Читать интересную книгу По живому - Майкл Бламлейн

— Закончил и ухожу.

Терри усмехнулся. — Хочешь "полетать"?

— Ну-у, — дурашливо затянул Маркус, опуская голову на грудь и дергая ею вверх. — Вообще-то… если честно… я тоже хочу покурить.

Терри вытащил несколько тощих сигарет и чиркнул спичкой. Только успел он это сделать, Маркус задул.

— Нет, нет, не здесь, — быстро проговорил он, хватая Терри за руку и выталкивая его из комнаты. — Нельзя нарываться. Здесь всегда следят. — Его глаза бегали. — На улице, под лавкой, в укрытии. Везде глаза и уши. А кто следит, тот и покусать может.

— Но в комнате ведь никого нет, — пробормотал Терри. Они шли по длинному коридору больницы. Огромные, покрытые толстым слоем пыли трубы тянулись прямо над их головами. Генератор зудил ядовитым эхом о бетонные стены.

— Это ты никого не видел, — поправил Маркус. — То, что ты видишь, совсем не такое, как на самом деле. Ты иди за мной, мы найдем безопасное место.

Терри не спорил. Он привык к излишней осторожности Маркуса. Сначала-то, когда они только познакомились, он считал его сумасшедшим, параноиком, потому что Маркус таскал с собой оружие и вешал на двери кучу замков. Но с годами он стал его понимать: Маркус вырос в климате насилия, побывал во Вьетнаме. Его осторожность — не паранойя, а если точно, не чистая паранойя. Терри — порывистый и неосторожный от природы, понял это не сразу.

Маркус подвел его к двери в конце туннеля, откуда выход вел в малюсенький дворик, заброшенный с тех времен, когда построили это крыло больницы. Других входов не было, нависавший бетонный козырек скрывал от посторонних взглядов.

— Ты всегда кайф ловишь на работе? — спросил Терри.

— Я иначе и работать не смогу. А они все хотят, чтобы я об этом даже не думал. Это как птичке сказать, чтобы она не летала.

Были разные приемы, которыми Маркус защищал себя. На работе он вел себя несдержанно, прикинуться полусумасшедшим ему ничего не стоило. Если старшему смены приходило в голову вдруг придраться, Маркус, огромный негр, хватал метлу обеими руками, как оружие, лицо под капюшоном напрягалось, глаза метали искры: вот-вот взорвется. В девяти случаях из ста старший предпочитал не трогать его, так как было много других, найдется кем командовать.

— Однажды я попал в улет, когда работал в больнице, — сказал Терри, он прикурил, передал сигарету Маркусу. — Ощущение было такое странное. Каждый, кто на глазах, как бы распахнут… так откровенно все, сразу не поймешь, пациенты, я и медсестры. Передозировка…

— А у меня сейчас не так. Я только мою полы. Они хотят, чтобы я думал только об их мусоре и хламе по углам. Но ведь это совсем не одно и то же.

— Да-а, — вставил Терри, — люди, это не то же, что полы.

— Ну, пошли, — бросил Маркус, закончив сигарету и открывая дверь.

Воздух в туннеле показался спертым. Терри шел следом за Маркусом. После этих минут в подземелье он стал нервничать. Несколько лет назад его здесь как-то раз поймали. Они добрались до улицы без происшествий, Терри пригласил Маркуса чего-нибудь выпить. Тот отказался.

— Тетушка Орфа приехала с Юга. Я обещал ей быть в полночь. А где Фрэнки?

— Работает. Освободится через пару часов.

— Она все там же?

— Да, в "Вирго".

— Мне она нравится, — заметил Маркус. — Понимаешь, у нее нет проблем.

Терри засмеялся. — Да, это так, Маркус. Ладно, поцелуй первого старика, которого встретишь.

Маркус наклонился всем телом и, вытянув голову и сморщив губы, поцеловал воздух. Потом стал поворачиваться по кругу, рассылая поцелуи во всех направлениях. Наконец он поднял руку и элегантным жестом прижал ее к губам.

— Приходи еще, — наказал он Терри на прощание. — И зелье хорошее приноси.

Терри смотрел на удаляющегося Маркуса и думал, что делать дальше. Вроде есть хочется и как-то одиноко — так действует эта травка, а другой, получше, у него нет. Терри застегнул пиджак и быстро пошел по Третьей улице. Рядом с Тридцатой был китайский ресторан, открытый, значит, можно поесть. Он прошел мимо чернокожего в тряпье и с опухшим лицом, у пальто рваная пола, в руке пластиковый стаканчик, черный им затряс, увидев Терри. С тех пор как Терри перестал работать в больнице, он почти не обращал на таких внимания, лишь иногда останавливался поглазеть. Выживание… как низко способен пасть человек, прячась от грызущей боли. И у этой боли есть цена. Сейчас, может быть почувствовав собственную уязвимость, Терри вернулся и бросил в стаканчик пару монет по двадцать пять центов. Чернокожий пробормотал что-то непристойное и запросил доллар. Глядя ему в глаза, Терри раздумывал — а потом сказал "нет" и ушел.

