Читать интересную книгу Низвержение Света - Орлова Тальяна

В голове тотчас замутило. Осознав, я откинула плод на землю, но было уже поздно – тело обмякло, разум срывался в сон, а мысли запутались. Я даже не сразу сообразила, в какой стороне забор, за которым маячил спасительный лес. Шатаясь, сделала несколько пьяных шагов и упала на колени. В этом состоянии меня и нашла пара охранников – от них так разило вином, что сразу стало понятно: они не яблочками веселились, а чем-то покрепче.

– Глотку воровке перерезать и за ограду выкинуть, – сразу решил один.

Но второй оказался более зорким:

– Ты глянь, брови-то какие – черные, вразлет, кожа белоснежная… Не иначе какая-нибудь демонская полукровка! Давно таких кралей не встречал…

То, что «краля» еще почти ребенок и не хочет видеть в нем своего первого ухажера, мужика, очевидно, не смущало. Мне повезло, что сразу заметила странность и не успела проглотить больше, иначе дурман уже лишил бы меня сознания. Но руки-ноги не слушались – и пока охранники восторженно перешептывались, я пыталась со своими конечностями договориться.

– Надо барону доложить, когда с охоты вернется, – засомневался первый. – Такую он себе заберет.

– В том и дело, что заберет, – второй был более решительным. – Ему деревенских девок мало?

Но первый все же оказался осторожнее:

– Он с тебя шкуру сдерет, если узнает. Тебе черные брови дороже или своя шкура?

Именно его я и сбила с ног точным ударом – просто оказался ближе. Но сознание снова пошатнулась, поэтому я следом за жертвой безвольно полетела на землю. Ну ничего, пусть стягивают свои портки – увидят, что я даже без сознания смогу доставить им кучу неприятностей. Однако их благоразумие восторжествовало, или почуяли, что на такую красавицу забираться без ее согласия себе дороже.

– Ишь, прыткая какая, – прокряхтел тот, до кого я еще не дотянулась. – Пусть барон с ней мучается, ему острых ощущений недостает. И нам по монетке за рвение выпишет. А чтобы сговорчивее стала, определим ее в подвал – посидит, потоскует и станет приветливее.

Меня волоком потащили куда-то, и я решила не сопротивляться. Темница? Такой задачки в моей жизни еще не приключалось – даже интересно глянуть, чем обернется. Заодно отлежусь, пока дурман из головы не исчезнет. А свои козыри можно обнажить чуть позже. Как раз барону и продемонстрирую, раз он такой затейник.

В подвале ужасно смердело – воняло потом, грязными телами и испражнениями. Видимо, я не совсем правильно поняла предупреждения крестьян о крутом нраве местного господина. Темница оказалась именно темницей, в самом дурном смысле этого слова. Зато именно там я и познакомилась с ним, моей первой в жизни слабостью, хоть и самым опасным врагом.

Меня зашвырнули в центральную клеть – единственную, что пустовала. Соображать получалось все лучше, но я осела на грязный пол, чтобы и из ног дрожь пропала. С левой стороны ко мне тут же потянулись какие-то лохмотья – узники взбодрились, порадовались новому развлечению в этом смердящем полумраке, и сквозь прутья ко мне поползли грязные скрюченные пальцы. Моя клетка была тесной, слишком далеко и не отодвинешься, а их там слева было не меньше десятка: их туда напихали, как огурцы в банку для засолки. Кто-то валялся уже недвижимой кучей в углу, а кто-то твердо стоял на ногах. Молодой парень вылетел вперед и бодро ударил по запястью ближайшего, предупредив:

– Руку сломаю, если девочку обидишь. Чего тебе неймется? Подыхай себе на здоровье. Что вы за нелюди такие? Она в ту же беду попала, но вместо сочувствия тебе первым делом пришло в голову ее лапать?

Я подняла затуманенный взгляд и слабо улыбнулась – пусть сочтет за благодарность. Действительно, молодой – лет двадцати на вид – низкорослый и коренастый, для Света даже симпатичный. Одет в нищенские обноски, но сразу бросились в глаза и его энергичность, и какая-то чистота. К нему подошел и второй, сел спиной к моей решетке, чтобы больше никто свои худые руки не тянул. А потом и третий. Я хмыкнула. Да у меня тут целая армия каких-то благородных героев! Пригляделась – они, и еще двое, отличались от остальных чистотой своих лохмотьев и отсутствием явной изможденности. Видимо, этой компанией друзей сюда и попали – и совсем недавно. Самый старший из них тихо позвал:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

– Девочка, ты как? Ранена?

