солнца висел в голубовато-зеленом местном небе словно клубок толстой шерсти в корзинке бабушки-мастерицы вязания.
Потом Артем взглянул на головной экран и сразу вслед за тем — на радар.
Впереди и чуть выше летело что-то огромное и пузатое, с выпуклыми серыми боками и корявыми наростами на светло-зеленом брюхе. Летело медленно-медленно, как чудовищный древний дирижабль, влекомое равномерным воздушным потоком. Артем вперился в экран, будто космотурист, пытаясь разглядеть хоть какие-нибудь подробности.
Рядом с гигантским дирижаблем (автоматика бота оценила его размеры как полтора километра в длину и сто пятьдесят метров в самой толстой части поперечника), словно лоцманы перед акулой, парили под четырехметровыми зонтиками мохнатые шары, похожие на внезапно обросшие шерстью стратостаты. Зонтики состояли из тончайших длинных волоконец, беспрерывно шевелящихся и невольно вызывающих ассоциации не то с актиниями, не то с медузами. Вообще в движении этих созданий угадывалось нечто океанское. Да и дирижабль сильно смахивал на свободно плывущего в атмосфере кита.
— Йопересетэ! — пробормотал Артем впечатленно. — Это что же, местная фауна, что ли? Зверушки?
На всякий случай запустив датчики внешнего наблюдения на док-запись, Артем вновь прикипел к экранам, подумав, что в космошколе его все-таки сумели натаскать на рефлекторные действия. Вот поди ж ты, позаботился о неведомых исследователях, включил запись… Хотя до того ли ему сейчас?
Бот снизился еще на полтора километра. Артем уныло изучал экран, на котором постепенно менялись очертания бурых разводов — в деталях разглядеть поверхность планеты с такой высоты было все еще трудно. Небо вновь стало чистым, исполинская туша осталась позади, и ее неторопливая свита тоже.
За три с половиной часа Артем облетел четверть диаметра планеты. Видел много действующих вулканов — серые клубы дыма выглядели как диковинные наросты на чьем-то необъятном теле. Снизу, наверное, казалось, что они возносятся высоко-высоко, чуть ли не в стратосферу, но ветер разлохмачивал их уже на высоте километра, а еще чуть выше и вовсе развеивал. Местность внизу казалась пустынной и безрадостной, да и была скорее всего именно такой. Камень и песок. Анализаторы авторитетно заключили это, даже какой-то там химический состав определили. Артему хватило короткого заключения «для чайников», без специальных подробностей.
М-да. Симпатичная планетка. И как только эвакуированные с «Одессы» люди тут выжили? Ни былинки, ни травинки, сплошь пустыня.
Артем с сомнением просмотрел запись с телевика. Пейзаж сильно смахивал на марсианский, где-нибудь у подножия столовых гор.
Потом Артем вдруг задумался: а с чего он, собственно, взял, что пассажиры лайнера и экипаж выжили? Вдруг они не смогли отыскать пригодного для жизни места посреди этих скал и вулканов? И просто погибли? Неудивительно при таком-то ландшафте…
Внимание Артема привлекло неясное движение впереди справа по курсу. Он тронул пульт управления и переориентировал телевик.
Поверхность планеты в узкой долине, зажатой между двумя исполинскими плитами, буквально кипела. Плиты смещались друг относительно друга, выдавливая на поверхность косые пласты-языки. Каменные.
«Ну и трясет там!» — подумал Артем с опаской. Хорошо, что он решил не садиться в этот раз. Планетка, похоже, весьма активна сейсмически.
Возвращаясь, Артем увидел еще нескольких китов, стайку созданий, похожих на воздушные шары, и огромную невесомую медузу, шлейфом опирающуюся на воздух. К мелочи, кишащей рядом с гигантами, он не присматривался. В другой раз.
«Колибри» пришвартовалась в автоматическом режиме. На «ять», без единого сбоя. Эта часть аппаратуры лайнера определенно отрегенерировала удачно.
Первым делом Артем скопировал данные наблюдений в основной компьютер корабля. Потом поставил шлюп-автоматы на обслуживание, взглянул, как они жадно набросились на «Колибри», и только потом отправился на камбуз.
Глава вторая
Ло Тан взглянул на солнце и тотчас прищурился. Слезинка, щекоча кожу, стекла по щеке. Времени у него оставалось еще достаточно.
Слетать на соседний Лист, маячивший на горизонте, конечно, заманчиво. Поохотиться… До темноты. На ночь лучше, конечно, не оставаться: разыграется буря, разнесет Листы… Такое уже случалось. Болтайся потом в небе много раз по много часов в поисках своего клана!
Поправив пояс, ло Тан зашагал к клену. Крылья он присмотрел себе на загляденье: узкие, длинные, глянцевито поблескивающие. Крепкие и удобные: ло Тан был прекрасным летателем и любил закладывать в небе рискованные виражи. Правда, виражи казались рискованными только со стороны, ибо прекрасный летатель лучше прочих знает, что такое допустимый риск. А который не знает — вряд ли доживет до дня, когда его назовут прекрасным летателем. Рухнет вниз, на скалы и камни или вообще в океан. Незавидная участь…
Вскоре ло Тан уже парил над миром в объятиях мощного восходящего потока. Из нижнего слоя всплывал буро-коричневый кит, разворачиваясь мордой в сторону от Листа ло Тана, чтоб не столкнуться. С правого бока кита свисало сразу четыре прилипалы; левого ло Тан не видел. Несколько лоцманов шныряло туда-сюда перед мордой кита; а вдалеке кружил голодный и одинокий горд. Полупрозрачное тело хищника сокращалось в такт реактивной струе, ло Тан позавидовал скорости горда. На крыльях такого никогда не догнать…
Горд боялся нападать на кита, потому что был один. Отбился от прайда, что ли? Обычно горды охотятся по пять-семь особей, боевыми группами. А прайд — самки с детенышами — обычно поджидает слоем ниже. Кит одинокого хищника презрительно игнорировал. Ну-ну, поглядеть бы на тебя, когда гордов станет больше…
Чуть изменив наклон крыльев, ло Тан ушел с пути кита. Ло-охотника гигант тоже игнорировал. Вот против этого не поспоришь — люди на китов никогда не охотились. Слишком уж они громадны, киты неба. Вообще люди в воздухе практически не охотились. Только на Листах.
В ушах свистел ветер высоты, самая приятная музыка для охотника.
Когда все три кромки мелькнули под крыльями, ло Тан косо пошел вниз, к чужому Листу. Мягко спланировал, коснулся поверхности подошвами сапог и развернул крылья ребром к потоку. Над Листом ветер был куда слабее, но с краю, сразу за кромками, с ним еще приходилось считаться.
Совсем свежие крылья спроваживать в полость не хотелось, и ло Тан отнес их под крайние деревья.
Охота оказалась удачной: довольно быстро ло Тан добыл косулю. Лист был обитаемым еще совсем недавно, но животные уже успели отвыкнуть от людей и это помогло.
К сумеркам ло Тан успел вернуться на родной Лист. Косулю он отдал женщинам у штабной полости; там курился ароматным дымком костер клана. Сегодня выдался хороший день: ло Тан оказался не единственным охотником, вернувшимся с добычей.
Как обычно бывает недалеко от экватора, солнце, завершив дневную дугу, разом провалилось за горизонт. Ночь в это время года короче дня почти втрое;