— Дзю-до. Черный пояс, — пояснил он Маршаллу.
— Что это означает? — поинтересовался инспектор. — Он преуспел в этом виде борьбы?
— Даже слишком хорошо, лучше некуда, о себе я уже не говорю, — тут Хоскинс повернулся к мисс Кросс. — Нм когда-нибудь видели у него эту вещь раньше?
Она отрицательно покачала головой.
— Я даже не думаю, что она принадлежала мистеру Крейгу.
— Почему?
— Вы имели в виду борьбу дзю до, не так ли? — Тут сержант утвердительно кивнул. — Вряд ли мистера Крейга могли заинтересовать подобные вещи. Он был слишком мягким человеком.
Маршалл еще раз посмотрел на фотографии. Молодой человек, запечатленный на них, был явно не робкого десятка. Он снова взглянул на мисс Кросс, которой Крейг представлялся совсем другим человеком: неизменный котелок, галантность и деловитость бывшего офицера создали и воображении его секретарши совершенно противоположное впечатление. Мисс Кросс влюбилась в придуманный ей самой образ. Возможно, она была в этом не одинока и только разделила участь миссис Крейг. Инспектор не стал спорить, но фотографии и пояс забрал с собой.
Глава 2
Маршалл и Хоскинс вернулись в участок, им нужно было собраться с мыслями перед встречей с полицейским врачом и экспертом из лаборатории криминалистики. Дежурный сержант передал инспектору, что сразу после совещания его хочет видеть начальник полиции. Маршалл с безучастным видом выслушал эту новость, чем вызвал симпатию Хоскинса: детектив-инспектор, да еще с пустыми руками, должен был отнестись к подобному известию с большим благоговением.
В крошечном кабинете Маршалла их уже поджидали двое мужчин. Томас, полицейский врач, был молчаливым очкариком с замедленной реакцией и весьма посредственными способностями, особенно если дело не касалось самой насущной проблемы: где достать выпивку. Экспертом оказался инспектор Мейнард, бывший военный инженер, чья страсть ко всему взрывоопасному была общеизвестна и пережила не одну обезвреженную адскую машину. Когда Маршалл появился в кабинете, тот благодарно похлопал его по плечу.
— Ну, Боб, — сказал эксперт. — Ты сделал мне настоящий подарок.
— Рад, что тебе понравилось, — ответил инспектор, но в его голосе уже звучало уныние от предстоящего визита к начальству.
— Самый потрясающий случай за мою практику. Такого еще не было, — продолжал Мейнард. — Просто грандиозно, мы нашли кусочки обшивки автомашины, вонзившиеся в дерево в пятидесяти ярдах от гаража. Они разлетелись, как пули, и нам пришлось вырезать их бензопилой. С таким же успехом можно было сбросить на него водородную бомбу. Никогда не доводилось видеть ничего подобного.
— Что за взрывчатку они использовали? — спросил Маршалл.
— Пока еще трудно сказать, — задумался эксперт. — Возможно, гелинит, и если так оно и было, то они заложили его чертовски много. Я сразу понял, что это что-то новенькое. Может быть, даже пластид. Такая картина взрыва для динамита совсем не характерна.
— Так это был не тринитротолуол? — удивился инспектор.
— Сдетонировать такое количество динамита, — снизошел до объяснения Мейнард, — уже сама по себе задача сложная. Для этого пришлось бы делать еще один довольно мощный заряд, — тут он откинулся на стуле с видом человека, собирающегося сообщить нечто очень важное, и его большие руки грациозно извлекли из довольно древнего портфеля останки стальной коробки и плоскую свинцовую лепешку.
— Крышка этой коробки была намагничена, причем очень сильно. Взрывчатка находилась внутри нее, так что убийце оставалось только подложить ее под сиденье водителя. Крышка коробки была соединена шнуром с этим свинцовым грузом. Как вы уже смогли заметить, он очень тяжелый, — для вящей убедительности он подбросил лепешку в воздух и поймал. — Груз поместили в выхлопную трубу автомашины, и в любую секунду это шаткое равновесие…
— Но ведь это невозможно. Я хотел сказать, что для такой цели у этого грузила слишком неподходящая форма, — перебил его Томас.
— До того как эта штука сработала, она была именно той формы, какая требовалась, — поморщился эксперт. — Мы с трудом отковырнули ее от кирпича, — тут он с торжествующим видом окинул взглядом присутствующих.
Мейнард оседлал своего любимого конька, и ничто не могло испортить ему настроение.
