корни проблем с магией растут именно оттуда. Как и состояние тела парнишки. Подавляющее большинство жителей Дэшки страдало подобными болезнями, хоть и в гораздо меньшей степени. Все списывалось на влияние Белых пустошей.
Казалось бы, зачем людям селиться вблизи опасной зоны? И здесь снова начинались проблемы — формально население мусорных городов могло перебраться в более чистые округа, но на практике… За двадцать три года жизни Криса, он только пару раз услышал, что кому-то удалось переехать.
Первым делом я захотел выяснить правдивость слов про излучение Белых пустошей. Напился воды из колодца, пока не оттопырился живот и выбравшись наружу, начал изучение. Первые часы не удавалось ничего обнаружить, но как только я сместил акцент внимания с магического фона на вибрации, то заметил довольные сильные помехи. Никогда с таким не сталкивался. Что же нужно было сотворить, чтобы нарушить незыблемые законы мироздания?
Ясно одно — излучение действительно существует. Еще парочка часов ушла на оценку степени вредоносности. После анализа захотелось встать и бежать куда глаза глядят. Если взять существо с предполагаемой продолжительностью жизни в сто лет, то излучение приведет к смерти в шестьдесят, не считая возможных мутаций.
— Магический фон ослабляет влияние излучения, — сиплый голос существа, чьими связками я пользовался, вызывал раздражение. — Кхм, гости?
Глава 2
По грунтовой дороге, утопая в сухом песке, топала грузная женщина с синей клетчатой сумкой. Ветер трепал ядовито-малиновые волосы, вызывая стойкую ассоциацию с зарослями ядовитого лишайника с родной планеты. Лицо в рытвинах скривилось, едва она меня заметила.
— Крис, привет, — мне помахали рукой. — Принесла тебе гостинцы.
Социальная служба раз в месяц снабжала Криса небольшим набором продуктов и выплачивала денежное пособие. Вот только парнишка уже много лет ни видел ни первого, ни второго.
— Вот здесь подпись поставь, — женщина сунула мне под нос папку с бумагами.
— За что? — я безрезультатно вгляделся в напечатанные буквы.
— Ах, правильно, молодец, что напомнил, — натянуто улыбнулась женщина и вытащила из сумки жестяную банку.
— А можете прочитать? — я передал папку обратно.
— Ты думаешь один у меня такой? — маска дружелюбия наконец спала. — Подписывай давай быстрее.
— Прочитайте или не буду подписывать, — я покачал головой.
— Три банки тушеного мяса, три пакета крупы, три килограмма сезонных овощей, мука, сахар… — женщина бубнила себе под нос, иногда бросая на меня испепеляющие взгляды. — Три тысячи ван денежного пособия. Доволен теперь? Ставь давай свою закорючку.
— Где продукты и деньги? — я отвел пальцем уткнувшуюся в лицо папку.
— Ну мы же с тобой договаривались, у меня пятеро детей приемных, работаю не покладая рук, чтобы прокормить всех. Думаешь, что тебе нужнее, чем им? — нахмурилась женщина. — Как ты потом им в глаза посмотришь? Для сирот зажал?
— Где продукты и деньги? — я повторил вопрос.
— Государство еще заботиться о таких тварях, как ты, — соцработница сплюнула мне под ноги. — Ты подпись будешь ставить или по-плохому сделаем? Знаешь же, если муж приедет, то все дерьмо из тебя выбьет.
— Нет продуктов, нет подписи, — я собрался уходить в дом.
— Твоя взяла, паскуденыш, свезло, что проверка сегодня, — побагровевшая от злости тетка вытрясла сумку прямо на землю. — И деньги твои вонючие мне не нужны.
Бросив в меня три синие бумажки и получив подпись, женщина ушла, оглашая округу гневными воплями. За пятнадцать лет Крис получил положенные продукты и деньги от силы раз десять, остальное оседало в холодильнике и карманах ушлой тетки. Если бы не проверки, то вообще остался бы с носом. А что парень мог сделать?
Собрав причитающуюся пайку, я плотно поел и покормил Габса. Больше всего радовали три тысячи ван — где-то треть от средней зарплаты в Дэшке. Неудивительно, что тетка пришла в ярость от ускользнувших из ее загребущих лап купюр.
Если слова насчет мужа правдивы, то мне стоит в скором времени ждать гостей. Нужно потратить время с пользой. Магию применять не могу, но для мелкого ремонта и восстановления организма она и не нужна. Можно обойтись внутренними резервами.
Прежде чем стать некромантом, любой галенец обязан достичь максимально возможного уровня физического развития. Мертвую плоть невозможно больше натренировать, лишь дополнительно укрепить магией и специальными растворами. И чем основательнее фундамент, тем более высокий некрополис ты сможешь построить (любимая поговорка моего учителя).
Первый уровень тренировок — особая дыхательная гимнастика, насыщающая организм жизненной силой. Сев в первую начальную позу, я до поздней ночи пытался приспособить упражнение под доставшийся мне тщедушный организм. Даже самые бездарные могли с первого раза сделать тридцать вдохов, добившись нужного эффекта, я же не мог выполнить и десяти.
При правильном выполнении в солнечном сплетении будто зажигается огонь, но нынешняя оболочка никуда не годилась. Все закончилось сильным головокружением и тошнотой.
Три следующих дня прошли в попытках освоить дыхание. Никто не пришел выбивать деньги. Я ел от пуза, поглощая больше еды, чем Крис мог позволить себе за две недели. Организм не нуждался в таком количестве пищи, но я попросту не мог остановиться, откровенно наслаждаясь вкусовыми ощущениями.
Вечером четвертого дня я смог сделать двадцать вдохов и почувствовал разливающееся тепло в животе. Получилось! Ликование испортили мужской голос, надрывающийся в доме:
— А ну вышел сюда, гондон! Я тебе сказал, уродец! Или ты сейчас сам выходишь или я тебя урою!
Я притаился в подвале, надеясь, что незваный гость накричится и уйдет. Тело слишком слабо, можно умереть даже от несильного удара в голову.
— Ну, бля, ты сам напросился, крысеныш, думаешь я тебя не найду? — грохот сверху стих.
Магия! Я вскочил, почувствовав колебания. Но каким образом? Тяжелые шаги направились к мусорной куче, послышались шорохи и удары, а затем скрипнул люк. Схватив Габса, я затолкал его в лаз и закрыл фанеркой. Сам спрятался под кроватью, прихватив с собой кухонный нож.
— Добегался, ушлепок? — лестница заскрипела под весом гостя. — Мы же с тобой по-хорошему всегда, а ты решил заднюю дать? Не, так не пойдет, Крис.
Показались ноги в тяжелых кожаных ботинках с металлическими носами и камуфляжных штанах. Незнакомец остановился на середине комнаты. Я сжал нож в вспотевшей руке. Гость двинулся к кровати, но споткнулся на лежанке Габса и растянулся на полу.
— Сука, какого хера… — наши глаза встретились. — Вот и ты, выблядок мелкий.
Острие ножа вошло в глазницу мужчины, пока широкое основание клинка не уперлось в кость. Гость вздрогнул и вытянулся. Из выколотого глаза шустро побежала кровь, стекая ручейками по неровному полу. Мертв.
Не думаю, что стоило убивать его, но рука дернулась сама, инстинктивно реагируя на опасность. На Галене по-другому не