Читать интересную книгу Главнокомандующий - Николай Гуданец

Высоко над зарослями цветущего шиповника притихший вулкан грозил небесам исполинским пальцем. По ту сторону ущелья, в горах, приютилась радиолокационная станция, работавшая ныне в рамках проекта «Ч». Впрочем, для виртуальных туристов на её месте деликатно соорудили эвкалиптовую рощу.

Березин зашагал по тропинке вдоль берега бухты. Левой-правой, левой-правой, Господи, хорошо-то как...

Время блаженно зависло, но сработал программный таймер. Мослы гранитных кряжей стали набухать и расползаться, как сухарь в чае, сквозь них прорезались иконки оболочки «Первопрестольная 10.2». Всё, хорошенького понемножку.

Сняв компьютерный шлем, Березин вытер вспотевшие ладони о рубашку, глубоко вздохнул и прикрыл глаза. Как всегда после долгого хождения по вирелу, собственное тело казалось ему тяжеловесным, неуклюжим обрубком. Предстояло заново свыкнуться с ощущением, что нет у него больше ни траков, ни антигравов, ни ног. Вместо них моторчик и колёса инвалидного кресла.

Из вирела следует выходить постепенно, иначе может возникнуть нечто вроде кессонной болезни. Растревоженное подсознание вздыбливается, и психику атакуют кошмары, словно вскипающие в крови водолаза пузырьки азота. В минувшем году Березину пришлось перенести экстренный выход из вирела, когда в его танк угодила бомба истребителя чужаков. После этого он промаялся неделю на уколах, да ещё психотерапевт на полмесяца запретил ему прогулки по вирелу.

Откинувшись на спинку кресла, генерал постарался дышать как можно глубже и реже. Суставы и мышцы словно патокой пропитало, не пошевелиться.

Прохладный воздух бередили привычные убаюкивающие звуки: жужжание кондиционера, мурлыканье процессорной гидравлики охлаждения, щелчки часового маятника.

Когда Березин чуть освоился в реальности, он потянулся за стоявшей рядом с компьютером непочатой банкой кваса, рывком выдрал из её крышки алюминиевый лепесток. От поспешного жадного глотка заломило гортань.

Щурясь, он обвёл глазами просторную комнату. Сквозь раздвинутые жалюзи бил косой веер солнечных лучей, застеклённые книжные полки расшвыривали скопище радужных бликов.

Бронзовый циферблат старинных кабинетных часов показывал четверть третьего. Значит, сеанс вирела длился почти семь часов.

Откатившись в кресле к окну, Березин взял с подоконника трубку, набил её душистым табаком из плоской жестянки, раскурил от газовой зажигалки. Неторопливо смакуя ореховый привкус дыма и хорошо обкуренного вереска, сжал в ладони увесистую, тихо теплеющую гладкую головку трубки.

За переплётом ленточного окна вздымалось гулкое пространство, тугой бирюзовый парус неба, по которому юркой мошкарой сновали кургузые гравикары. Под самыми облаками проносились пузатые веретёна флайбусов.

Далеко внизу расстилалась площадь, залитая полуденным солнцем. Там свирепствовала немилосердная московская жара, тридцать пять градусов по Цельсию в тени. Крошечные прохожие в шортах и маечках мельтешили на тротуарах, возносились на виадуки, по их ажурным руслам пёстрыми ручьями текли во все стороны над потоками грузовых электромобилей.

Позади станции метро золотились луковки храма Николая у Таганских ворот, справа ритмично вспыхивал голографический афишный столб над малиновой коробкой театра, вдали виднелась шеренга сияющих небоскрёбов, и среди них иголкой-недомерком торчал шпиль старого дома на Котельнической.

Всё это вдруг показалось ему ненастоящим, безмятежной и лживой виртуальной картинкой. Если тряхнуть головой, отгоняя наваждение, и ткнуть клавишу выгрузки, тогда увидишь всё, как есть. По дорожкам виадуков плывут обезглавленные ободранные тела вверх ногами, кровь лениво капает в крутобокие титановые лохани. Невозможно привыкнуть. Сколько бы ни видел такое, привыкнуть нельзя.

Глава 2

Хлопнула входная дверь, и в комнату заглянул навьюченный двумя кошёлками денщик Василий. Его круглое курносое лицо под форменной тропической панамой усеяли бисеринки пота.

– Кушать будете, товарищ генерал? – спросил он.

– Пока нет, – ответил Березин и, малость поразмыслив, добавил: – Вот кофе свари, пожалуй.

– Сию минуточку.

Василий затопал на кухню и принялся там хлопотать, рассовывая припасы из кошёлок по шкафчикам.

На последних затяжках в трубке смачно захлюпала табачная смолка. Березин выскреб пепел никелированным складным причиндалом, тщательно протёр мундштук ёршиком.