— Когда запустили мотор, груз от вибрации свалился и потянул за собой шнур, произошла детонация. Результат нм могли видеть своими глазами.
Теперь его голос стал бесстрастным, как у профессионального лектора, и Маршалл удивленно поднял глаза, ведь он первый увидел тело. В прошлом ему приходилось иметь дело с трупами людей, которых застрелили, зарезали, забили до смерти, сожгли, но ничего подобного этим бесформенным, ужасным останкам он не встречал. Ниже пояса вообще ничего не было, голова была размозжена о лобовое стекло машины, а тут еще пожар… Этот человек умер мгновенно, но само расчленение человеческого существа казалось таким жестоким, что вызвало у него непрекращающийся кошмар последних двух ночей. Он повернулся к Томасу.
— Вам есть что сказать, док?
Тот выдержал паузу, как будто сосчитал до трех перед тем, как ответить.
— Я мало что нового могу вам сообщить, — наконец начал он. — У него было множество повреждений и каждое их них смертельно. Травма черепа, сломанная шея, повреждения основных артерий, больше дюжины переломов костей и в довершение всего колонка руля пробила сердце. Смерть его была мгновенной, — тут врач снова замолчал и тщательно протер линзы очков. — Когда я впервые увидел останки, меня вырвало.
— Меня тоже, — сказал Хоскинс.
Томас повернулся к инспектору.
— А как же вы опознали тело?
— Одежда и обувь, — ответил Маршалл. — Все вещи принадлежали Крейгу. Я лично это проверял.
Томас удовлетворенно кивнул.
— Понятно. Я еще вам нужен?
Детектив ответил отрицательно, и врач вскоре ушел.
— Впервые вижу, как Томас распустил нюни, — заметил Мейнард…
— Вы не видели труп, — ответил ему Маршалл. — Мне самому никогда не приходилось видеть ничего подобного. Так вернемся к нашей адской машине…
Эксперт подробно объяснил устройство контейнера, что у основания он сужался, а намагниченная крышка намного тоньше, чем корпус. В этом случае основная сила взрыва направлена прямо на водителя.
— Изящная вещица, — закончил свой монолог Мейнард и затем добавил: — Дерьмо!
Хоскинс от удивления даже оторвался от своей записной книжки, ему еще никогда не приходилось слышать от эксперта бранных слов о вещах, хоть как-то связанных со взрывами и взрывчаткой.
— Этот парень не очень-то беспокоился, кто еще пострадает от взрыва, — не успокаивался тот. — В машине могли быть дети или кто-нибудь еще. Эту падаль такое мало интересовало, главное, чтобы с Крейгом было покончено. Это звучит глупо, но я его ненавижу.
— Есть какие-нибудь соображения по поводу того, кто мог это сделать? — спросил Маршалл.
Мейнард пожал плечами.
— Я сообщил все, что знаю, а остальное — это уже ваши проблемы. Я дам вам modus operandi, дальше все зависит от вас. Вы любите пиво?
— Да, — ответил Маршалл, — но меня вызывают к шефу.
— Жаль. Но если появится свободная минутка, вы сможете найти меня в «Лозе», — заметил на прощание Мейнард.
Инспектор вышел вскоре после него, пройдя по коридору, оказался у массивной двери кабинета начальника полицейского управления города, постучал в нее и тут же вошел.
— Садитесь, инспектор, — сказал Седдонс. — Как продвигается дело Крейга?
Маршалл сообщил, как было обнаружено тело, про бойню в гараже, о том, что миссис Крейг до сих пор находится в бессознательном состоянии, описал конструкцию и принцип действия взрывного устройства, изложил содержание своей беседы с сэром Джеффри. Крейг был человеком с сотнями знакомых и без единого друга, который жил своей работой, а из личных вещей имел только пачку старых фотографий и черный пояс дзю до.
— Вы проверили это?
Маршалл утвердительно кивнул.
— Он не состоял ни в одном из местных клубов, сэр. Хоскинс сейчас занимается этим вопросом. Он утверждает, что черный пояс может принадлежать только бойцу высшей категории, а уж он, можете мне поверить, сэр, знает в этом толк, — инспектор некоторое время молчал, словно вспоминая о чем-то. — Я думаю, сэр, надо связаться с Адмиралтейством по поводу его службы на флоте.
— Я уже сделал это.
Детектив был не в силах скрыть свое раздражение и нахмурился.
— Я понимаю, что мне не следовало этого делать и приношу вам свои извинения, инспектор, но у меня не было выбора. Вы сейчас поймете, почему, вот только прочитайте это, — он протянул ему отпечатанный на машинке лист бумаги.