Светлова…
– Ноги в руки. Время пошло, – заявила она, прежде чем отключиться.
Вот же… срань Господня!
Угораздило же меня…
Отыскав в полке обезболивающее, закинула в себя пару таблеток. Ополоснув лицо и натянув на себя безразмерную толстовку, покинула квартиру.
Надо, Минина! Это во благо! Все могут, чем я-то хуже…
Как повалятся на меня блага, как из рога изобилия… Работа… Деньги… Женское счастье…
И не то, что по ночам сниться, а настоящее! Реальное!
Пробежав по аллейке вокруг дома, на втором круге открылись глаза. Два своих и один во лбу. А лёгкие едва наружу не выпрыгнули…
– Мать твою! Как же тяжело новую жизнь начинать! – поставив галочку, что с задачей справилась, медленно побрела к дому.
Кровать манила к себе. Вопила не своим голосом, подзывая к себе, но я как настоящий воин, готовый сражаться до конца, вытащила небольшой коврик и села по центру комнаты.
Медитация! Что может быть проще? Уселась, отрешилась от суеты, волнений и как начала медитировать…
Всхрапнула! Прямо сидя, блин.
Ото сна меня разбудила настойчивая мелодия.
– Ну, что? – раздался в трубке голос моего персонального деспота. – Закончила?
– Ага, – зевая, ответила ей. – Ты знаешь, даже полегчало… – засмеялась, смотря на часы.
Целый час! Сон, это вещь! Надо почаще медитировать…
– Ну вот, Минина, а ты упиралась месяц, – гордо проговорила подруга. – А теперь вставай и дуй к окну.
– Это ещё зачем? – с лёгкой тревогой спросила её.
– Вставай-вставай, здороваться с миром будем!
Глава 3
– Подошла?! – строго спросила меня, будто от этого зависела чья-то жизнь.
– Ага, – откликнулась ей нехотя, подавляя зевок.
– А теперь что есть мочи крикни “Здрасти!”
Боже ж ты мой! Стыдобища…
– Чегоо? Там же люди, Маш. Не буду…
– Минина, не дрейфь. Максимум дворник метлу выронит.
– Мужика жалко… Ещё сс..ться по углам начнет. Ну, серьёзно…
– Себя лучше пожалей, дурёха! Хочешь изменений в своей жизни, делай, как говорю! – напирала на меня гуру.
– Видит Бог, я не хотела… – перекрестившись прошептала, распахивая окно, за которым во всю кипела жизнь. – Привееет! – выкрикнула, чувствуя себя неловко.
– Каши мало ела? – проворчала в трубку Машка. – Разве так мир тебя услышит?
– Да он меня не только услышал, но и увидел, – сгорая от стыда, быстро скрываясь за стеклом. – Дюжина испуганных глаз тому свидетели.
– Не показатель… – не отступала Светлова.
– А если у виска покрутили, засчитано? – пискнула, не желая повторять приветствие.
– Ладно, сойдёт, – сдалась она. – Будем считать, что сегодня тебя услышали, но завтра будь убедительней!
Ага! И пойди потом докажи соседям, что вменяемая!
– Всё, Машка, я в душ. Надеюсь, я заслужила отдых, – устало проговорила, решая завершить этот балаган.
– Какой отдых, мать, да на тебе пахать надо. Дуй в свой душ, через час продолжим, – проговорив, отключилась она, заставляя немного пожалеть, что вообще согласилась, на всю эту бессмыслицу.
Лучше уж заняться внешним видом. Красоту пробудить. Заставить лицо светиться, сиять.
Подошла к зеркалу в ванной. Поёерла между бровями. Понадувала щёки, как учили в видео про фейс-фитнес. Подёргала себя за скальп и огорчилась.
– Твою ж мамочку… это что? – обнаружив мелкие морщинки, чуть не рехнулась от расстройства. – Даааа, старость на пятки наступает, Витка, – выдохнула, отводя глаза в сторону.
Тридцать с хвостиком звучало как приговор!
Ни за что! Не сдамся!
Скинув одежду, залезла в душ. Для омоложения контрастный должен быть!
