Читать интересную книгу Брачный контракт кентавра - Дарья Донцова

– Не думал, что ты такая эгоистка! – возмутился отец. – Теперь об одежде и рыбалке. Мы не так уж много с Ветой зарабатываем и содержим двоих детей. Прорва денег на шмотки уходит! И неужели тебе интересно ловить рыбу? Это мужское хобби.

– Но Вета себе каждый месяц то юбку, то блузку шьет, – стояла на своем Таня, – а я два года в одном платье хожу!

Федор Сергеевич стукнул кулаком по столу.

– Хватит! В доме есть швейная машинка, научись ею пользоваться и строчи себе, как Иветта.

Таня заплакала и убежала. Но, видно, Федор Сергеевич все же переговорил с женой, потому что в доме начались удивительные метаморфозы. Стену в детской сломали, Мишу переселили на второй этаж, Вета сшила Тане штук пять обновок и коротко сказала:

– Носи.

– Это мне? – удивилась девочка, разглядывая вещи.

– Нет, соседской козе, – съязвила мачеха. – Опять не нравится?

– Они очень открытые, – прошептала Таня, – на лямках, и юбка торчком.

– Федя, – закричала Вета, – не знаю, чего ей надо! То жаловалась, что в старье ходит, то новое надевать не желает.

– Пусть ходит в прежнем, – прогремел из кабинета голос ученого. – Мы пошли у капризницы на поводу, а зря! Все ты, Вета, твердила: «Девочка в тяжелом душевном состоянии…» Ну что? Получила «спасибо» за свою жалость?

С той поры жизнь Тани превратилась в ад. Нет, мачеха ее не обижала. Но на ужин Иветта готовила ненавистную девочке пшенную кашу с тыквой или пекла нелюбимые оладьи. Миша за обе щеки уплетал и то, и другое, радуя мать просьбами о добавке, а Татьяна сидела над нетронутой едой. Вета с хорошо разыгранной тревогой спрашивала:

– Ты здорова?

– Да, – коротко отвечала падчерица.

– Тогда почему не ешь? – трогательно заботилась она о девочке.

– Не хочу, – честно признавалась та.

– Оставь привереду в покое, – злился муж, – надоели ее претензии.

Вскоре Таня поняла, что ей не победить Вету, и стала все время проводить с друзьями. Едва справив совершеннолетие и получив аттестат, девушка выскочила замуж за свежеиспеченного выпускника военного училища и уехала с ним в далекий гарнизон.

Таня строчила в Мопсино письма, но ответов не получала и поняла, что тема отчего дома для нее навсегда закрыта. Связь с отцом и мачехой оборвалась.

Семейная жизнь у Приваловой сложилась неудачно – супруг пил горькую. Хорошего образования Таня не получила, таскалась с супругом по военным городкам, а там было полно жен военнослужащих, которые занимали все «теплые» места. Приваловой оставалось лишь мыть полы в местном клубе или идти работать на стройку. В конце концов дочь ученого освоила множество профессий, связанных с отделкой зданий, и фактически содержала семью. Супруг-офицер менял свою зарплату на водку, а когда получки не хватало, он, поколотив жену, отбирал у нее честно заработанные рубли.

Детей Таня не завела. Сначала не хотела, чтобы ребенок рос в походных условиях, часто менял школы и мотался по стране, потом побоялась родить от пьяницы. На беду, супруг оказался весьма сексуально активным, и молодая женщина каждый год делала по два аборта (противозачаточные таблетки в российской глубинке достать было трудно, а презервативом муж пользоваться отказывался).

Слава богу, в прошлом году алкоголик допился до смерти. Привалова без особого сожаления похоронила супруга и нанялась в фирму, занимающуюся ремонтами. Жизнь стала налаживаться. Тане удалось получить комнату в коммуналке, у нее завелись небольшие деньги, и через несколько месяцев она почувствовала себя счастливой. В соседях у нее была лишь одинокая милая бабушка, никто у Тани деньги не отнимал, не орал на нее, не лез с кулаками и поцелуями – казалось, судьба улыбнулась молодой женщине. И вдруг у нее стал побаливать живот.

Посчитав недуг ерундой, Привалова к врачам не пошла, понадеялась: поноет и перестанет. Но боль не отпускала, пришлось-таки посетить поликлинику. Диагноз гастроэнтеролога ошеломил – опухоль желудка.

– Езжай в Москву, – посоветовал местный эскулап, – здесь у тебя шансов нет. Ближайшая онкологическая клиника расположена в областном центре, но врачи там аховые. А в столице и аппаратура, и специалисты хорошие, схему лечения подберут…

Татьяна замолчала, я проглотила колючий комок, вставший поперек горла.

– Понятно. И ты вспомнила про отца. Он же ученый, человек со связями!

