Незнакомец чуть колыхнулся назад.
«Не ждал», — мелькнуло в голове. Во тьме коридора не разглядеть чужое лицо. «Не подозревал, встретить сопротивление».
Он вновь атаковал. Бил агрессивно, стремительно. Где-то в ее солнечном сплетении родилась ярость, сердце забилось с утроенной силой.
В голове промчалось «Не вор, не псих, не наркоман — убийца! Пришел убивать, сволочь!».
Отразив удар, она нанесла второй. Удар! Еще один. Оттеснила застрявшего «гостя» в зал. Техника была ей незнакома. Блок. Он перестроился, перестал отступать и технично отразил атаку, теперь отжимая ее в коридор. Она не возражала, в зале больше места для маневров. Снова коридор! Еще выпад! Теснил. Уже дверь детской!
Резкий поворот, подсечка и мощным ударом меч выбил из рук Марины шашку. Та, совершив кульбит, задела зеркало, рассекла отражающую поверхность на паутину серебристых трещин, и гулко, подскакивая, упала на линолеум. На миг в темноте летней ночи воцарилась тишина.
«Сейчас убьет».
Страх свел судорогой горло. Вал адреналина катил по телу. Словно зверь она отпрыгнула на два шага назад и, когда нападавший занес руки в смертельном ударе, Марина схватила спортивную саблю за углом и, уходя в пол, сделала выпад «с прорезью».
— Сдохни, скотина!
Мужчина ловко не по-человечески отскочил. Меч в узком проходе коридора обрушился на косяк стены и остался в руках.
Тяжело дыша, рукой она смахнула со лба пот. Резко сгруппировавшись, вскочила на ноги и кинулась на него, не давая возможности опомнится.
Тот отступал в зал до самого балкона. Дал вытеснить себя. Прытко вскочил на заграждение и расправил крылья.
Крылья!
Марина опешила, остолбенев, хлопая глазами. Дыхание сбилось.
И этого хватило крылатому, чтобы провести в воздухе свободной рукой странный знак, прыгнуть вниз и воспарить.
Не успела она вздрогнуть, как неведомая сила вырвала ее из квартиры, выбросила вниз. Все что успела увидеть, как кто-то в центре двора, вонзает меч в землю, и золотистая волна кругом расходится в стороны. В душе горько скользнуло: «Нет!»
***
Сознание перевернувшись, ошалело уставилось вверх. Кажется, мозг работал на автопилоте, отмечая все что видит: ночное небо, круглую луну, балконы, боковое зрение зацепило мужчину вытаскивающего меч. «Не молодой, средневековые шмотки».
Живая!
Не разбилась о твердую поверхность дороги, а упала на нечто, походящее на не слишком спортивный мат. Обалдело осмыслила, как лежит на асфальте, распластавшись в позе убиенной. В руке до сих пор сабля.
«Куда делся тварь?»
Марина подскочила, не чуя ног и рук, кинулась назад, налетев на закрытую, всю в ободранных объявлениях, подъездную дверь. Пальцы не слушались, скользя и пропуская цифры.
— Вот черт! — взревела, проклиная домофоны.
За спиной мужчина, тот самый, с мечом.
— Алло, — заспанный голос соседки.
— Галина Анатольевна, эта Марина! Откройте.
— Что ж так поздно, — прошелестел динамик.
Замок домофона лязгнул.
Она не ответила, пронеслась мимо двух подростков, удивленно уставившихся на босую растрепанную шатенку с оружием в руках, в коротеньком халатике, с царапиной на щеке. Взмыв словно ракета на шестой этаж, не сразу поняла, что за ней бежит мужчина. Зазвонила в дверь, тарабаня ладонями, не в силах ждать даже секунду.
— Галина Анатольевна. Откройте.
Перепуганная соседка в одной сорочке с наспех натянутым халатом открыла общую приквартирную.
— Милицию, срочно. МЧС. В квартире вор! С Юлькой!
Удивленно взирая на безумного вида Марину, с подозрением разглядывая вошедшего следом высоченного мужчину в кожаном камзоле, рейтузах и сапогах, соседка спросила:
— Вы новый друг?
Ей не ответили, Марина с разбегу налегла на старую дверь, пытаясь выломать. Неприступная рухлядь не поддалась.
— Боже помоги, — набросилась во второй раз с силой.
Та не шелохнулась.
— Дайте.
Отступила, принявшись кусать ногти.