– Ааа, – проорала, приняв на себя поток ледяной воды. – Чёрт! Чёрт…
Включив тут же горячую, заметно полегчало.
Решила поскрабить. Избавиться от омертвевших клеток.
Помыла волосы безсульфатным шампунем, прополоскала ополаскивателем, нанесла протеиновую маску. Смыла. Нанесла масло для кончиков волос.
– Фух… как тяжело то… – ворчала недовольно, но не останавливалась.
Сделала лёгкий антицеллюлитный массаж всех проблемных зон, то есть всех частей тела. Разогнала лимфу. Продавила энергетические точки. Намазалась молочком с маслом. На лицо положила омолаживающую маску.
Вышла из ванной, упала без сил.
Полежала, пошла завтракать.
– Как там должно то быть? Белки…жиры…углеводы, мать их…– шипела себе под нос, гипнотизируя колбасу. – Эх, – отправив её в ведро, потянулась за йогуртом и зеленью.
– Витка, ты сможешь! – подбадривала себя, морщась.
Только рука, предательница, потянулась за булочкой, как телефон снова ожил.
– Ты будто следишь за мной, Светлова, – проговорила недовольно.
– Я тебя чакрами своими чувствую, Минина. Жрёшь поди? – проговорила Машка.
– Собиралась, – выдохнула печально. – Кофе с молоком-то мне можно?
– Можно! – обрадовала меня она. – Воду, без кофе и молока, – позлорадствовала в трубке. – Цикорий!
Бл..дь! Быть здоровой – это, конечно, хорошо, но как-то грустно.
– Сервируешь красиво стол. Надеваешь лучшее платье и фигачишь смузи из сельдерея под Моцарта! Духовное наполнение очень важно… – не унималась она.
Помедитировала на хлеб, вздохнула и оправила его следом за колбасой.
– Цветы есть? – спросила подруга, пыхтя в трубку.
– Кактус! – выплюнула в ответ.
– Сгодится, – согласилась она. – Налегай на овсянку, потом займемся аффирмацией!
– Афир… чего? – но она уже отключилась, оставляя меня наедине с зелёной жижей.
–Зараза! – рявкнула на погаснувший дисплей. – Ага, а в обычной одежде еда у нас не усвоится, конечно… – буркнула, шагая к шкафу. – Красивое самое, подавай ей!
Вытащив своё самое любимое – красное, переоделась и потопала насыщаться духовно и физически.
Моцарт не впечатлил! Не желая звонить своему деспоту и интересоваться об альтернативе, решила позавтракать в тишине. На пару с кактусом Федькой! Так как-то спокойнее!
– Аффирмация, блин… – процедила сквозь зубы страшное слово. – Дьявол, – разозлилась ещё больше, заметив на платье пятно.
Ну не шло у меня это… Не моё… Машка, прости!
– Лучше йогой займусь, – скинув с себя платье, включила телевизор.
Быстро отыскав уроки для начинающих, расположилась на полу.
Что сказать?
Поза собаки не похожа на собаку. Дельфин не похож на дельфина. Верблюд не похож на верблюда.
Брехня! Только труп похож на труп.
Труп понравился!
Глава 4
– Кис-кис-кис, наглая рыжая морда! Мне что одной мучиться? Тварь! – поискала своего ушастика, который будто почувствовав мои перемены смылся с глаз долой. – Ага, вот ты где, – потянула за хвост шипящее существо, что притаилось под пледом.
Тимоха пронзительно проорал и трупом прикинулся. Ну, точно, как я минуту назад.
– Не верю! – включила весь свой скептицизм и Станиславского. – Я вот что подумала, мужик. Меняться тебе надо, – зыркнула на его рыжие бубенчики.
Тут он будто понял, куда я клоню, ожил и как дал дёру в сторону ванной. – Пошутила я… Тимох…Бабу тебе найдём. Честно…– крикнула вдогонку, зная, что теперь пару дней из-под ванной его не вытащить.
– Ай, ну и ладно, подумаешь…
Это ему за то, что на мебели отметины