Я помотала головой, но призналась:

– Водички бы.

Дурман проходил, но оставлял за собой невозможную сухость, точно песка в горло насыпали. Я сейчас за глоток воды сама бы себя барону в любовницы предложила. Но мужчина пожал плечами и объяснил:

– Иногда приносят немного воды и помоев.

Ладно, вкусняшек придется подождать. Я задержала взгляд на последнем говорившем. Да, я не ошиблась, это какие-то очень странные нищие, а я многих повидать успела. Говорят складно, лица чистые и благородные. Верно, если он сейчас решил бы мне улыбнуться, я рассмотрела бы ряд целых и белых зубов. И осанка всех выдает – привычная такая осанка, вымуштрованная. Если это нищие, а не какие-нибудь вояки, тогда я – императрица. Но допрашивать их смысла не видела, да и мне по большому счету было плевать, поэтому просто перевела взгляд на правую клетку. Там узник был один, его оставили без подселенцев. Огурчик без сотоварищей.

А вот тот был ранен. С правой стороны лохмотья пропитались кровью – похоже, плечо было насквозь пробито. Я бы поставила на копье, которое потом выдернули, от лезвия края раны не такие рваные. Но он сидел с прямой спиной и закрытыми глазами, скрестив ноги и уложив ладони на колени. Бледный, как будто уже помер. Ха, этот экземпляр еще интереснее. Ему на вид было не меньше шестидесяти, а то и семидесяти. Кустистые белые брови сходились к переносице, губы не напряжены, но плотно сжаты, лоб испещрен глубокими морщинами, совершенно седые волосы грязными патлами стекали по плечам. Интересно, зачем старичок отрастил такие локоны, едва ли не длиннее моих – замуж за барона мечтал выйти? Так ему уже поздно, возраст не тот. Но безвольные пальцы на коленях были тонкими и длинными. Он сам весь был каким-то тонким и длинным. Я разглядывала его с жадностью любопытной девчонки, которой каждая деталь интересна. Если те чистюли в лохмотьях из левой клети – нищие, то этот пусть будет генералом нищих – ему подходит. Он не понравился мне с первого взгляда.

Через несколько часов я уже сама была готова тянуть руки через прутья и тыкать заключенных, чтобы уже хоть чем-то себя развлечь. Но, наконец, вверху заскрипели решетки, и по хрустящим ступеням к нам спустился охранник. Он принес всего два кувшина с водой – один сунул мне, а второй в левую клетку. Негусто, мягко говоря. Называется, делитесь как хотите, а седому старичку и того не досталось, но охранник задержался возле его решетки, некоторое время пристально разглядывал, а потом ушел восвояси.

– Не пей! – предупредил меня кто-то из моих защитников.

Я тотчас отодвинула горлышко от губ. Неужели протухшая вода отравлена? Хотя с этих приспешников крина станется – подольют мне настойки тех проклятых яблок, да понесут на знакомство с бароном, уже на все согласную. Но оказалось, я ошиблась: благородство героев на этом иссякло. Белобрысый потребовал:

– Ему отдай, – он кивнул на дальнюю клетку. – И нашу воду тоже ему переставь.

Еще чего. Нет, если они всей толпой решили помереть от жажды – это сугубо их выбор, а я к их шайке не принадлежу. Я даже не возражаю, что они у остальных сокамерников мнения не спросили – те завыли от возмущения, но бравым ребятам точно не были соперниками. Мне бы хоть немного горло смочить. Но другой зашептал умоляюще:

– Отдай, девочка. Если кто и сможет нас вытащить отсюда, то только он.

Я просунула их кувшинчик сквозь правую решетку, но узник никак на мой широкий жест не отреагировал. Подумала и скрепя сердце добавила свой. Не то чтобы я горела желанием жертвовать собой во благо каких-то носатых стариков, но что-то интересное прозвучало в последнем обещании. Каким же я буду демоном, если не поучаствую?

Однако он сидел в недвижимой позе и как будто даже не дышал.