Читать интересную книгу Человек из МИНАПА - Юлий Даниэль

Невообразимый шум стоял в зале. Уже, примерно, с середины заявления читавшему пришлось напрягать голос, а к концу он просто кричал. Тщетно брякал пробкой по графину секретарь комсомольского бюро, тщетно воздевал он к потолку белые манжеты. Ревом, свистом, внеплановым весельем отозвалась аудитория на заявление оскорбленного мужа. Но всему на свете приходит конец, в слитном гуле, как в крепостной стене, стали появляться бреши, и в один из таких проломов ворвался старческий бас академика Оглоедова.

- Мне стыдно! - прогремел он. Аудитория утихла.

- Мне страшно! мне, наконец, странно слышать, как вы, советские студенты, вы, молодые люди, вы, кто будет жить при коммунизме, как вы нигилистическим смехом встречаете крик человеческой души! Оскорбили и унизили нашего товарища, нашего соратника в деле созидания светлого будущего, унизили и оскорбили человека и гражданина, на каких весах взвесим мы чувство горечи, переполняющей сейчас все его существо. Какою меркою измерим мы зло, нанесенное обществу распадом семьи?! Ах, друзья мои! Пусть не блещет литературными красотами заявление товарища Княжицкого, пусть грешит он против незыблемых законов русской грамматики, но... Он, простой советский человек, обращается к нашим гражданским чувствам, к нашей советской морали - и он прав! Мы, в первую очередь мы, несем ответственность за то что просмотрели, прошляпили в наших рядах человека с чуждой нам идеологией. Вспомните, как сказал Владимир Владимирович Маяковский: "Их и по сегодня много ходит, всяческих охотников до наших жен!" И подумать только, на какие уловки идут эти любители легких побед, эти современные Дон-Жуаны! Он, видите ли, может регулировать пол имеющего родиться ребенка! Советская, самая передовая в мире наука не может этого сделать, а он, студент Владимир Залесский - он может! Он постиг все тайны природы! Позор! Позор, товарищ Залесский, эти идеалистические ухищрения нас не обманут, как обманули они жертву вашей распущенности. Наша общественность, наш здоровый молодой коллектив вынесет - я уверен в этом! - суровый приговор проходимцу, опозорившему стены нашего МИНАП-а!

Оглоедов кончил и сел, отдуваясь. В зале снова загудели, но уже без того веселого оживления, что раньше. Поступок комсомольца Залесского перед собранием встал во всей своей неприглядности.

- Слово имеет комсорг IV курса!

- Товарищи! - сказал комсорг. - Я буду краток. Посмотрите на него. Посмотрите на Владимира Залесского. Каков нравственный облик зтого, с позволения сказать, комсомольца? Таков же, как и его внешний облик. А каков его внешний облик? Усики! Нейлоновая рубашка! Узкие брючки! А что скрывается под этими узкими брючками?!

- Что у всех, то и у меня скрывается, - мрачно сказал Володя.

- Нет, не то! Не то, товарищ Залесский! Мы не стиляги! Мы не прикрываемая брюками! Нам нечего скрывать от общества!

- Это тебе, может, нечего скрывать! - раздался голос из задних рядов. В зале заржали.

- Я прошу прекратить эти демагогические выпады! Не ловите меня на слове! обозлился комсорг. - Кто из студентов не явился на обсуждение романа Кожевникова "Знакомьтесь, Балуев"? Залесский не явился. Кто на. вечере 8 марта в пьяном виде сказал преподавательнице английского: "Вы - милашка"?! Залесский сказал. Это кто ж ему дал право называть женщину "милашкой", как в каком-нибудь Чикаго? Где вы были, товарищ Залесский, когда весь курс, как один человек, трудился на субботнике?

- Я был болен!

- А по чужим квартирам ходить - вы здоровы?!... Я предлагаю: исключить Залесского из комсомола! Выжечь его калёным железом из наших рядов! Поставить перед администрацией вопрос о пребывании Залесского в институте! Я кончил.

- Разрешите мне!

Из первых рядов поднялась молодая женщина. Это была аспирантка Ниночка Армянова. Близоруко щурясь, сна улыбнулась председателю.

- Я хотела бы задать несколько вопросов студенту Залесскому. Скажите, Залесский, что побудило вас сделать это странное антинаучное заявление? Я имею в виду предполагаемый пол ребенка. Меня это интересует чисто психологически. Ведь не может же быть, чтобы вы сами верили в эту басню?

- Это не басня, - сказал Володя. Он оглянулся. На него глядело огромное многоглазое лицо собрания. Оно дрожало, дробилось, причудливо менялось, как стеклышки в калейдоскопе, переливалось насмешкой, сочувствием, злорадством и недоумением. "Сволочи, - подумал Володя. - Что делать? Ведь выгонят, с волчьим билетом выгонят"...

- Это не басня, - сказал он. - Никакой я не Дон-Жуан, а что брюки узкие, то это все носят...

- Не все, - перебил его комсорг. - Не все... Но ему не дали говорить.

- Не мешай!

- Поговорил и хватит!

