не давала никакого насыщения, игра полностью передавала и такие ощущения как боль. Короче, если тебя бьют, или в тебя стреляют, то будет реально больно, будто это происходит в реале.
Есть, конечно, предохранители, которые при критическом уровне болевых ощущений просто закроют приложения, и тебя выбьет в реальный мир. У этого могут быть свои последствия, но это лучше, чем чувствовать, как тебе отрывает руку, голову или плющит под гидравлическим прессом.
К сожалению, разработчикам до сих пор не удалось обойти это. Либо изволь испытывать все ощущения, либо пользуйся кастрированным «три-дэ». Но там и коэффициент вывода игровой валюты совсем другой, да и вообще, это не наш выбор. Нормальные пацаны играют только в полном погружении.
Хотя, так играют не только они. Сколько бы мне добра не сделал Мак-Кинли, я никак не мог назвать его нормальным пацаном. Во-первых, потому что за это добро мне приходилось ему неплохо так приплачивать. Во-вторых, просто не понимал, кем нужно быть, чтобы даже в онлайн-игре сесть играть за полицию.
Остановив машину, я открыл дверь, выбрался из салона и медленно подошел к полицейскому.
— Ну как все прошло? — спросил ирландец, даже не глянув в мою сторону.
— Нормально, — нащупав в кармане заранее отсчитанную его долю. — Вроде без эксцессов. Даже машина целая осталась. И из гражданских никто не пострадал.
— Кроме, конечно, их кошельков, — патрульный усмехнулся, и протянул мне руку. — Дай закурить.
Я с готовностью полез в карман за пачкой сигарет, вынул одну и сунул ему в руку. Вместе с сигаретой мои руки покинули и отсчитанные деньги, через секунду перекочевав в карман патрульного.
— Сколько там? — спросил коп, закуривая очередную сигарету.
— Чуть больше четырех сотен, — ответил я, затянулся, бросил на землю окурок и притоптал ногой, сделав свой вклад в засорение улиц города. Хотя, мои сигареты были другой марки. — Там какой-то везунчик поставил на новичка почти две сотни. Сам понимаешь, пришлось нажиться на этом.
— Дурак ты, — ответил Мак-Кинли. — Мог усовершенствовать схему. Допустим, стоите вы точно так же, собираете ставки. А потом прихожу я, говорю, что гонки нелегальные, и забираю тебя до выяснений. И никому ничего выплачивать не нужно. Ни победителям, не проигравшим, деньги могли бы пополам поделить.
- Ага, конечно, — я усмехнулся. — Не понимаешь ты ничего. Лучше уж по чуть-чуть, но часто, чем много и один раз. Провернем эту тему раз, ну второй, и все. Никто потом не станет нам верить.
— Можно в другой район перебраться, — лениво ответил ирландец, не захотевший признавать ущербность своей «схемы».
— Ага, а потом в другой город, — я усмехнулся. — Зачем? Это мой район, мне здесь нравится. А ты не жадничай, а то рано поздно найдут твой труп в канаве. Или, что хуже, лишишься значка, и пойдешь подметать полы.
Мак-Кинли был игроком, как и мы с Джо, и естественно, что идти подметать полы ему не грозило. Да и смерть у игроков была своеобразной, в отличие от НПС, которые умирали навсегда.
У игрока всегда было двадцать-тридцать минут реального времени. Для того чтобы приехала скорая помощь, или наоборот, твои подельники успели отвезти тебя к какому-нибудь нелегальному врачу, работавшему с бандами. Правда, после этого ты сутки должен был валяться на койке.
Разработчики сделали это специально, чтобы во время замесов парни, реснувшись, не возвращались в бой, набрав оружия помощнее, да с диким желанием отомстить обидчикам.
Да, даже если рванешь в бой, то ничего сделать не сможешь: на только-только реанимированных персонажей вешались огромные дебафы. Многие были против такой системы, но я находил ее логичной.
Если тебя не успевали поднять, то смерть становилась перманентной, и ты терял все навыки и имущество персонажа. Если ты заводил нового персонажа, то получал недвижимое имущество, машину, и даже часть денег с банковского счета. Типа, наследство.
— Ну, так я знаю, у кого брать, — прервал мои мысли полицейский. И кажется, ему не понравились мои рассуждения по поводу трупов в канавах. — Надо знать, что я в квартале не самая крупная рыба, но и не мелочь, как ты.
— Да ладно тебе, — махнул я рукой. — Ну что, доволен ты своей долей?
— Четыре сотни это круто. Но, конечно, хотелось бы, чтобы ты со своим дружком уже взялся за реальные дела.
— И ты мог засадить нас, и получить за это премию, — я усмехнулся в ответ на такие рассуждения. — Нет, мне мое положение вполне нравится. Не будь сильным, не нарвешься на сильнейшего. Знаешь такое?
— Народная мудрость? — ирландец усмехнулся.
— Можно и так сказать, — я размял шею, развернулся и пошел в сторону машины.
— Слушай, Томми, — остановил меня ирландец. — Генри Бруни. Слышал когда-нибудь о таком?
— В первый раз слышу это имя, — ответил я. Да, даже если и знал бы, то рассказывать легавому не стал бы. Я, конечно, не рос в реале в итальянском квартале пятидесятых годов, но всегда понимал, что следует уметь держать язык за зубами. — Так вот, бывай.
— Давай, удачи, — Мак-Кинли развернулся и пошел куда-то в сторону.
Я уселся за руль, привычно хлопнул дверью машины, завел двигатель и поехал к своему дому. Квартира, которую я взял в аренду в этом же районе. Конечно, он был не самым престижным, более того, этот квартал «маленькой Италии» вообще считался трущобами, но через дорогу снимал квартиру мой вечный напарник Джованни.
Да и не жить же мне там, и женщин не водить. Просто нужно было место, чтобы привязать виртуальную аватару, когда выхожу из игры. Можно было вообще номер в каком-нибудь мотеле найти, и она была бы ничем не хуже в данном плане.
Дважды свернув направо, я припарковал машину во дворе, и закрыл обе двери на ключ. К сожалению, когда я выходил из игры, она не исчезала. Поэтому, как-нибудь вернувшись в онлайн, я мог вполне обнаружить, что мою харкающуюся черным дымом «ласточку» угнал какой-нибудь нехороший человек.
Можно было сохранить машину в гараже, но жилье моего класса не предполагало его наличия. Поэтому я предохранялся, как мог — парковал тачку во дворе и тщательно закрывал за собой все двери.
Моя квартира была на пятом этаже, лифта в здании не было. На самом деле, дом был очень похож на то, что я видел в Питере, где-нибудь на Петроградской стороне. Точно такие же дворы-колодцы, и «черные» лестницы, где звук шагов отдается гулким эхом от низких потолков.
Поднявшись на свой этаж, я достал из кармана ключ, открыл дверь, вдохнув запах старого дерева, набросил на крючок цепочку и, не снимая ботинок, прошел дальше, в комнату.
Диван, радио на