Они поужинали за небольшим столиком у окна. После ужина гуляли по саду и вернулись к себе в номер, где тоже был лилово-синий бархат ночи и воздух, насыщенный ароматом сосен.
После того как Сим заснул, Рэнди долго еще смотрела через окно на россыпь ярких звезд и поражалась собственному оптимистическому спокойствию.
Когда Рэнди проснулась, утро уже вступило в свои права и Сима рядом с нею не было. Некоторое время Рэнди лежала, предаваясь восхитительному ничегонеделанию, и решала, какой из своих новых нарядов ей следует надеть сегодня. Все зависело от программы. Если они отправятся просто на прогулку, ей потребуются брюки, если же это будет экскурсия, то… Ничего не решив, Рэнди встала с постели, села на пол возле своей сумки и открыла ее.
Пачка писем лежала на самом верху, наверное, дядя Джордж сунул их туда в спешке, потому что все письма выпали на пол, едва Рэнди открыла замки.
В основном в конверты были вложены почтовые карточки на плотном картоне — очевидно, поздравления. Но одно письмо было написано на очень тонкой бумаге. Рэнди догадалась, откуда оно, даже не взглянув на надпись на конверте.
Какое-то время она сидела не двигаясь, чтобы набраться решимости открыть письмо. Наконец ее дрожащие от волнения пальцы вскрыли конверт.
«Моя дорогая Мирри, все кончено, дядя Бенджамин только что скончался. Любовь моя, наверное, ты посчитала меня корыстолюбивым, но поверь мне, что, если я и был таким, то последние несколько недель я был просто рад тому, что имел возможность узнать и полюбить этого прекрасного старика. Мне очень хочется верить, что мой приезд скрасил его последние дни, и благодаря этому теперь я с легкой душой вступаю во владение тем, что он оставил мне, Это весьма солидное наследство, дорогая, и я всегда буду благодарен дяде. Память о нем я навсегда сохраню в своем сердце.
Я возвращусь домой, как только будет покончено со всеми формальностями, и если ты спросишь меня, где мой дом, я отвечу: он там, где находится мое сердце, а оно всегда было рядом с тобой.
Я знаю, ты любишь меня, но все равно должен спросить у тебя: не слишком ли поздно?
Наше расставание на неопределенный срок не затянулось даже на один год. До скорой встречи.
Джефф».
Она отложила письмо в сторону, а сама осталась сидеть без движения. В таком положении и застал ее Сим, войдя в номер. Рэнди сразу же отвернулась от него; нет, она не плакала, просто она боялась, что что-нибудь в ее лице выдаст ее.
— Миранда, у нас неприятности, — сказал Сим, вздохнув.
— В «Йенни»?
— Нет, — мрачно ответил он, — там не знают, что мы здесь. Я имею в виду…
— Неприятности с Карлом? Мужем твоей сводной сестры?
— Бывшим мужем. — Сим кивнул в знак согласия. — Бедняга умер прошлой ночью.
Он подошел к окну и уставился в него в глубоком раздумье.
— В конце концов это должно было произойти, Миранда, я уже был предупрежден о таком исходе. Но я никогда не думал, что это случится сейчас. Я хочу сказать…
— Бедные малыши! — Мысли Рэнди тотчас же переключились на детей, оставшихся сиротами.
Сим пожал плечами.
— Сомневаюсь, что они будут особо горевать. Они уже несколько лет живут вместе со мной, а несколько лет в жизни ребенка — это целая вечность.
— Тогда тебе жаль Карла?
— Да, конечно, по этому поводу есть из-за чего грустить. Да и из-за Руфи тоже. Но больше всего, Миранда, меня беспокоит наше будущее.
— Наше, Сим?
— Дело в том, дорогая, что я пытался сделать так, чтобы Карл вновь взял на себя родительские обязанности или хотя бы как-то устроил своих детей. Конечно, я и сам мог бы пристроить их, например, в хорошую школу или интернат. Но пока я… Миранда, что с тобой?
Пока он говорил это, Рэнди поднялась с пола, подошла и положила руки ему на плечи.
— Да они наши, конечно же наши! — воскликнула она. — По крайней мере, до тех пор, пока я буду способна заниматься их воспитанием. Ты же знаешь, я была гувернанткой!
— Да, я знаю, но они не наши и никогда ими не будут. Если ты согласишься с их присутствием, пока я не найду какое-то решение…
— О Сим!
Рэнди прижала свои губы к его губам.
— Дорогая, я верю, что ты искренне хочешь этого!
— Да, я хочу! О, я очень хочу!
И она нисколько не преувеличивала. Боль в ее душе тотчас же стала стихать. Рэнди вряд ли смогла бы объяснить почему, но эти дети, требующие заботы и внимания, освобождали ее от невыносимого напряжения.
— Мы немедленно поедем туда. Мы поедем прямо в «Йенни» к… как их зовут?
— Джейн и Джастин. Но, Миранда… Ты просто восхитительная девушка!
Он заключил ее в свои объятия, и она замерла в кольце его рук, окаменевшая, но не лишенная цели, и это было все, чего она могла бы просить в эту минуту. Цель.
— Я тебя почти что ревную, — прошептал Сим, и Рэнди подняла голову и быстро взглянула на него. — Ревную к детям, — продолжил Сим, — если в твоем сердце столько чувства по отношению к двум совершенно неизвестным тебе малышам, сколько же его будет для наших?
Наших. Нашими должны были стать дети ее с Джеффом, а теперь они будут ее и Сима. Кажется, Рэнди впервые осознала это. А Сим с улыбкой закончил свою мысль:
— И ничего не останется для меня.
Рэнди могла бы сказать, что для него и сейчас ничего нет. Но он очень нравится ей, гораздо больше, чем Джефф…
— Милая, конечно, я пошутил! Я люблю тебя и за твою любовь к детям, но я просто хотел, чтобы ты знала, что больше всего я люблю тебя за то, что ты — это ты!
Он собрал разбросанные по полу письма и отдал их Рэнди, спросив при этом:
— И каждое из них — поздравление?
— Да, каждое. — Она отложила письма, затем, немного поколебавшись, добавила: — На одно нужно ответить.
— Ну так и ответь, Миранда.
Рэнди подготовила ответ, когда Сим вышел, чтобы распорядиться насчет раннего завтрака и их непредвиденного отъезда. Она позвонила портье, сказала номер их комнаты и затем продиктовала телеграмму. Это не заняло много времени, поскольку телеграмма была очень короткой. Все, что в ней говорилось, заключалось в одном слове: «Да».
Джефф спрашивал ее, не слишком ли поздно, и лучше всего было раз и навсегда закрыть эту тему и больше не возвращаться к ней и ничего не объяснять.
— Да, — продиктовала Рэнди. — Телеграмма должна быть подписана: «Мирри».
И положила трубку.
Глава 2
Спустя три дня Рэнди и Сим летели домой. Прошло много времени с тех пор, как Рэнди в последний раз говорила: «Домой». Ее родители погибли в автокатастрофе, когда она была еще подростком, а после этого ее жизнь продолжилась в школе-интернате, и единственными перерывами были восхитительные каникулы, которые она проводила в доме дяди Джорджа и тети Фрэнси; тем не менее это был их дом, а не ее. Когда Рэнди окончила школу, она служила воспитательницей в различных городах страны, и снова, как бы там ни было хорошо, это были чьи-то еще дома, но не ее.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});