Читать интересную книгу Сейф олигарха - Алексей Макеев

Он тепло поздоровался с Хохловым, извинился и сообщил, что ввиду чрезвычайных обстоятельств господин Прокопов был вынужден выехать с утра в одно место и нынешний сеанс по этой причине отменяется.

– Вот незадача! – не удержался Хохлов. – Это крайне нежелательно – пропускать сеансы! К тому же я рассчитывал договориться сегодня с Александром Александровичем насчет рентгеновского обследования. Пора посмотреть его позвоночник. Очень досадно! Неужели никак нельзя было отложить? Что случилось? Банковский кризис?

– Ну что вы! – тонко улыбнулся Савельев. – Как-то уж вы чересчур мрачно… Банковская система в полном порядке. Просто возникли некоторые проблемы личного характера. Ничего экстраординарного, но необходимо присутствие самого Александра Александровича. А рентген и все прочее сделаем в следующий раз, не расстраивайтесь. Александр Александрович, кстати, заявил мне сегодня, что чувствует себя, благодаря вашему искусству, просто великолепно! Все о’кей, доктор! А сегодняшний визит можете смело включать в счет – все будет оплачено.

– Да я разве об этом?.. – махнул рукой Хохлов. – Когда же теперь мне явиться? Завтра утром?

– Пожалуй, послезавтра, – сочувственно, но твердо уточнил Савельев. – Завтра Александр Александрович может быть занят. Просто у нас нет пока точной информации. Поэтому давайте лучше ориентироваться на послезавтра. В это же время. А если будут какие-то коррективы, мы непременно с вами заранее свяжемся. Еще раз извините.

– Ну что же, тогда разрешите откланяться, – разочарованно сказал Хохлов. – Жаль. Но ничего не поделаешь.

От расстройства он совсем забыл о мрачных кожаных всадниках. Только садясь в машину, Дмитрий Викторович сообразил, что это они первыми испортили ему сегодня настроение. А дальше уже бутерброд полетел, как водится, маслом вниз. Собственно, ничего страшного не произошло, но Дмитрий Викторович не любил даже малейших отклонений от намеченного плана. Мелкие сбои его раздражали.

Выезжая с автостоянки, он постарался думать о чем-то приятном – о молодой жене, о солнечном утре, которое разгоралось над Москвой, о чашке ароматного кофе, который он выпьет перед тем, как начать прием других, менее высокопоставленных, но также весьма серьезных пациентов. И это ему удалось. Бородинский мост Дмитрий Викторович пересек уже в отличном настроении. И только на углу Смоленского бульвара и Нового Арбата, когда он автоматически посмотрел в зеркало, сердце его екнуло – в потоке машин, тянувшемся за его «Фордом», Хохлов увидел черного мотоциклиста на красно-белом мотоцикле.

Глава 2

Полковник Гуров любил делать все собственными руками. Он хорошо понимал, что такая позиция не всегда конструктивна, а порой даже сомнительна, но характер – это судьба, любил повторять он. Его друг и напарник полковник Крячко, весельчак и отчаянная голова, в ответ только понимающе хмыкал, а начальник Главного управления МВД генерал Орлов стучал кулаком по столу и ругался, обзывая упрямую парочку авантюристами и махновцами. Впрочем, эти громы и молнии редко выходили за пределы его генеральского кабинета, потому что с Гуровым и Крячко его связывали не только служебные, но и долгие товарищеские отношения, а в глубине души он, пожалуй, просто любил их, как собственных братьев. Тем более что Гурову, как правило, везло.

Уверен был он, что повезет ему и сегодня. А дело достаточно серьезное. Вместе с Крячко они намеревались взять сегодня опасного преступника по кличке Статист. На самом деле этот человек являлся в своей области деятельности далеко не статистом – он был индивидуальностью самобытной. Здесь просто имела место путаница понятий, и солидный термин «статистик» в простонародье заменился словом «статист», не имевшим к науке статистике никакого отношения. Преступник, за которым охотился Гуров, тоже не имел никакого отношения к статистике, если только не принимать во внимание печальную статистику преступлений, но собирателем статистических данных представлялся довольно часто. А еще он бывал чиновником из Комитета по делам ветеранов, инспектором Министерства социальной защиты, представителем разных благотворительных фондов. Карманы у него были набиты удостоверениями, фирменными бланками, сертификатами и прочей макулатурой, очень похожей на настоящую. Статист подделывал даже такие бумаги, которые подделать не проще, чем американский доллар. Гуров подозревал, что этот тип имеет знакомства в определенных кругах и, соответственно, доступ к документам и базе данных. Он выискивал в Москве и области ветеранов войны и труда, заслуженных, ушедших на покой в чинах и с хорошей пенсией. Обманом проникал в их дома, плел доверчивым старикам про новые несуществующие инициативы правительства, обещал золотые горы, быстро становился едва ли не первым другом, а потом уходил, унося с собой ордена, ценные вещи и деньги. Мерзавец, по свидетельствам потерпевших, отличался великолепными манерами, выглядел солидно и положительно. Старики, которым на склоне лет так не хватало человеческого тепла, покупались на сладкие речи Статиста, а про его истинную сущность узнавали, лишь став жертвами…

