Я уже дважды перевешиваюсь через перила, ожидая увидеть Верку, неторопливо перебирающую ногами ступеньки. Даже щурюсь, хотя со зрением у меня никаких проблем нет. Да только ни топота, ни шороха болоньевой куртки, в которой она заявилась на мой порог, в этой тишине не раздаётся. Неужели, с Антониной до сих пор болтает?
- Я есть хочу, - ещё и племянница эта! Заладила как попугай, усевшись аккурат на мамин сервиз. Хорошо что лёгонькая, а то Верка нас обоих линчует. - Теть Вась, вы же меня покормите?
- Обязательно. Сейчас только вещи затащу, - я сдаюсь и раздосадованная оставляю свой наблюдательный пункт, теперь с ужасом взирая на девчачьи пожитки.
Знать бы ещё куда всё это пристроить! И так не квартира, а склад, в котором мешки с теплоном соседствуют с моим неразобранным барахлом.
Ну кто так делает? Нет, чтобы позвонить, я б хоть немного с ремонтом поторопилась! А то ни мебели толком нет, ни телевизора, чтобы ребёнка на мультики отвлечь. И как только жить будем с одной-то кроватью?
- Бери свой пластилин, раз уж мама твоя помогать не торопится, и в зал неси. И, конечно, - бросаю в детскую спину, почти беззаботно, - обувь снимать необязательно! Я обожаю мыть полы! Ну, Вера... Придёт, я ей покажу кузькину мать!
И лучше пусть уже начинает морально настраиваться - с живой не слезу! Я на работу так опоздаю, пока она мнит себя гуру бюджетной косметологии! Будто Тоня не может в интернете всю информацию отыскать.
- А что такое "покажу кузькину мать"?
- Значит, ругать её буду, - сил у меня почти не осталось, потому последнюю сумку я втаскиваю в квартиру волоком, перевернув при этом переноску с ошалевшим от ужаса котом. Он визжит, а я, рухнув на пол, пытаюсь отдышаться, на чём свет стоит, продолжая ругать Верку за болтливость. Нашла тоже время для бесед! У неё вон, ребёнок скоро в голодный обморок упадёт! Да и я вместе с ней, ведь чёртов доставщик воды где-то без вести затерялся!
Что за день? Знала бы, какой сюрприз мне готовит сегодняшнее утро, не стала б расходовать энергию зря, отчитывая коммунальщиков.
- Ммм, мне мама тоже кузькину мать устраивает. А я Ваське, когда он моим куклам руки грызёт! - девочка садится рядом и заботливо поправляет кошачий дом. - Его уже можно достать? Он, наверное, в туалет хочет...
Господи! Ещё этого мне не хватало!
- А вы догадались его горшок с собой взять?
- Нет, - племянница качает головой, а я хочу закричать:"Почему?". Почему умная двадцатисемилетняя женщина не продумала такой важный пунктик, но приволокла с собой целую гору кривых фигурок из пластилина?! Простите, конечно, но я всё больше убеждаюсь, что часть своих мозгов некоторые женщины оставляют в родильных залах. И моя сестра не исключение!
- Ясно. У меня от Макса вроде остался... - уж впитывающие пеленки, точно где-то да завалялись. - Сонь, ты пока пса в ванной запри, а я лоток поищу.
Команда из нас выходит та ещё: девочка, похоже, впервые имеет дело с Джек Рассел терьером, и прежде чем умудряется запереть его в ванной, минут пять бегает за сумасшедшим псом по квартире. А я к общему беспорядку добавляю пару раскуроченных коробок, в которых, по идее, должен лежать собачий лоток. Должен, но не лежит...
- Тёть Вась, кот уже на пол пописал! - слышу и выдыхаю - одной проблемой меньше. - Натыкать его мордой?
Ну и нравы...
- Нет, - хоть я такому соседству и не рада, но природный гуманизм верх берёт. Да и я же теперь собачница, а всевозможные статьи криком кричат: насилие недопустимо. Впрочем, может, поэтому Макс у меня такой безбашенный?
- Тёть Вась, вам в дверь стучат!
Ну, наконец-то, нарисовалась! Бегу, позабыв обо всём на свете, и лишь чудом не наступаю на жёлтую лужу, утекающую под мою лучшую пару обуви. Чёртов кот, чтоб он провалился!
- Здрасьте, - и Верка с ним за компанию, ведь вряд ли она бы успела сменить пол за пятнадцать минут.
