Светлана предложила пожить у нее, пока не найду квартиру. Места много, ей не так давно достались от бабушки трехкомнатные хоромы, так что в тягость не буду. Это я так надеюсь, а то без дружеского плеча мне сейчас никак.
— Такое чувство, что за мной всю ночь гонялись бешеные собаки, а когда отстали, меня заставили бегать кросс…
— Ну-у-у… примерно так ты и выглядишь! — смеется она.
Вот уж кто симпатичен в любое время дня и ночи. Мисс Нереальная Прическа, как мы дразнили ее в старших классах, потому что темные кудри ужасно торчали. Собственно, торчат до сих пор, но ей идет.
Мы со Светой Рябочкиной дружили в школе, но после того, как мама вышла замуж за москвича, я переехала с новой семьей в столицу, и мы на некоторое время потеряли связь. Я вернулась в родной Краснодар уже вместе с Романом, а через пару лет совершенно случайно встретила своего Светика в кафе. С тех пор снова дружим.
Смотрю на ее стройную фигуру и цокаю языком.
«Не будь она моей подругой, Мальцев наверняка с ней бы тоже переспал…»
Как только о нем вспоминаю, внутри всё будто обдает кипятком. И я вновь объята яростью… Той самой, которая пихает в спину и будит во мне такую жажду мести, что становится трудно дышать. Буквально выжигает изнутри.
«Этот представитель семейства козлов у меня еще попляшет…»
— Вот тебе блинчики и кофе, а я побежала по делам! — Светик вырывает меня из кровожадных мыслей.
Целует в щеку и уходит.
Едва за ней закрывается дверь, проверяю телефон. Ожидаю увидеть от Мальцева добрую сотню пропущенных, а заодно столько же сообщений, но их нет… Ни одного!
— Э-э-э…
«То есть ему всё равно на то, что я вчера сделала?! — эта мысль фугасной миной взрывает мой мозг. — Если так, то весь план мести псу под хвост…»
Не успеваю додумать эту ужасную идею, как мой телефон начинает жужжать, а на экране возникает морда лица моего почти экс-супруга. От удивления беру трубку, хотя изначально собиралась хранить радиомолчание.
— Милая, — щебечет он так сладко, что у меня аж зубы сводит, — я баран, я осел!
— Не могу не согласиться с данным утверждением, — отвечаю с ядовитой улыбкой.
— Как я могу это загладить? Поход в ресторан? Сумочка? Туфельки? Быть может, серьги? Духи? Ты только скажи…
«Тебя всё-таки настигла одна из баб, которым ты изменял, и настучала по темечку?» — хочу спросить.
Неужели он правда думает, что подобное можно загладить сумочкой или туфлями? Совсем больной на всю свою развратную голову?
Роман тем временем продолжает:
— Как я мог забыть про наш с тобой праздник… А ты гордая, не сказала… Я тебе это компенсирую!
И тут до меня доходит, что баран и осел — это стенания по поводу пропущенной годовщины.
Кстати, если бы он лицезрел всё, что я натворила в доме, разговаривал бы совсем по-другому. Значит, не лицезрел! Значит, вообще еще дома не был!
Оно и правильно, зачем возвращаться домой, если жена уехала. Можно без зазрения совести ночевать у любовницы! А что, суббота, на работу не надо, отчего бы и не покувыркаться, пока жена у тещи.
— Как посидели с друзьями? — спрашиваю как ни в чем не бывало.
— Отлично посидели! Ближе к часу разошлись, в полвторого я уже страдал в одинокой постели…
«Вот же брехливое брехло!»
Один бог знает, как мне сейчас не хватает скалки…
— Так ты не уходи от темы, милая! Какой подарок ты хочешь на годовщину?
— О да, Ромочка, есть один подарок, который я очень хочу получить…
— И какой же? Я на всё готов!
— Подари мне развод! — верещу так, что самой становится страшно, и кидаю трубку.
Глава 5. Мисс «Разум 2019» со скалкой наперевес
Роман
— Э-э-э… Что? — переспрашиваю, пытаясь поднять с пола челюсть, однако Снежана уже повесила трубку.
Но она ведь так не делает! Обычно не делает… Могу пересчитать по пальцам одной руки, сколько раз она кинула трубку за все пять лет совместной жизни. Я вообще изначально ценил в ней именно тот факт, что Снежана — разумная девочка. Да, младше меня на пять лет, но разница в возрасте не играла в нашем браке никакой роли.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Моя жена — рассудительная, даже можно сказать, мудрая женщина.
