Читать интересную книгу Служебный роман для богини любви - Катерина Заблоцкая

после того, как я умудрилась умереть? Это же будет кошмарно!

Зеркало услужливо продемонстрировало то краснеющую, то бледнеющую меня. Подыгрывать не собиралось, раскрывать во мне красавицу не собиралось.

Нет, всё же, общего у меня с той роскошной девой — только имя! И богиней любви мне не быть. Так, исполняющая обязанности. Но пристраиваться-то надо. Я не питала надежд по поводу возвращения и очень сомневалась, что мне удастся открыть какой-то там портал и кого-то откуда-то вытащить… Интересно, а что у них тут с техническим прогрессом? Всё ли нормально?

Я почему-то очень сильно в этом сомневалась…

— Попала ты, Эдита, — обратилась я к собственному отражению. — И серьезно так попала… И дернул же тебя черт перейти там дорогу!

Дернул. Или двойник мой дернул — дернула, точнее, что я, законопослушная гражданка, поперлась дорогу переходить черте где! Никогда прежде так не делала, а тут вдруг решила срезать дорогу, потому что спешила и не была готова делать получасовый крюк. Вот

То полчаса, кажется, и выиграла богиня, позволяя нам остаться вдвоем в её мире.

Интересно, а у неё ж есть магия? Черт! А у меня-то никакой магии нет, даже близко… И что делать теперь? На голову встать? Черт, черт, черт! Ну что за проклятье?!

Я не успела и настроиться, как в дверь постучали. Едва не подпрыгнула на месте, бросилась к столу, надеясь, что спрячусь за ним, но, зацепившись за край коврика, умудрилась растянуться на полу.

— Любимая? — раздался из дверного проема глубокий бархатный голос. — Всё в порядке? Позволишь тебе помочь? И… ты носишь очки?

— Ношу, — буркнула я…

И только потом, оглянувшись, осознала, что любимой меня только что обозвал бог смерти. Ну, или кто у них тут ещё любитель готических нарядов и каких-то странного содержания букетов?!

2

Незнакомец был самым правильным из возможных воплощений влюбленного бога смерти, что я когда-либо видела. И… Ну как незнакомец? Мне показалось, что я пару раз видела этого мужчину — очевидно, он был каким-то актером или моделью. Или певцом. Или просто чертовски красивым мужиком, при виде которого любой барышне положено падать в обморок от восторга.

Но сейчас я подозревала, что в обморок свалюсь скорее от испуга. Потому что смотреть на этого, как там говорила Эдита, Себастьяна было как-то… Жутковато.

Нет, вне всяких сомнений, он был хорош собой. Высокий, стройный, хорошо сложенный, с широкими плечами и узкой талией, как и полагается привлекательному мужчине. Одет был готичненько, но элегантно: в черное пальто, черную рубашку и черные же брюки. Я б не сказала, что это лучший выбор для темноволосого и черноглазого мужчины, ещё и со смуглой кожей, но в целом…

В целом, отнюдь не его одежда и не его внешний вид были главной проблемой. Главной проблемой было то, что в руках он держал букет. Обернутый в красивую и жутко шелестящую бумагу, всё как положено, состоял он…

— Это что, кости, что ли?! — возопила я.

— Дорогая Эдита, — Себастьян сделал шаг вперед, встряхнув букетом, — мне почудилось, ты кричала? Что-то произошло?

Я попятилась. Отступать было некуда, за спиной у «дорогой Эдиты» оказался шкаф, и я уперлась в него, чувствуя себя беззащитной мышкой, на которую напал страшный-престрашный ворон.

— Что. Это. Такое? — чеканя слова, повторила я, тыча пальцем в букет. — Это кости?! Ты даришь даме сердца кости?!

В глазах Себастьяна вспыхнуло что-то вроде сожаления.

— А что, не подходят, да? — печально поинтересовался он. — А я думал… Ну красиво же. Они никогда не увянут, — гордо сообщил он. — В конце концов, кости столетней выдержки — подарок получше, чем трупы цветов!

— Не хочешь дарить трупы цветов, — огрызнулась я, — подари мне какой-нибудь вазон! Только чтобы там было растение, а не прикопанная голова Цербера!

Себастьян оживился.

— Кого-кого?

О, у них нет Цербера?

— Забудь, — мотнула головой я, отбирая у него букет. — Ну и что мне с этим делать? Поставить это в воду и ждать, пока на них появятся почки? Тьфу, — я вздрогнула. — Я имела в виду зеленые побеги, а не человеческие органы!

Мне кажется, очередная брошенная невпопад фраза заметно заинтересовала Себастьяна. Потому что он, прищурившись и присмотревшись ко мне, ни с того ни с сего протянул:

— А ты как-то изменилась.

Я, крепко прижав к груди букет — ничего, если что, отбиваться буду! — серьезно взглянула на бога смерти. Местная Эдита не показалась мне невинным ангелочком, но так то мне! А может, для Себастьяна она была ласковая да нежная нимфа? У него наверняка не слишком приятная специфика работы… Впрочем, как я понимаю, быть богиней любви тоже не ах как приятно. Тут так грязно и серо, что у меня аж мороз по коже! Хотя… Не буду отрицать, мороз по коже может быть совершенно по другим причинам. Например, по той, что я в руках держу букет из костей!

— В каком это смысле, изменилась?! — поспешила возмутиться я. — Если женщина утром не успела накраситься, то это не значит, что называть её публично страхолюдиной входит в рамки приличий!

Себастьян нахмурился. Он хотел сказать что-то серьезное, но вместо этого выдал:

— О свет очей моих! — я отодвинулась ещё на несколько сантиметров и выставила вперед букет. Что-то мне его поведение не нравится! — О ясные звезды на моем небе! Ты всегда невообразимо прекрасна, и никто не сравнится с твоей красотой… — так, что-то с ним не то. — Тьфу! Какой стрелой меня подстрелил этот козел?!

— Какой козел? — удивилась я.

— Купидон твой, — огрызнулся Себастьян. — Стрела его! «Раскрывает тайные чувства и дарит людям возможность делиться ими в благопристойной форме»! В общем, Эдита, — он окинул меня внимательным взглядом, — ты и так великолепно выглядишь. Но ведешь ты себя как-нибудь не так.

Я вздохнула. Настоящая Эдита говорила что-то о том, что Себастьян заколдован… Проткнут, точнее, стрелой купидона. Если верить Себастьяну, стрела не из тех, что влюбляют, а из тех, что заставляют выпускать настоящие чувства на свободу. И, очевидно, вот этот свет очей — это как раз обращение, которое пришлось бы по душе Эдите. Я ни малейшего удовольствия от подобных песнопений никогда не испытывала, потому сейчас могла только наблюдать за богом смерти.

Интересно… Если он был влюблен в Эдиту — ну, не в меня же? — то почему не почувствовал, что был совершен подлог? Это меня смутило. Либо такие уж истинные эти его чувства, либо Себастьян что-то скрывает, либо…

Стрела бракованная.

— В первый раз, — поделился внезапно бог смерти, придвигаясь ко мне чуточку поближе и совершенно не смущаясь