Ресторан крошечный, буквально дыра в стене, в нем было душно и тускло. С потолка свисали голые лампы в бумажных гармошках — на них пасторальные сцены древнего Китая: вершина горы с нависшим снегом, преодолевающий течение лодочник с шестом, рисовое поле. В глубине ресторана сгорбились над столом двое чернявых детишек, они держали карандаши в ручонках и о чем-то сосредоточенно думали. Уже поздно, а они все еще делают домашние задания. Терри смутился. Жизнь взрослых — довольно сложная штука, но эти-то ведь совсем дети. Им давно пора лежать в постели и видеть сны.

Принесли заказ, и Терри жадно накинулся на еду. Почувствовал себя лучше, когда закончил, и совсем повеселел, прочитав на листочке бумаги — начинка доставшейся ему "счастливой печенюшки" — о невероятных приключениях на его пути. Опять посмотрел на детей, они по-прежнему занимались своим серьезным делом. Ну, может, из них получится что-нибудь путное.

Оплатив счет, Терри вышел. Пять минут первого, в "Вирго" идти еще рановато: Фрэнки занята, она выступает до самого закрытия бара.

Чтобы хоть как-то убить время, Терри решил посмотреть, как там поживают проститутки. Раньше их было полно вокруг "Вирго", но потом навели порядок — городские власти добились крутых перемен. Правда, колорита поубавилось. Сейчас, чтобы найти проститутку, нужно долго идти по Одиннадцатой к мертвой зоне — туннелю Линкольна. Заметить их в столь поздний час легко, они как птички на проводе. Может, и хорошо для кого-то, но Терри чувствовал себя незваным гостем. Он прошел мимо Джэвитс-центр на Сорок пятую, держась правой стороны улицы. На противоположной прохаживались "дамы": там легче заманить ночного путника, пока тот не успел добраться до туннеля или своего дома в Джерси. Сегодня относительно спокойно. Подкатил лимузин, потом красная спортивная машина и пикап. Терри развлекался, пытаясь определить, кто из "дам" мужчина, а кто женщина. Обычно это получалось легко, но бывали и ошибки. Сегодня женщины выше ростом, мужчины похожи на кактусы в яркой одежде и макияже. Большинство из них принимают гормоны, другие сделали себе пластические операции. Если посмотреть вблизи или даже прощупать — все равно не поймешь.

Стало холодно: на город опустилась ночь. Терри продолжал идти по Пятнадцатой, пока не достиг Бродвея. Отсюда виден "Вирго", когда-то его окружали многоэтажные клубы с крикливыми вывесками: "Любовный притон", "Маркиз", "Розовое шале". Сейчас "Вирго" одинок, напротив него огромное здание со множеством коммерческих компаний на нижних этажах и квартирами наверху — здесь можно прожить всю жизнь, не выходя из дома. Здание слева от "Вирго" в развалинах, оно будто задумалось, ожидая чьей-нибудь решительной руки и возрождения. А тот, что справа — заколочено. Терри смотрел и удивлялся, почему "Вирго" сумел выжить. Этот бар начал свою деятельность по меньшей мере за пятьдесят лет до того, как в соседнем баре, "Тэдс Кэн Ду", после сексуальной революции в ранние семидесятые появились официантки с голыми грудями. В семьдесят четвертом владельцы сменили вывеску на "Вирго" и соорудили фантастический театральный козырек с образом леди Годивы[1], ее белокурые локоны усыпали грудь и тело. К нынешнему времени изображение померкло и местами потрескалось, зато неоновая вывеска продолжала гореть ярко. Она ярче, чем будущее самого бара, подумал Терри.

Наконец он достиг цели. Толпа подвыпивших бизнесменов и их жен с пластиковыми значками-свинюшками и призывами "Покупайте свинину" прилипла ко входу в "Вирго". Они заглядывали в щели дверей, женщины тянулись на цыпочках, стараясь что-нибудь углядеть через плечи мужей. Кто-то хрюкнул несколько раз и добавил: "У свиненков течка". Все засмеялись.

Терри помочился в сторонке и стал пробираться к входу, расталкивая толпу. На него посыпалась брань.

— Убирайтесь отсюда к черту! — рявкнул он, решив сыграть роль ревнивца-любовника. Некоторые в толпе брюзжали и пытались его схватить. Терри оскалился. — Вы, свиньи, прочь отсюда! — Он обнажил клыки и шумно задышал. Глаза дико закатились, он издал рык.

Свинята пришли в смятение. Впереди стоящие попятились. — Нам лучше уйти, — сказал кто-то. — Разве вы не видите, это сумасшедший. — И они отступили, продолжая пялиться на него. — Он, наверное, нажрался тех самых наркотиков, о которых писали в "Тайм". Как же они называются?..