Читать интересную книгу Ничего личного. Книга 1 - Мигель Аррива

берег рыбе. Его тошнило, выворачивало наизнанку, руки и ноги ломило, и он все сильнее съеживался, будто надеялся уменьшиться и исчезнуть.

Сколько времени он так пролежал, неизвестно. Но когда вынырнул из небытия, из двери лились лучи закатного солнца. Тересита лежала на своем месте, свесив голову со свертка одежды.

Сам не зная зачем, Амадео поднялся. Ноги едва держали, мир вокруг ходил ходуном, но он не мог больше лежать и умирать здесь, в этом тесном, душном помещении, которое, казалось, стало еще меньше. По крайней мере, он попытается найти Микки, и потом они вместе похоронят Тереситу. Это тяжело, но кто-то должен.

Опираясь на стену, Амадео двинулся к выходу, через каждые несколько шагов сгибаясь в приступе неодолимого кашля. Наконец дрожащей рукой толкнул приоткрытую дверь и вышел наружу.

Солнце и правда садилось, он не ошибся. Сколько же он пролежал в таком состоянии? День? Два? А может, и все три? Тересита сгорела за вечер, почему он продержался так долго?

Слезы снова подступили, готовясь вырваться на свободу, но Амадео стиснул зубы. Нет. У него будет еще время поплакать, сейчас он должен найти Микки.

Шаг. Другой. Стена закончилась, держаться больше не за что. Но, кажется, он приходит в себя, держится уверенней. У него получится. Оторвавшись от стены, Амадео медленно двинулся дальше по улице. Ничего, что быстро не удается, он еще слишком слаб. Не следует требовать от себя невозможного.

— А ну прочь с дороги, девчонка! — услышал он за спиной. И тут же сильная рука толкнула мальчика на мостовую.

Амадео не смог даже вскрикнуть — голос совершенно пропал. Вор с кошельком в тонких пальцах промчался мимо и скрылся из виду. А позади раздался визг тормозов.

Обернуться он не успел. Его подбросило в воздух и Амадео, пролетев несколько метров, ударился об асфальт, перекатившись несколько раз. Руку пронзила ужасная боль, но кричать он не мог. Поэтому корчился на дороге, кусая губы, волосы упали на лицо, закрывая свет.

Хлопнула дверца, раздался стук каблуков.

— Ты что наделал, болван?! — услышал он мальчишечий голос. — Глаза разуй, куда ты прешь перед машиной!

Носок ботинка врезался в ребра Амадео, и тот прикусил губу сильнее. По подбородку потекла струйка крови.

— Я тебя научу, как надо себя вести, ты, мусорная кры…

— Лукас! — вдруг прозвучал над переулком властный голос. — Что ты себе позволяешь? Живо вернись в машину!

— Но, папа, он…

— Я сказал, вернись в машину, Лукас.

Шаги. Идут к нему. Амадео весь съежился, ожидая удара, но вместо этого ощутил на голове чью-то тяжелую и теплую ладонь. Волосы соскользнули на глаза, и он зажмурился.

— Малыш, — произнес тот же властный, но вместе с тем мягкий голос, — ты сильно ушибся?

Амадео хотел ответить, но из горла не вырвалось ни звука. Сознание уплывало, и он не стал удерживать его, провалившись в непроглядную тьму.

Писк. Писк. Писк.

Навязчивый звук зудел в голове, вырывая из блаженного сна, где они снова были вместе. Микки. Тересита. И он, Амадео. Играли втроем у неработающего фонтана в старом квартале. Шел дождь, но он больше не пугал, наоборот, ласкал холодными струями разгоряченную кожу, даруя ощущение облегчения, смывая боль.

Но писк не прекращался. И Амадео нехотя разлепил веки.

Боль ударила по нему, подобно волне, так, что дыхание на мгновение перехватило, и на глаза навернулись слезы. Правая рука горела огнем, под ребра будто напихали кипящего масла. Каждый вдох давался с трудом, на грудь словно положили мешок с песком.

— Пришел в себя? Хорошо, — произнес женский голос.

Перед Амадео появилась женщина, одетая в белый халат и плотно сидящую на голове шапочку.

— Не бойся, ты в больнице. Как тебя зовут?

Амадео открыл рот, но не смог издать ни звука. Медсестра кивнула, будто ожидала подобного.

— Ничего, голос вернется. Ты сильно простудился, но тебя вылечат. А еще у тебя сломана рука. Так что не вздумай вставать самостоятельно. Если сильно болит, кивни, и я дам тебе обезболивающего.

Амадео не замедлил затрясти головой. Боль просто сводила с ума, и как долго сможет вытерпеть, он не знал.

Вскоре боль начала отступать, и в голове немного прояснилось. Что случилось? Как он тут оказался? Кто его привез? Эти вопросы так и рвались наружу. Прочитав недоумение на лице Амадео, медсестра улыбнулась и выглянула за дверь.

— Господин Солитарио, мальчик пришел в себя.

— Очень хорошо, — прозвучал в ответ знакомый голос. Амадео силился вспомнить, где же слышал его, и не смог.

В палату вошел мужчина в строгом темно-сером костюме. Узел бордового галстука был слегка ослаблен, шляпу он держал в руке. Черные волосы аккуратно уложены.

— Здравствуй. — Мужчина подошел к кровати Амадео и опустился на стул рядом. Добрые карие глаза внимательно изучали мальчика. — Меня зовут Кристоф. Мне сказали, говорить ты пока не можешь, так что я просто расскажу, как ты тут очутился. Моя машина сбила тебя, и я приношу свои извинения за это недоразумение. К сожалению, ты сломал руку и получил трещину в ребре, поэтому тебе придется какое-то время побыть здесь.

Амадео слушал и не понимал. Его сбила машина? Да, он это вспомнил, но кто такой этот Кристоф?

И тут все встало на свои места. Грозный окрик «Лукас!», вопрос, сильно ли он пострадал… Тот самый голос, властный и в то же время мягкий, вызывающий доверие — вот кто этот человек!

Внезапно Амадео стало страшно. Он слышал немало историй от местных мальчишек, пытающихся заработать на жизнь таким нехитрым способом, как бросание под колеса и выманивание денег у богачей. Вдруг Кристоф сочтет, что он такой же? Что он специально упал под его машину?

Кристоф повернулся к медсестре.

— Что с ним? Почему он вдруг так испугался?

Амадео же лихорадочно соображал, как убедить Кристофа, что он вовсе не такой, что ничего ему не нужно, ни лечения, ни денег. Но голос и не думал возвращаться, а Кристоф вот-вот подумает, что он просто-напросто жалкий мошенник.

— Понятия не имею, господин Солитарио. Но я