Сосредоточенная возня с трубкой отвлекала от мыслей о белом крестике на плане-схеме. Отто Краузе мёртв. Один из самых опытных десантников, ветеран проекта «Ч». Немногословный улыбчивый крепыш, виртуозно управлявшийся со своим увесистым лучемётом. И ведь погиб не в крупном бою, а так, в лёгкой стычке.

На душе у Березина саднило. Прикрыв глаза и уткнув подбородок в грудь, он начал творить сердечную молитву. Однако на сей раз афонская практика не принесла облегчения. Сухость сердечная. Тяжко.

В мозгу с трансформаторным гудением летали жирные мясные мухи. Тяжёлые и чёрные с лиловым отливом, будто выкованные из воронёной стали.

Предыдущая крупная вылазка чужаков случилась накануне Рождества, в Финляндии. Тогда двадцать семь человек точно так же забили, как скот, и предотвратить это не удалось. Десантники подоспели к шапочному разбору, чужаки успели погрузиться в судно и стартовали, но их сбил перехватчик.

Ещё тогда Березин пришёл к мысли, что надо менять саму концепцию проекта «Ч», перенацелить её на стрельбу с упреждением. Сделать основной упор не на мобильных частях, а на сети патрульных спутников – с тем, чтобы подавлять вылазки неприятеля в зародыше.

И ещё, конечно, требуется больше радарных станций и перехватчиков, больше баз и гравипланов, тогда, может быть, удастся организовать полноценную оборону. Да только денег неоткуда взять. Ассигнования на проект «Ч» недостаточны, да ещё и поступают нерегулярно, с большим скрипом. Наверняка эти суммы какой-то мерзавец тайком через проценты проворачивает.

А кто крайний? Ясное дело, руководитель проекта. У которого требуют обеспечить защиту планеты за три копейки. Гады, крохоборы, жульё. Самих бы их вверх ногами прибить, прости, Господи...

Поймав себя на том, что он всё ещё машинально возится с вычищенной трубкой, генерал сунул её в карман халата и бросил шоколадный от смолки ёршик в пепельницу.

Хоть какое-то утешение, что выжил вихрастый бутуз, которого медузняк взял заложником. Единственный изо всей деревни, кому посчастливилось уцелеть. Надо будет представить Хадсон к медали.

Березин тронул сенсоры, тихо зашелестел моторчик, и кресло покатилось на кухню.

– Товарищ генерал, краснодарского кофе не было, так я взял немного датского, – через плечо сообщил Василий, пересыпая стрекочущие зёрна из пакета в кофемолку. – Это ничего?

– Сойдёт, – вяло махнул рукой Березин. – А бананы взял украинские?

– Конечно. Может, перекусите всё-таки, товарищ генерал? Вы ж с утра не евши.

– Ладно, уговорил, – буркнул генерал, подъезжая в кресле к столу. – Давай бананы. И йогурт.

Открыв пластмассовую широкогорлую банку, Василий вытряхнул в стакан рыжие комки апельсинового йогурта и ловко содрал с переспевшего банана веснушчатую шкурку, снабжённую овальной жовто-блакитной этикеткой.

– Приятного аппетита, – улыбаясь до ушей, молвил он.

– Спасибо, – поблагодарил Березин, вполголоса прочёл «Отче наш», перекрестился и начал кромсать банан ложкой.

Казалось ему, после увиденного сегодня в деревушке кусок в горло не полезет, однако стоило приняться за еду, как аппетит проснулся волчий.

С видом алхимика, истово справляющего gamonymus, Василий колдовал над кофе: прокалил помол, залил его кипятком и принялся плавными пассами водить джезвой над горелкой. По кухне поплыл забористый дух отличной мокки. Покончив со священнодействием, денщик налил кофе в большую фарфоровую чашку через ситечко и уселся напротив Березина, по-бабьи подперев кулаком щёку.

– Хочу сегодня шти по-монастырски соорудить, – мечтательно поделился сокровенным он. – А на второе – синенькие с грибами.

– Валяй, – разрешил Березин, думая о своём.

Далеко не все суда чужаков удаётся засечь на подлёте к планете. Около сорока процентов приземляется, оставшись незамеченными. Но если форсировать исследования в Новосибирске и освоить их систему связи, станет возможен превентивный перехват. Спецы сулят стопроцентный успех, однако наверняка привирают, шельмы. Надо будет на днях заглянуть в Академгородок, ах да, ещё в Дубну, конечно... Никак не получается всюду поспеть, хоть пополам разорвись.

Денщик безмолвно мялся, воззрившись на генерала и часто хлопая белёсыми ресницами. Его пальцы нервно комкали кромку цветастого ситцевого передника, надетого поверх форменного обмундирования.