чтобы те наполняли паруса, поддавая кораблю ходу. У другого матроса на закорках каталось могильное дитя из Уль-Таена, морок детского жертвоприношения. Кари иногда видела это дитя, если солнце било под правильным углом. И еще был наемник с наколотой на груди сигиллой Царицы Львов.
Все плавание она держалась от него подальше.
На одну жизнь с нее врагов уже хватит.
Утес Ильбарина рос. Судно пробиралось через загаженное обломками море. Доски колыхались на воде и бились о корпус.
Команда поспешила к борту делать промеры – узнать глубину под килем. Конечно, у них имелись таблицы, но в последнее время от таблиц толку мало. Боги запросто могли выдрать океанское дно и швыряться им друг в друга.
Пять лет прошло с тех пор, как она видела Утес, но город Ильбарин хорошо ей запомнился. Другие путешественники упоминали о блистательных ильбаринских фонтанах среди пышных зеленых садов или о храмах под золотой кровлей, но Кари в основном помнились заполненные народом причалы, дорожки у складов с припасами, припортовые таверны и лавочки. Здесь, как и на «Розе», проходило ее отрочество. Отсюда она наверняка сумеет двинуться дальше.
Судно сменило курс. Далекий Утес Ильбарина скрылся за бушпритом и опять возник по другому борту. Они больше не шли в город Ильбарин, направляясь вместо этого к северной оконечности острова.
Кари втиснула гримуар Рамигос в сумку и закинула за спину. Груженый ранец, кажется, перекосил ее набок, а здесь неспокойные воды. Капитан До`ска отыскался у поручней, с поднятой подзорной трубой. Что-то надвигалось.
– Эй, – окликнула она. Он не отозвался, тогда она положила ладонь на окуляр трубы, перекрывая обзор. Хоть так добилась его внимания.
– Я заплатила вперед за рейс до Ильбарина. Еще добавила сверху, чтобы добраться туда без заходов в другие порты. – Вообще-то это был первый раз в жизни, когда Кари оплачивала, а не отрабатывала проезд, и будь она проклята, но деньги будут потрачены с толком.
Доска причмокнул сквозь гнилые зубы.
– Мы должны сменить курс, – медленно проговорил он. – В городе Ильбарине больше не безопасно. Произошло, э-э, наводнение.
– Вы пообещали доставить меня до города.
– Мы там не сможем причалить.
– У меня в порту есть друзья. – Использовать настоящее время – смелое допущение с ее стороны. У нее были друзья, в ту давнюю пору. Почитай, семья. Пять лет она провела на палубе «Розы». Хоуз или Адро наверняка ей помогут. В крайнем случае пойдет к Долу Мартайну – деньги на проезд у нее есть. Капитан Хоуз был родом с Ильбарина и всегда повторял, что здесь и осядет. Она была согласна на любой корабль, лишь бы доставил ее к заповедным кхебешским берегам, однако втайне лелеяла мысль, что приплывет туда на «Розе». – Мне необходимо попасть в сам город Ильбарин.
Доска выдержал длинную паузу, затем ответил:
– Вместо этого мы идем в Ушкет.
– Ушкет… Да ведь Ушкет на полпути к вершине их гребаной горы! – Какое же страшное у них наводнение? Вот дерьмо, насколько же устарели ее сведения? Обычный переход из Гвердона в Ильбарин занимал от четырех до пяти недель, но Кари все делает через задницу, поэтому поплыла в обход. Поневоле – ни при каких обстоятельствах она не отважилась бы приблизиться к ишмирским богам после того, что сделала с их повелительницей войн. Она пропутешествовала много месяцев и почти не получала новостей с юга, пока не добралась до Халифатов. И так рвалась в Ильбарин, что наплевала на все меры предосторожности.
– На берег мы вас высадим в Ушкете. С этим ничего не поделать. – Он опять поднял трубу.
– Что там? – спросила Кари. Она видела, как к ним направляется какое-то судно, размазывая по небу темные выхлопы. На алхимической тяге, судя по размеру – канонерка. Ильбаринские военные? Она потянулась к подзорной трубе капитана, но Доска сложил и убрал устройство, прежде чем она смогла его взять.
– Сопровождение. – Он сверху вниз посмотрел на Кари: – Вам лучше не отсвечивать. Я скажу им, что не везу пассажиров.
– Это ильбаринцы?
Доска покачал головой:
– Нет. Гхирданцы.
Гхирданцы. Сраные драконьи пираты.
Беги. Прячься. Кари припустила вниз, под палубу, соскочила с трапа, оттиснула Эльда, не обращая внимания на его ругань. Беременное ветрами пузо святого заняло почти весь проход. Кари бросилась в угол, где спала и держала остальные пожитки. В трюме воняло тухлыми яйцами, и запах удавалось терпеть, только постоянно держа люки открытыми. Снизу можно было видеть серебристую синь небес и слышать, как ходят на палубе.
Серебристую синь пересек едкий дым, повеяло испарениями двигателя. Канонерка рядом. Послышались окрики, громыханье о корпус, когда чужие люди полезли к ним на борт. Кари нашла укромное место под койкой и вжалась в затемненный угол – маленький ребенок прячется от чудовищ. Нож сжала в руке, готовая нанести удар. Сердце бухало так тяжело, что грозило сломать ей ребра.
Весь былой настрой ее покинул вместе с волшебным чутьем. Раньше, в Гвердоне, она была неудержима. Святая Карательница, не хухры-мухры. С опорой на Шпатово чудо Карильон была неуязвима. Шпат хранил ее, принимал на себя любую рану, способную ее покалечить. С его помощью она одной левой вышибла дурь из гхирданского синдиката. Не получив ни царапинки, вышвырнула их пинками из Гвердона. Еще несколько месяцев назад ей не пришлось бы прятаться. Она знала бы заранее, где находится каждая гхирданская сволочь, чуя шаги через каменный пол. Перед ней открылись бы стены, а Новый город пересобрал себя по ее желанию. Мраморная кожа святой стряхнула бы пули, и дюжина противников разом огребла б ее неласковой благодати.
Прося у нее пощады.
Моля о помиловании.
Иногда она их щадила. Иногда – нет.
«Как думаешь, им известно, кто я?» – полетела к Шпату шальная мысль. Черт, может, и нет. Может, она перестраховывается. Гхирдана – крупное сообщество, объединение криминальных семейств, во главе каждого стоит здоровенный огнедышащий змей – их людям на Ильбарине вовсе не обязательно знать, что произошло дома. Покамест трижды – два раза в Варинте и один в Паравосе – ей мерещилась слежка, но каждый раз преследователи терялись. И не понять, Гхирдана то была или нет – столько врагов она себе наплодила.
Глядишь, получится пустить пыль в глаза. Держа нож в кармане, вразвалку подняться на палубу с обыденным видом. «Кто, я? Да я тут на корме вкалываю».
Но тогда они могут заметить эту чертову книжку.
Поэтому Кари продолжала прятаться и ждать. Плечи и ноги затекли от скрюченной позы под койкой. Металлический угол книги впивался в копчик. По рукам, по ключицам ползали тараканы. Она не шевелилась. Забилась в угол, как напуганная малышка.
Откинулся люк, и в трюм полезли двое мужчин. Оба носили военное облачение, но из частей и кусков разных мундиров, с содранными знаками различия. Оба вооружены. А