в группе мало кто знал, в чем она заключалась.
Перед началом эксперимента Фольд сделал публичное заявление, в котором утверждал, что идет на эксперимент добровольно, что он не боится возможного отрицательного исхода и даже самой смерти. Было видно, что он дрожит, говоря эти слова, но его никто не заставлял.
Следующий день стал последним, когда группа видела своего командира. Сам эксперимент проводился закрыто, и через двое суток перед людьми выступил генерал Шеренский.
Едва было объявлено о собрании и выступлении генерала, Иднер понял, что произошло нечто неладное. Он пришел на собрание, как и все. Группа ждала хороших известий об эксперименте, но известия оказались из рук вон плохими. Оказалось, что начало эксперимента прошло удачно, но под конец машина Фольда вышла из подчинения, и ее водитель погиб.
− Фольд Майнер на веки останется в наших сердцах отважным героем, который не пожалел отдать жизнь за свой род, − продолжал свою речь генерал. − Эксперимент, в который он вступил, важен для всех людей. И жертва, которую принес Фольд − не напрасна! Наша работа будет продолжена, и я не буду никого заверять в том, что жертв больше не будет. − Генерал умолк, и в зале воцарилась тишина. − Жертвы возможны, но благодаря Фольду Майнеру мы сумели пройти не мало в решении проблем. По закону, никто не имеет права заставлять вас идти на эксперимент. Каждый из вас может уйти из отряда в любой момент, и это не будет считаться трусостью или предательством, потому что каждый, кто идет на эксперимент должен быть Героем с Большой буквы. Майнер Фольд − Герой, и каждый из вас сможет им стать.
Логика. Иднер слушал слова понимая совсем иное! Он понял, что речь идет об экспериментах над людьми. Прямых и смертельно опасных. Фольд просто не выжил, и не известно, выжил ли кто и выживет ли кто-то другой.
Генерал продолжал говорить. Он не сказал ни слова об эксперименте, заявлял, что эксперимент полностью добровольный, что каждый сможет отказаться от него даже в самый последний момент. Он искал нового добровольца, а зал молчал.
Добровольца?
Иднер вздрогнул и осмотрел всех. Люди выглядели растерянно, и среди них не было видно желающих.
− Эксперимент не может стоять. От этого зависят жизни многих и многих людей, − произнес генерал. − Я надеюсь, к завтрашнему дню вы решите...
− Я решил это давно, − Иднер двинулся вперед и оказался рядом с трибуной. − И я не понимаю, почему надо тянуть до завтра!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});