Но это еще полбеды. У Статиста имелась одна личина, которую он обнаруживал не слишком часто… Два или три раза обманутые им старики спохватывались и пытались поднять тревогу. С ними Статист расправлялся мгновенно и безжалостно. Поэтому Гуров испытывал к нему особую ненависть, какую нечасто испытывал даже к преступникам. Все-таки его профессия предполагала более отстраненную позицию, он был служителем закона, его инструментом и не должен был привносить в свои действия ничего личного. Но Гуров считал, что со Статистом у него личные счеты. Слишком долго этому негодяю удавалось уходить от расплаты. Он был дьявольски осторожен, действовал всегда в одиночку, никому не доверяясь, и очень выборочно контактировал с представителями криминального мира. Что называется, волк-одиночка.

Но на этот раз Гуров рассчитывал на удачу. Им с Крячко удалось получить информацию от осведомителя, что Статист в последнее время очень интересовался неким Бороденко Петром Сергеевичем, одиноко проживавшим в трехкомнатной квартире в районе «Аэропорта». Бороденко в былые годы работал в секретном конструкторском бюро – разрабатывал новые виды авиационного топлива. Должность занимал немалую, был неоднократно награжден правительственными наградами, материально ни в чем не нуждался, к тому же после смерти жены, дочери прославленного маршала, ему досталось приличное наследство. И вот на покой этого престарелого, много испытавшего на своем веку человека решил покуситься алчный и беспринципный Статист. Как ни странно, вышел он на Бороденко через преступный мир. А дело было в том, что у Петра Сергеевича имелся племянник, типичная «паршивая овца», с малых лет тянувшийся к уголовной романтике. К тридцати годам он ее вполне удовлетворил и стал своим в воровском мире. Однако своего заслуженного дядю он уважал и побаивался. Мыслей покуситься на его богатство у него никогда не возникало. Просто он похвастался своими родственными связями в одной сомнительной компании, и это услышал Статист. Вряд ли он ставил кого-нибудь в известность о своих планах, но по счастливой случайности в тот день и в той компании оказался один сметливый человек, оказывавший Гурову услуги по части закрытой информации. Именно он подкинул Гурову мысль о Бороденко.

За домом бывшего конструктора установили наблюдение, и наконец поступило сообщение, что в районе «Аэропорта» появился человек, похожий на Статиста. Он подъехал на хорошей машине, одетый с иголочки, в руке – солидный кейс с секретным замком. Подозрение он вызвал тем, что долго крутился вокруг дома, где проживал Бороденко, выяснял обстановку, расспрашивал о чем-то прохожих. Затем, усевшись в машину, провел там почти весь день – как предполагали оперативники, изучал распорядок дня Бороденко. К вечеру он уехал. На следующее утро Гуров решил устроить в квартире бывшего конструктора засаду.

С Бороденко предварительно созвонились, объяснили в общих словах ситуацию, попросили не открывать дверь незнакомым. Сами явились накануне вечером, когда Бороденко уже готовился ложиться спать. Он долго проверял через цепочку краснокожие удостоверения, придирчиво вглядывался в лица.

– Сами звонили, чтобы не открывал, а сами приволоклись в такой час! – ворчал Петр Сергеевич, сличая фотографии с оригиналами. – А где гарантия, что вы и не есть тот самый? Нет такой гарантии! Но меня на мякине не проведешь! Я, господа хорошие, в суровые времена жил и жив остался! Вам такое и не снилось, что я на своем веку повидал!

– Ну это положим! – обиделся Крячко. – Нам много чего снилось, между прочим! Вот вчера только такое во сне привиделось – просто удивляюсь, как меня инфаркт во сне не хватил! Фильм «Чужой» видели? Так я с этим чужим…