- Рассказывай, Залесский!

- Ти-ше! - надрывался секретарь бюро. - Говори, Залесский. Только по существу - о брюках мы и в газете прочтем, если надо...

- Я не Дон-Жуан, - продолжал Володя, - а если женщины просят, я отказать не могу...

На аудиторию пала лекционная тишина.

- Я, товарищи, обладаю такой способностью. Но я сам первый никогда не лезу. Они сами звонят и телефоны оставляют. У меня свидетели есть, - взвизгнул он неожиданно. - Спросите сами, если не верите! - он выхватил из кармана записную книжку. - Кранц Вера Ивановна - К6-32-11! Савченко Лариса Михайловна - Д7-11-81! Леселидзе Тамара Георгиевна - Ж2-37-19, добавочный 2-02! Хавкина Лия Эрнестовна... Ратнер Василий Сергеевич, спросить Ольгу Харитоновну... Все! не жалко... Мальчика, девочку - мне все равно...

Все время, пока читали заявление Княжицкого, пока гремел директорский бас, пока праведным гневом захлебывался комсорг IV курса и выкрикивал Володя Залесский, все это время парторг института, Дмитрий Петрович Бронин, сидел молча, чиркая карандашом в блокноте. То, что он услышал, не было для него новостью; недаром у него состоялся длительный разговор с обиженным Княжицким, недаром он беседовал с убитой горем Анной Львовной и посетил на дому Веру Ивановну Кранц.

С самого начала этой загадочной истории он чувствовал странное смятение и неуверенность - как поступить? Раньше чутье никогда не обмановало его, а сейчас он колебался, как колеблется игрок в "21", набравший пятнадцать очков: прикупать ли? Хорошо, если картинка или шестерка, а вдруг не то? Вдруг явится какой-нибудь туз и скажет: "Перебор! Перебор, товарищ Бронин! Недодумали, перегнули палку!" Он набрасывал тезисы своего выступления, но мысли его текли сбивчиво и непоследовательно: "В то время как партия и вся наша общественность уделяют всемерное внимание укреплению советской семьи - а эта самая Княжицкая совсем даже недурна - поступок комсомольца Залесского находится в вопиющем противоречии со всеми этическими нормами - как же он всё-таки это делает, чёрт побери?! - глупейший предлог, которым он воспользовался, чтобы обмануть бдительность молодой женщины - надо было заставить парня выложить все его приемчики - нравственность - не пустое слово, и мы не позволим - в самом деле, родить мальчишку, а то "всем бы молодец, только девичий отец" - дело Залесского значительно глубже и серьезнее, чем это кажется с первого взгляда. Повторяя налепую выдумку о своих сверхъестественных возможностях, Залесский льет воду на мельницу идеалистов, способствует распространению предрассудков, подрывает веру в правоту науки и, в конечном итоге, осуществляет идеологическую диверсию! - тоже неплохо устроился: бабы его кормят, поят; небось и деньжата перепадают? - я не сомневаюсь, что у Залесского была и материальная, денежная заинтересованность: такого рода типы ничем не брезгают - а я этой шлюхе 50 целковых отдал - таким не место в советском институте как же он это делает? - стиляга и тунеядец - молодчага-парень! - заклеймить эх, мне бы! Я бы это дело не так поставил... Я бы..."

И вдруг Бронин замер, застыл с полуоткрытым ртом, внезапно осененный блистательной, гениальной в своей простоте идеей! Стараясь не шуметь, он выбрался из-за стола, на цыпочках прошел к заднему выходу, у дверей опасливо оглянулся на президиум - а вдруг еще кого-нибудь осенило?! - И, выскользнув за двери, бегом помчался по коридору к своему кабинету. Там он запер двери на ключ и набрал номер телефона.

- Попрошу товарища Волкова... Нет, нет, лично товарища Волкова. Да, срочно... Бронин говорит, парторг МИНАП-а... МИНАП - Московский Институт Научной Профанации... Да, да... Весьма срочно... Да, он меня знает... Благодарю вас...

Возвратившись в зал через десять минут Бронин убедился, что поспел вовремя: заведующий кафедрой истории партии, седовласый недоумок, говорил благообразно, разводя руками:

-... пусть выйдет, пусть скажет. Раз он настаивает на своей, так сказать, избранности, пусть расскажет коллективу, в чем она, собственно, заключается. Прошу вас, товарищ Залесский.

Володя снова поднялся, но не успел он рта раскрыть, как встал Бронин и, выпрямившись во весь рост, отчеканил:

- Я категорически против! Пусть извинит меня многоуважаемый Валериан Викентьевич, но я считаю недопустимым предоставлять трибуну для пропаганды предрассудков! ("Что, съел, старый дурак"). Нас, людей науки, совершенно не интересуют мистические домыслы Залесского. Сколько бы он не бил себя в грудь, как бы не стремился опорочить честных советских женщин-тружениц - это ему не удастся!... Я предлагаю устроить перерыв, - неожиданно закончил он. - А вы, Залесский, пока пройдите ко мне в кабинет...