Читать интересную книгу Адам. Метро 2033. Новосибирск - Вячеслав Кумин

Чтобы окончательно не свихнуться люди обзаводились различными хобби. Кто-то что-то мастерил из никому ненужного хлама, кто-то лепил скульптуры из глины и так далее и тому подобное.

Приятели налегли на работу, а то курицы словно задались целью им эту работу подвалить, начали активно гадить, нести яйца и опустошать поилки с кормушками.

– Слышал, у доваторцев опять что-то неспокойно… – доверительным шепотом сказал Федор покосившись на взрослых, когда образовалось свободное от работы время.

– Нет, а чего там? – без особого интереса поинтересовался Адам.

И сам себе удивился, своей полной апатичности, наверняка тревожным вестям. Ведь известно, что если в одном месте аукнется, то в другом обязательно откликнется. У серьезного конфликта есть нехорошее свойство разрастаться, втягивая в себя все новых участников.

– Хотят подмять под себя чкаловцев.

– Понятно. Хотят прихватить себе еще один узел и выйти на Первомайскую линию.

– Именно, – кивнул Радар.

– Нам это не страшно, – отмахнулся Адам. – Где они и где мы. Лишь бы на наших соседей Камышенских не напали.

– Это – да, – согласился Федор. – Мигом перекроют нам кислород. А у нас даже никаких дополнительных ходов нет. Только по основной линии и можем сообщаться с другими.

В свое время, когда стало окончательно ясно что наверху – смерть и все они заточены под землей на очень долгое время, люди начали обживаться, стали складываться рыночные отношения, станции становились специализированными центрами по производству, ремонту или добыче полезных для жизнеобеспечения и хозяйства предметов, продуктов, ресурсов, руководители станций начали искать обходные пути доставки своего экспортного товара, минуя жадных соседей.

Ведь не всегда это было возможно сделать по основным линиям. Каждая станция стала государством-полисом с феодальным уклоном и за провоз товара приходилось платить немаленькую пошлину за иначе грозили заблокировать пути. Из-за этого сразу же вспыхнули первые конфликты. Те кто не мог или не хотел воевать пошли другим путем и стали прокладывать собственные тоннели к ближайшим станциям соседних веток Метро.

Так например со станции Станиславской на Ленинской линии тоннель протянулся к станции Ватутина на Кировской линии. А от Ватутина к Студенческой и Спортивной на туже Ленинскую линию, все для того чтобы обойти Площадь Маркса – узловую станцию этих двух линий, и так далее. Вскоре появилась многочисленная и запутанная сеть малых тоннелей продолжающая расширяться с каждым годом вбирая в себя все новые и новые станции.

Руководители станций поощряли народ на подобные трудовые подвиги. В конце концов людей всегда нужно чем-то занять и желательно работой потяжелее, чтобы они возвращались на карачках и сразу же отрубались до начала новой смены. Иначе от безделья люди становятся злыми, неуправляемыми и любая искра недовольства может перерасти в бессмысленную по своей жестокости свару. А тяжелой работой все это хорошо гасится еще в зародыше.

Но со станции Новогодняя никаких таких ходов не прокладывали. Людей было мало и все при деле. К тому же с соседями всегда складывались нормальные отношения и необходимости в дополнительном ходе никогда не возникало. Да и далеко тянуть, станция уж больно отдаленная и к тому же обрезана реками. Прокладывать самодельный тоннель под рекой Иня не говоря уже об Оби смерти подобно. Стоит только немного ошибиться в расчетах, произойти хотя бы небольшому прорыву и все затопит.

К тому же дополнительный ход это не только благо но и источник опасности, не только тем что по нему могут проникнуть враги. Людей легко остановить, небольшим взрывом обрушив свод. Ведь эти зачастую плохо вентилируемые, сырые из-за проступающей сверху воды ходы тут же обживались всякими тварями вроде крыс, пауков, тараканов, грибков, плесени и слизней… зачастую мутировавшими. От всего этого требуется регулярно избавляться, а не то жди беды в виде какой-нибудь заразной эпидемии. Такое уже случалось…

– И зачем им это только нужно? – недоумевал Радар.

– Да кто их знает? Может моча в голову ударила? Мало ли что? Может у них там свой Наполеон завелся решивший захватить все Метро.

– Ну это вряд ли… в том смысле что это вряд ли кому-то удастся.

– Как знать. По крайней мере захватить всю линию и небольшие куски соседних вполне реально.

– Наверное, – согласился Федор. – Но все равно странно как-то. Вот так вот взяться за оружие и пойти войной на соседей, чтобы один человек мог потешить свое самолюбие, упиться властью.