«С чего вдруг такой фортель? Так обиделась из-за пропущенной годовщины?»
Бред чистейшей воды.
Вспоминаю вчерашние эклеры, свиные отбивные, улыбающееся лицо жены. Если даже обиделась, то очень постаралась этого не показать. Надо признать, улыбка была какая-то странная, но развод… Такими словами разбрасываются только истерички!
Пытаюсь перезвонить, но Снежана сбрасывает.
— Совсем обалдела?! — тихо рычу.
Пишу ей сообщение: «Немедленно перезвони!»
Но она не перезванивает ни после первого, ни после второго, ни после десятого послания. Вообще ничего не отвечает.
— Да чтоб тебя…
Еле сдерживаю желание зашвырнуть телефон с балкона прямо на тротуар. Возвращаюсь в квартиру, скрежеща зубами.
— Звонил своей ревнивой гадине? — выплывает из спальни в гостиную Вера. — Ты же знаешь, я не люблю, когда ей звонишь… Здесь ты только мой!
Ее пеньюар распахнут, а под ним прозрачная ночная рубашка. Пышная грудь поднимается при каждом вздохе, черные волосы спадают на плечи. Ненасытная бестия пожирает меня взглядом.
В обычной ситуации я бы пошел на утренний заход. Эта девушка у меня недавно, и я еще не успел опробовать с ней все любимые позиции. Однако не считаю нужным позволять какой-то «прости господи» качать права.
Чеканю строго:
— Милая, я звоню куда мне надо и когда мне надо! В следующий раз, прежде чем что-то сказать, ты лучше подумай!
Вера моментально вспыхивает от возмущения, глаза увеличиваются в размере раза в два. Я примерно представляю, что сейчас будет. Бывал в такой ситуации не одну сотню раз. Ненавижу истеричных баб…
— Котенок, мне пора! — успеваю сказать еще до того, как первые крики срываются с пухлых девичьих губ.
Ее возмущение резко сменяется удивлением:
— Как пора? Но ты же сказал, что ты на выходные? Это из-за того, что я сказала? Я так больше не буду, не уходи, милый!
«Ну вот, мы уже не такие гордые…» — замечаю про себя.
И с удивлением обнаруживаю, что страсть к этой грудастой брюнетке сходит на нет, уступая место пренебрежению.
— Ты ведь не уйдешь, правда? — она бросается ко мне.
«Что я в ней нашел? Ведь, кроме бидонов, ничего интересного!»
Аккуратно отвожу от себя ее руки и мягко отвечаю:
— Верочка, сладкая моя, но мне же надо на работу! Извини, остаться никак не могу!
— Как на работу? — хлопает ресницами она. — Ты же говорил, что выходные?
— А что, ты думаешь, я делал на балконе? Переписывался со своим помощником! Срочно надо выезжать, долг зовет!
— Ах, ну раз долг… — всплескивает руками она. — Тогда, конечно, езжай! Когда мы снова встретимся?
— Я позвоню… — отвечаю с улыбкой.
Не знаю, случится ли это когда-нибудь, но явно не в ближайшем будущем.
Быстро одеваюсь, беру такси и еду домой. Отчего-то мне кажется, что мне туда очень нужно, хотя Снежаны там и нет.
Субботним летним днем город радует тотальным отсутствием пробок. Долетаю за каких-то полчаса. Всю дорогу пытаюсь дозвониться до Снежки, но она продолжает сбрасывать мои звонки, и это уже напрягает не на шутку.
Захожу домой, в очередной раз достаю телефон.
— Малыш, что за детский сад? Перезвони, давай поговорим нормально! Я же согласен возместить… — наговариваю для нее сообщение и запинаюсь на полуслове, заметив в прихожей разбитое бра. Прохожу дальше и чувствую, как на затылке начинают шевелиться волосы. Гостиная похожа на кладбище антикварных ваз! А плазма… Моя большая, красивая плазма! В этот момент замечаю, что мой палец продолжает зажимать кнопку микрофона, а сообщение для Снежки всё еще пишется. Ору не своим голосом: — Ты что, мать твою, тут наделала?! У тебя что, крыша поехала?!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})