Если разложить кажущееся непонятным сновидение на его составные части и показать сновидцу, что означает для него
- 188 -
каждая отдельная часть, то при некотором старании и проницательности возникнет ощущение, что за сновидением скрываются силы, стремящиеся в определенном направлении. Это направление проявляется и в остальной жизни человека и определяется его личностным идеалом, теми проблемами и затруднениями, которые были для него особенно чувствительными. В результате такого рассмотрения, которое, пожалуй, можно назвать художественным, выявляется жизненная линия человека или часть ее, мы начинаем видеть его бессознательный жизненный план, в соответствии с которым он стремится справиться с адаптацией к жизни и своей неуверенностью. Мы видим также, какими обходными путями он идет, чтобы избежать поражений и сохранить чувство уверенности в себе. И мы можем использовать сновидение, как и любое другое душевное явление, как саму жизнь человека, для того чтобы сделать вывод о его отношении к миру и к другим людям. С помощью средств личного опыта и использования обманчивых символов в сновидении отображаются все переходные моменты предвосхищения, соответствующие заранее поставленной цели, соответствующей жизненному стилю индивида.
Это приводит нас к дальнейшему пониманию поначалу малопонятных частностей в построении сновидений. Сновидение редко дает такие картины, в которых бы всплывали последние события, образы настоящего (это опять-таки обусловлено особым характером сновидца). Для решения повисшего в воздухе вопроса используются, как правило, более простые, более абстрактные, более детские символы, нередко напоминающие выразительные поэтические образы. Например, чреватое риском решение замещается предстоящим школьным экзаменом, сильный противник - старшим братом, мысль о победе - полетом ввысь, угроза - пропастью или падением. Аффекты, проявляющиеся в сновидении, всегда представляют собой следствие подготовительной работы и предвосхищения, защиты от реальной проблемы [8]. Простота сцен сновидения по сравнению с запутанными жизненными ситуациями полностью соответствует попыт-
- 189 -
кам сновидящего, устранив приводящее в замешательство многообразие различных сил в определенной ситуации, найти в ней выход, следуя своей руководящей линии по аналогии с наиболее простыми отношениями (подобно не подготовившемуся к уроку ученику, который не знает, что ему говорить, отвечая о законе взаимодействия сил, когда учитель задает ему вопрос: "Что будет, если вас кто-нибудь толкнет?"). Если бы в этот момент в комнату вошел посторонний, он бы посмотрел на задающего вопрос учителя с тем же недоумением, с каким это делаем мы, когда нам рассказывают о своем сне.
Однако непонятность сновидения связана с изложенной ранее проблемой, когда мы видели, что для защиты от определенных действий используется скрытое в бессознательном представление о будущем. Данное фундаментальное положение о человеческом мышлении и поведении, согласно которому бессознательная руководящая линия воплощает скрытый в бессознательном личностный идеал, я подробно излагал в своей книге "О нервном характере". Этот личностный идеал и ведущая к нему руководящая линия содержат тот же самый материал (мысли и чувства), что и сновидение, и те процессы, которые за ним скрываются. Внутренняя потребность, являющаяся причиной того, что душевный материал остается в бессознательном, столь сильно давит на мысли, образы, слуховые и зрительные восприятия во сне, что они, чтобы не подвергать опасности цельность личности, тоже остаются в бессознательном, или лучше сказать - непонятными. Вспомните, например, о сновидении пациентки, боявшейся открытых пространств. То, к чему она, в сущности, стремится в силу своего бессознательного личностного идеала, - это господство над своим окружением. Если бы она поняла свои сны, ее честолюбивые помыслы и поступки должны были бы отступить перед критикой со стороны ее бодрствующего мышления. Но так как ее действительное стремление направлено к господству, сон должен быть непонятным. Теперь становится очевидным, что если чрезмерные цели невротика удастся переместить в его сознание и там их сгладить, то все формы нервозности перестанут быть стойкими и начнется процесс выздоровления.
- 190 -
Теперь на примере выдержек из анализа сновидения одной пациентки, лечившейся у меня по поводу раздражительности и мыслей о самоубийстве, я хочу показать, как осуществляется толкование снов самим пациентом. Особое внимание я хочу обратить на то, что аналогии мыслей сновидения каждый раз проявляются в виде "как будто" [9], с чего и начинает свой рассказ сновидица. Затруднительное положение пациентки заключалось в том, что она влюбилась в мужа своей сестры.
Сон про Наполеона [10]
"Мне снилось, будто я нахожусь в танцевальном зале, на мне прелестное голубое платье, я мило причесана и танцую с Наполеоном".
По этому поводу мне приходит в голову следующее.
Я возвысила своего зятя до Наполеона, ведь иначе и не стоило бы стараться отбивать у сестры мужа. (То есть ее невротическая сущность направлена вовсе даже не на мужа, а на то, чтобы возвыситься над сестрой.) Чтобы придать всей этой истории благопристойный характер, а также для того, чтобы не возбудить подозрения, будто к этому поступку меня побудила месть из-за того, что я опоздала, я вообразила себя принцессой Луизой, занимающей положение выше моей сестры, так что кажется вполне естественным, что Наполеон решает разойтись со своей первой женой Жозефиной, чтобы взять в жены равную ему по положению женщину.
Что касается имени Луиза, то я им давно уже пользовалась; один молодой человек спросил однажды, как меня зовут, и моя коллега, зная, что имя Леопольдина мне не нравится, без обиняков сказала, что меня зовут Луизой.
Мне часто снится, что я принцесса (руководящая линия), и это проявление моего колоссального честолюбия, которое все
- 191 -
время заставляет меня во сне искать мост через пропасть, отделяющую меня от аристократов. Кроме того, эта фантазия рассчитана на то, чтобы при пробуждении еще болезненнее ощущать, что я выросла на чужбине, что я покинута и одинока; мрачные чувства, которые затем овладевают мною, приводят меня в такое состояние, когда я становлюсь резкой и грубой со всеми людьми, имеющими счастье быть со мною связанными.
Альфред Адлер
[1] Впервые опубликовано в Zentralblatt fur Psychoanalyse, Bd. 3, 1913, S. 574-583.
[2] Как мне удалось показать, функцией сомнения в жизни, как и в неврозе, всегда является торможение агрессии, уклонение от решения и сокрытие всего этого от собственной критики. Для индивидуальной психологии, которая "оценивает людей не по словам, а по делам", сомнение означает безоговорочное "нет".
[3] Ранее этот вопрос рассматривался в "Агрессивном влечении" (1908 г.) (см. сборник "Лечение и воспитание") и "Психическом лечении невралгии тройничного нерва", в статье "К вопросу об учении о сопротивлении" (см. данную книгу), в "Сифилофобии" и в "Нервном характере".
[4] Ср. Адлер А. "Органический субстрат психоневрозов" и выдержку из истории болезни вышеупомянутого пациента в статье "О роли бессознательного".
[5] Более точным пониманием этой "фикции подобного", одной из важнейших гипотез, относящихся к процессу мышления вообще и к принципу каузальности в частности, я обязан своему другу и соратнику А. Хойтлеру.
[6] Использование таких готовых, вызывающих аффекты образов воспоминаний, цель которых - вызывать аффекты и их последствия, занять осторожную позицию, а также вызывать отвращение, тошноту, страх, боязнь сексуального партнера, обмороки и другие невротические симптомы, еще будет подробно обсуждаться. Многое из этого описано мною в "Нервном характере" в виде символа (например, символа инцеста, преступления, уподобления божеству, бреда величия и уничижения) или в качестве "Junrtini". Насколько мне известно, только профессор Гамбургер подошел вплотную к этой точке зрения. Подробное изложение этой невротической аранжировки см. в "Индивидуально-психологическом лечении неврозов".
[7] Нетрудно догадаться, что у Симонида, который как поэт стремился к бессмертию, согласно этому сновидению, была констелляция стража смерти, тоща как пациентка со страхом открытых пространств преследовала фиктивную цель господства, идеал королевы. Относительно первого случая см. также "Индивидуально-психологические данные о нарушениях сна", где, помимо прочего, указывается на связь детского страха смерти с профессией врача.
[8] Однако тенденциозно усиливаются благодаря обманчивому образу сновидения, если того требует защита жизненного стиля.
[9] Ср. Файхингер "Философия "как будто", Берлин, 1911. Теоретические взгляды автора в других областях полностью совпадают с моими взглядами в нейропсихологии.