– Да не так уж это и странно.

– О чем это ты?

– Наш доктор дядя Матвей рассказывал как-то историю о мореплавателях замерзших в паковых льдах где-то у берегов Канады.

– Я не слышал… – пробормотал Федор, на несколько мгновений задумавшись для проверки архивов своей памяти и тут же с жаром попросил: – Расскажи!

– В общем совершали эти мореплаватели какое-то путешествие, но чего-то не рассчитали с курсом, заплыли дальше на север чем следовало да еще в зиму и замерзли. В общем делать нечего, помощи ждать тоже неоткуда, продовольствие и топливо кончаются, половину своего деревянного корабля и так уже на дрова пустили, другую половину вот-вот льды раздавят как гнилой орех и чувствуя что скоро наступит окончательный каюк решили они пробиваться на юг. Вот только не пробились они никуда. Потом когда их почти столетие спустя нашли, выяснилось что они ходили кругами вокруг своего корабля таская с собой невообразимое количество совершенно ненужного хлама вроде кресла-качалки, тяжелого стола, сундуков с одеждой, тяжелые подсвечники и так далее.

– И почему же они этот хлам с собой таскали? – заворожено спросил Радар.

– Отравились не то оловом, не то свинцом. В то время как раз изобрели консервы и жестяные банки к ним. А крышки запаивались каким-то токсичным металлом, не зная, что он токсичен. Вот они его и нажрались вследствие чего в массовом порядке потекли крышей. Кто-то сказал, что им этот хлам в пути жизненно необходим, вот они его и таскали, даже не думая сомневаться в правильности слов вожака.

– И ты думаешь…

– А почему бы и нет? – пожал плечами Адам. – Сидят себе на станции неглубокого залегания, день за днем рентген за рентгеном хватают. Тут кому-то в башку приходит идея захватить всю линию или даже все Метро, дескать все будет наше и житуха начнется как в раю, и остальные ее с радостью поддерживают, не задумываясь даже, а на кой фиг им все это надо.

– Бр-р… – вздрогнул Федор. – Я бы не хотел, чтобы со мной вот так же произошло… чтобы я повелся на какую-то глупую идею приняв ее за истину в последней инстанции.

– Да уж, хорошего мало. Но вся гадость в том, что мы не сможем этого определить и уж тем более воспротивиться, ведь крыша уже улетела.

– Надеюсь что сможем…

– Будем надеяться, что так, – кивнул Адам, но сердце неприятно сжалось в ощущении чего-то гадостного.

Вся смена прошла под этим еще более чем обычно давящим ощущением. Как бы плохо ни было, но худой мир лучше доброй войны. Новогоднюю уже давно не сотрясало ничего подобного.

«Но видимо все когда-то заканчивается», – подумал Адам и постарался как можно быстрее отделаться от этой мысли, а то так и в пророки недолго заделаться.

К тому же Радар говорил что доваторцы имеют какие-то виды на чкаловцев, а это совсем в другой стороне.

4

Похоже их президент Бочаров тоже не на шутку встревожился слухами о возможном конфликте доваторцев с чкаловцами. Выразилось это во внеплановых учениях. В так называемой армии самообороны служили все кто мог держать в руках оружие и приучали к нему с малых лет. Так Адам Соколов, как и все мужское население и частично женское, знал и умел обращаться со всем арсеналом станции, от переделок в боевые газовых пистолетов и раздолбанных милицейских ПМ (из которых только по крысам стрелять в качестве пугача), до охотничьих карабинов «сайга».

Увы, но настоящего боевого оружия вроде калашей на Новогодней не имелось. Только охотничье с неподалеку расположенного от станции оружейного магазина разграбленного еще тогда когда радиацией не успело пропитаться все и вся. Впрочем, и того что было хватало с избытком чтобы устроить настоящую войну за независимость. По крайней мере, так все думали. Так спокойнее.

Им с Федором на двоих дали одно ружье. Предполагалось, что второй возьмет оружие напарника, если первого стрелка ранят или того хуже – убьют.

– Дай мне ствол… – тихо попросил Радар.

– Зачем?

– Ну дай!

Федор невольно покосился на группу девушек.

– Понятно… держи.

Соколов передал ружье Липецкому и тот с гордым видом занял позицию за колонной.

– Не лопни только. А то ишь, надулся как индюк.

Сами учения заключались в том что «солдаты» имитировали отражение нападения противника. Считалось, что это должно воодушевить и вселить в уверенность в том, что враг не пройдет. Хотя на взгляд Адама выглядело это довольно комично. Что подтверждали смешки девушек.