– Точно, – кивнула Таня. – Приехала, а они с Иветтой куда-то подевались…

Не закончив фразу, гостья во весь рот зевнула. Потом смутилась:

– Простите!

– Пустяки, – ответила я, – ты же наверняка очень устала. И давай ты перестанешь мне «выкать»?

– Хорошо, – кивнула Таня и снова прикрыла рот рукой. – Господи, прямо с ног валит.

– Иди, ложись, – предложила я, тоже почему-то зевая.

– День на дворе, – не согласилась гостья.

– Ну и что? – ответила я, испытывая непреодолимое желание прилечь и стараясь удержать голову прямо, хотя она так и клонилась к плечу. – Раз организм просит, значит, надо к нему прислушаться.

– Спать положено ночью, – тихо возразила Привалова.

– Чепуха, – невольно прикрыв глаза, сказала я. – Лично я точно сейчас упаду на софу и придавлю ухом подушку. Наверное, погода меняется, давление падает.

Продолжая жаловаться на казусы климата и ругая глобальное потепление, я кое-как сделала пару шагов и рухнула на диван. Меня охватило блаженство. Как хорошо, что мы приобрели именно эту мебель – она необычайно мягкая, подушки словно из пуха. И плед потрясающий – уютный, нежный. Почему я раньше им не пользовалась? По какой причине считала его грубым и колючим? Лампа, а ты, оказывается, капризуля…

Внезапно сквозь наплывающий туман до меня долетели противные звуки: скрежет и постукивание. Я попыталась вырваться из цепких объятий сна, но не смогла победить силу, которая сделала тяжелыми мои веки. Перед тем как окончательно заснуть, я, приоткрыв один глаз, увидела Капу. Мопсиха спрыгнула с дивана и яростно скребла передними лапами стену под большим окном, выходившим в сад…

– Эй, Лампудель! – грянуло с потолка. – Чье там зэковское пальто в прихожей?

Мой правый глаз сам по себе открылся, я спросила:

– Где я? Вы кто?

– Супер! – похвалила темная фигура, почти закрывавшая собой неярко горевший торшер. – Спишь дома, на диване. Разреши представиться: Владимир Костин.

Я села, оглянулась, потом удивилась:

– Я сплю в столовой?

– Точно, – засмеялся Вовка, зажигая люстру. – Похоже, ты весь день продрыхла.

– Который час? – сообразила спросить я.

– Полдевятого, – объявил Костин. – А что, супчика нет?

– Хотела сварить борщ, но отчего-то уснула, – растерянно ответила я.

Вовка, открыв холодильник, закручинился.

– Пусто. Ни глазированных сырочков, ни кефира, ни йогуртов.

– И в магазин не сходила, – начала каяться я, – и дом не убрала, белье не постирала. Ой! И собак не выводила!

Костин включил телевизор.

– Насчет псов не волнуйся, я увидел в прихожей три лужи и понял, что стаю никто не выгуливал. Так чей прикид на вешалке?

Я быстро вскочила.

– Таня! Она, наверное, голодная. Увидела, что я храплю, и не стала меня будить, а сама взять еду постеснялась. Очень некрасиво получилось!

– В доме есть место, где хранится еда? – заерничал Вовка. – Можешь показать мне тайник? И кто такая Таня?

– Сейчас объясню, – на ходу пообещала я, выбегая в коридор.

В нашем доме есть две пустые комнаты, мы гордо называем их «гостевые». Обе находятся в мансарде, они небольшого размера и весьма скромно обставлены. Купив коттедж, мы прежде всего сделали капитальный ремонт, приобрели кухню и сантехническое оборудование, а вот спать всем довольно долго приходилось на надувных матрасах – деньги на кровати, кресла, диваны и столы зарабатывались медленно. Сейчас мы наконец-то привели все в божеский вид, даже обзавелись симпатичными качелями – такой лавочкой с матрасом, над которой нависает «балдахин» из полосатой ткани. Правда, это приобретение пока еще находится в разобранном виде, Вовка и Сережка хотят установить его через две недели, когда на дворе зазеленеет молодая трава.

Я распахнула дверь в первую гостевую и увидела застеленную софу. Быстро открыла соседнюю створку, ожидая обнаружить Таню там. Я уже готова была извиниться: «Прости, заморила тебя голодом! Не понимаю, почему заснула на несколько часов», но слова так и остались непроизнесенными – в другой спальне тоже никого не оказалось.

– Ну и где же таинственная мадам? – серьезно спросил шедший за мной Костин.

– Вероятно, Таня не поняла, где комнаты для гостей, и устроилась в чьей-то спальне, – растерянно ответила я. – Надо посмотреть на втором этаже.

Через десять минут стало ясно: Приваловой нигде нет.

– Интересная ситуация… – нараспев произнес Костин. – И куда подевалась гостья?

– Она была! – чувствуя тебя законченной идиоткой, сказала я. – Очень милая, стеснительная особа.