Долговязый курьер вкатывает в квартиру бутыль, а во мне начинает зреть беспокойство. Странно всё это, даже долгожданная вода больше не радует.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
- Так кушать будем? Васька тоже голодный, - и девочка, уж слишком спокойная. Я в её возрасте уже б истерику закатила, оставь меня мама даже на пять минут с малознакомой женщиной. А тот факт, что с родственницей, никакой роли бы не сыграл... Много разве в таком возрасте понимаешь? А эта довольная! В кухню сама идёт, без стеснения в ящики заглядывает...
- На, - кладу перед ней неаппетитное печенье и ставлю чайник на закипание, хватая и сахарницу и пакетированный чай. - Невкусно, конечно, но у меня варенье есть...
- А у нас с поезда бутерброды остались. В моём рюкзаке, - Сонька кивает в сторону прихожей и вполне себе счастливая принимается хрустеть галетами. Прям уникум! Ей за её железные нервы хоть сейчас памятник ставь!
И аппетит отменный, вон, уже пакетом шуршит. Ладно, не плюётся, значит, и такой завтрак сойдёт. Иду за её поклажей и некоторое время раздумываю, можно ли в чужие вещи лезть? Хотя, сама же предложила... Что не удивительно, ведь отыскать хоть что-то среди всевозможного барахла - задача не из лёгких. И на кой чёрт ей сломанный пупс? Или эта вот перемотанная скотчем палочка феи?
- Соня! - кричу, наконец, отыскав отрекламированные ей бутерброды, и жду, когда же она прибежит на мой зов. Потому что сама сдвинуться с места уже не могу.
- Чего?
- Что тебе мама сказала, перед тем как мы за вещами ушли? - сверкаю глазами и дышу так часто, будто на себе шесть этажей все эти баулы тащила.
- Чтоб я вела себя хорошо. А ещё, что будет скучать. И вот, - указывает пальцем на белый конверт с моим именем, что я нашла на дне детской сумки, - сказала письмо вам отдать.
Это плохо. Это ведь очень плохо, верно?
* * *
Ты только не злись, Васька. Видит Бог, я не хотела вот так... Знаю, что ты не хочешь детей, и что Максим тебя в этом вопросе поддерживает, но мне обратиться больше не к кому. Не к бабе Зое же Соньку везти! Там, в деревне, для ребёнка никаких перспектив. Одни козы да курицы, помнишь ведь, как мы их в детстве гоняли?
Васька, Сонька у меня спокойная, покладистая, никаких хлопот с ней не будет. И игрушки за собой всегда уберёт и даже посуду помоет. Правда, мне всегда после неё перемывать приходится, но это же мелочь... Господи, даже не знаю как теперь буду одна...
Вась, у меня период в жизни сложный, сама не знаю, где окажусь завтра. Было бы всё иначе, разве ж я на такой шаг решилась? Да если бы могла быть уверенной, что чёрная полоса скоро пройдёт, я бы никогда так с дочкой не поступила. Не злись на меня, ладно? Не от хорошей жизни я на такую крайность пошла...
- Тёть Вась, - девочка опять выбегает из кухни, с аппетитом уминая заветренный бутерброд, и ссорит крошками на и без того грязный пол. А мне вот теперь кусок в горло не полезет...
Прячу за спину Веркино письмо и жду, что же на этот раз племяннице от меня нужно? Ещё чаю?
- Тёть Вась, так папка мой где?
- Кто? - даже головой мотаю, пытаясь понять, не послышалось ли?
- Папка. Мама сказала, вы меня с ним познакомите.
Я? Я даже не знаю, кто он! Мы с мамой в своё время на Петьку грешили, он двумя этажами ниже жил и вечно за сестрой моей увивался, но Вера категорически отказывалась его отцовство признавать. Месяце на шестом мне по секрету призналась, что папа у малышки другой, но без подробностей всяких, поверхностно . Мол, экватор с одногруппниками праздновали, всей толпой в клуб пошли, а там текила рекой лилась... В общем, ни имени толком не помнит, ни даже как выглядел...
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
- Студентка же, без вечеринок никак! Вот и перебрала чуток, - оправдывала её про себя и перестала в этом копаться. Какая разница, ну ошиблась. Главное, что на крайние меры не пошла и решила для себя малыша оставить.
А тут такое заявление! Где я его искать должна? В местных кабаках у всех подряд интересоваться, не тискали ли они миловидную шатенку лет шесть назад в кабинке грязного туалета? Бред же!