Мужчина пару раз навалился, с откосов посыпались пыль и штукатурка, от рамы побежали трещинки.
— Да что происходит, Мариночка?
Навалился в третий раз, с силой дернув на себя, замок, перекосившись, врезался глубоко в косяк, нехотя поддалась. С четвертого рывка он ее распахнул.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Она бросилась внутрь, в детскую, на секунду-другую обомлев. Озираясь, так словно видела квартиру впервые. С губ сорвался изумленный возглас.
— Как?
Метнулась в коридор, в зал, на кухню, затем снова в коридор. Дурнота подкатила к горлу, в глазах поплыло.
— Не может быть, — промычала она, сползая вниз, остекленевшим взором пялясь на соседку и незнакомца.
***
— Ма… Мариночка, тебе лучше?
Жгучий запах ударил в ноздри, заставив, поморщится и вынырнуть из небытья. Она лежала на диване, рядом сидела соседка и водила перед носом, смоченным в нашатыре тампоном.
— Вызовите милицию, — попыталась встать, игнорируя слабость.
— Зачем?
— Вы что, ослепли, — телефон в ее трясущихся руках не принимал пароль. — Юльку украли.
— Да бог с тобою. Нет у тебя, — обернулась Галина Анатольевна. — Никого.
Захотелось рассмеяться. Она открыла рот, возразить. События пятнадцатиминутной давности пронеслись в памяти с предельной ясностью. Нервно улыбнулась. Перед глазами встал коридор. Косо взглянула на соседку. Прошла в него, пристально разглядывая гладкое зеркало с висящей саблей и шашкой, целый откос.
— И никогда не было.
Непреодолимая потребность избавиться от всего этого вранья, в несколько прыжков заставила Марину броситься в туалет. Где блёваные звуки выразили всю дружественность к словам соседки и к ней самой. «Ну вот не дура ли, не сука? Так лгать! Ломать чужую реальность».
— Ну, все ж я пойду, — шарканье тапок в коридоре. — Уже поздно, завтра на работу.
— У нее два года назад муж умер, — доверительно сообщила соседка уже в дверях, чужаку. — Выкидыш случился, кажется, за год до этого. Малость не в себе.
Галина Анатольевна быстренько ретировалась, и было слышно, как тщательно проворачиваются в соседской двери все замки и засовы с цепочкой.
На шатающихся ногах, Марина возвратилась в коридор, обнаружив стоящую у стены саблю. Озадачено взяла в руки, убедилась, что на стене висит копия. Полегчало. Подошла к пустой детской, чувствуя, как сходит с ума.
Мужчина стоял посередине комнаты с задумчивым видом. Меч в руке, он держал оголенным.
— Сколько вам лет? — Его голос звучал глубоко, басисто.
— А вы кто?
Он нахмурился, смолчал, но оружие убрал. Затем вскинул правую руку, провел в воздухе символ, красноречиво кивнув.
Трещины на зеркале вернулись на место, откос снова оказался разрублен, на полу лежала шашка, сабля на стене исчезла, а в детской появились детские вещи.
— Это … — нервно испустила вздох, Марина четко ощутила, как трепет вот-вот превратиться в полноценное рыдание. Тело совершенно не слушалось, здорово сотрясаясь и отказываясь принимать происходящее.
— Иллюзия, — незнакомец нахмурился еще сильнее, снова взмахнул. — Не говорить никому. Иллюзия привязана к хозяину. Пока вы тут, она сохранится. И вы ничего не докажете.
Вещи исчезли. Отчего плечи зябко передернуло и обиженно, она едва слышно заскулила, заплакав.
— Где? Моя. Дочь?
— Запритесь и ждите моего возращения, — он направился к выходу.
Она подняла руку с саблей, преграждая путь.
— Отвечайте. Или я….
Голос сорвался на всхлип.
Стоило тому сделать шаг, как острие грубо надсадило горло под густой бородой, заставив остановиться.
— Что вы? — он заглянул в глаза, с таким холодом, что ей стало не по себе. Незнакомец неторопливо поднял руку и медленно отвел лезвие. — Вы пешка, которая не в состоянии ничего изменить, — шагнул, будто мимо пустого места.
Переборов слабость, словно стряхнув ее, она рванулась вслед:
— А вы, значит, королева! И можете изменить все. Разберемся в полиции.
Оглянулся он изумленно и недовольно окинул суровым взглядом, изрек: