Читать интересную книгу Ариман: Изгнанник - Джон Френч

Кармента глубоко вдохнула и легкие с мерным пощелкиванием втянули в себя воздух. Старая привычка плоти, признак того, что она устала. Женщина устала, устала бежать, устала от жизни изгоя. Все это было не от хорошей жизни. На своем веку она слишком часто лгала и предавала. Часть Карменты хотела отключиться, позволить кораблю умереть, и ей вместе с ним. Но вместо этого она с гневным рыком отогнала мысль.

«Ты не убьешь нас, ― прокричала она сама себе. ― Ты не прикончишь нас, только не сегодня. Ты не сможешь отнять его».

Женщина опустила руки и сделала неуверенный шаг. Позвоночник прострелило резкой болью. Кармента чувствовала себя неимоверно уставшей, мысли будто заволокло беспросветной серой тучей. Ей нужно идти, нужно добраться до мостика. Женщине вдруг стало любопытно, где Астраеос. Она попробовала вызвать его, но комм-связь вышла из строя. Неважно если враг окажется на борту, четыре космических десантника не сумеют защитить корабль.

Кармента медленно похромала по коридору, волоча за собой по полу потрепанную черную мантию.

Азек Ариман наблюдал с мостика «Кровавого полумесяца», как от корпуса безмолвного корабля откалываются куски остывающей брони. Изображение замерцало на треснувшем экране, а затем резко обрело фокус. Рядом свисали десятки других дисплеев, каждый из которых отображал одинаково неполный вид корабля, к которому они приближались. Мостик освещался только экранами, из-за чего сводчатый зал казался крошечным, будто пещера, сжавшаяся до круга света, который отбрасывал единственный огонек. Фоновый мрак на дисплеях укрывала пелена сизых газовых облаков, разделенных черным разломом, который походил узкий зрачок змеиного глаза. Звезды у его границ сияли режущим светом. Наблюдая за кораблем, Ариман то и дело непроизвольно поглядывал на далекий провал. За бессчетные века его знали под разными названиями, но сохранилось только одно: Око Ужаса.

Корабль, к чьему корпусу еще цеплялись энергии варпа, они совершенно случайно нашли на границе неисследованной системы. Сначала они были осторожны, и дали залп с дальней дистанции по безмолвному кораблю. Ответный огонь по ним не открыли, щиты не активировалась, а двигатели остались по-прежнему холодными. Он был воином, шестикилометровым перстом из гранита и стали. Вдоль бортов и хребта выступали жерла орудийных батарей. Но орудия хранили молчание, как будто корабль потерял волю к борьбе. Он был еще жив ― сенсоры «Кровавого полумесяца» видели ярко светящиеся реакторы внутри корпуса. Они дали еще один залп, а затем пошли на сближение. Ответа все не было, и нетерпение изголодавшегося по убийствам Терзания стало нарастать.

Полумеханические звери громко ревели, проходя мимо рабов, прикованных к системам управления кораблем. То там, то здесь космические десантники Терзания собирались у утыканных шипами алтарей из кованного железа. Они звали себя «посвященными», словно поклонение жестокости придавало им некую таинственность. Это были ублюдки в цветах десятков отринутых жизней, неразличимых под отслаивающимися слоями ржавчины и засохшей крови. Всякий раз, когда они двигались в такт с напевом, об их доспехи гремели нанизанные на металлические нити человеческие зубы и фаланги пальцев.

В некоторых местах на палубе скапливалась кровь, и до Аримана доносились крики жертв, которых Терзание насаживало на железные алтари. В нескольких шагах перед собой он увидел одного из посвященных, скалящегося от нетерпения. Вместо зубов изо рта космического десантника торчали железные крючья. Другие посвященные завыли. Когда-то Ариман почувствовал бы отвращение при виде того, во что превратились космические десантники. Но сейчас, наблюдая за ними, он ровным счетом ничего не испытывал. Так уж он сильно отличался от них? Разве он не такой же раб и изменник, как и они?

― Хоркос, ― произнесенное слово оторвало Аримана от раздумий. В глубоком, рокочущем голосе сквозило презрение. Он идеально соответствовал владельцу. Подняв глаза, Ариман увидел идущего к нему Гзреля. Каждый шаг властителя Терзания сопровождался щелчками и сипением, его лицо походило на иссохшую кожаную маску, края которой исчезали под воротом красной, цвета ржавчины, брони. Шум на мостике разом усилился, когда Терзание прокричало имя своего повелителя.

За Гзрелем следовала свита. Ему нравилось коллекционировать колдунов, сравнивать и оценивать их, словно драгоценные камни. Там был Ксиатсис в зеркальном шлеме, Коттадарон, тело и доспехи которого срослись настолько, что ему с трудом удавалось передвигаться, и, конечно, Марот. Самозваный прорицатель Терзания тонко улыбнулся, коснувшись содранной кожи на нагруднике. Марот был верховным магистром Гзреля. В прежние времена Ариман наверняка бы расхохотался от самонадеянности титула. Впрочем, в самом Мароте не было ничего забавного.

Ариман опустился на колено, когда Гзрель остановился перед ним. Доспехи заскрежетали и зашипели, подчиняясь велению тела. Они, как и все остальное, подходили той личности, которой он стал. Плечи его укрывали утыканные заклепками наплечники, броню скрывал пятнистый серый табард. На сгибе локтя Ариман держал опаленный до черноты шлем с носом-клювом. Он взял его у еще дымящегося, обгоревшего трупа, и с тех пор не перекрашивал. В Империуме этот тип шлема носил название «Корвус», что означает «ворон». «Черный вороний шлем для воина-падальщика», ― подумал Ариман, впервые взяв его в руки. Лишь такой символизм он мог себе позволить, да и то ради того, чтобы не забывать, кем он был и кем стал.

― Я хочу наградить тебя, Хоркос, ― из труб на спине Гзреля в такт со словами повалил густой красный пар.

― Мой лорд, ― произнес Ариман, не отрывая глаз от палубы. Когда-то перед ним склонялись армии, а к словам прислушивались сами примархи. Но он собственной рукой разрушил это прошлое. Теперь он был лишь блеклой тенью, отбрасываемой яркими воспоминаниями. Поэтому Ариман, бывший главный библиарий Тысячи Сынов, ответил на ложное имя, преклонив колени перед недостойным властителем.

― Вот видите, ― сказал Гзрель, и Ариман догадался, что он указывает на него колдунам. ― Такой покорный, такой податливый, ― краем глаза Ариман заметил, как Гзрель разжал заостренные пальцы. ― Мне ведь не удалось так же легко подчинить тебя, Марот?

― Не настолько легко, лорд, ― проурчал Марот. Гзрель хохотнул.

«Марот собирается убить его, ― подумал Ариман. ― Не сейчас, но скоро, он планирует лишить Гзреля жизни, а затем и трона», ― Ариман видел намерения прорицателя так же отчетливо, словно тот кричал о них. Но никто из остальных колдунов этого не замечал. Неужели Марот успел вступить с ними в сговор, или они попросту не видели того, что видел Ариман?

― Но не тебя, Хоркос. Ты принимаешь подачки у меня из рук и облизываешь пальцы, ― Гзрель остановился и острым пальцем приподнял подбородок Аримана. ― Думаешь, меня радует твое смирение? Я считал, ты можешь стать лучше, но нет. Ты ― побитая собака среди волков, Хоркос.

― Да, мой лорд, ― Ариман не рискнул встретиться взглядом со Гзрелем. Вскоре придется бежать. При Мароте ему не будет иного места, кроме как в виде черепа на доспехах чемпиона. Когда-то он мог бы остановить Марота, отнять Терзание у Гзреля и обучить его всему, что знает сам. Для Аримана это не составило бы труда. Но он не Ариман. Он ― Хоркос: грешник, изгой. Ему придется бежать, искать новое укрытие. Он даже не был уверен, обладает ли еще теми силами, которые некогда были такой же его неотъемлемой частью, как плоть. Казалось, часть его души превратилась в пустую оболочку.

«Возможно, поэтому они не видят, кто я на самом деле», ― подумал Ариман. Долгие годы он не использовал свои силы на полную мощь, для некоторых это было целой жизнью. Поначалу он просто отрекся от них, но теперь спрашивал себя, не умерли ли они вместе с памятью об Аримане. Он до сих пор чувствовал варп и прикасался к нему, но теперь его сила походила скорее на угольки, оставшиеся от ревущего пламени. ― «Они не видят грозную мощь потому, что ее больше нет. Покров слабости скрывает мое прошлое; они видят лишь практически сломленное создание, и их едва ли волнует, кем оно было прежде».

― Но я оставил тебя в живых, ― продолжил Гзрель. ― Зачем я продолжаю терпеть тебя, Хоркос?

― За мою службу, лорд, ― ответил Ариман. Казалось, что даже в замках шлема он чуял вонь падали и железа, которая окутывала его лорда.

― За твою службу, ― повторил за ним Гзрель. ― А теперь я даю тебе возможность отплатить мне. У нас появилась добыча, а ты поможешь мне поймать ее, ― Гзрель замолчал. ― Пойдешь в первой волне атаки. Присоединишься к стае Кароза.