те явления, которые породили ужас и вызывали благоговение у наших предков. Устаревшие традиции поколебались. Разгорается борьба тех, которые стремятся познать, с теми которые предпочитают верить. Догма и разум вызывают на бой Бога без философии, с философией без бога. Древнее представление о мире разлетелось в пух и прах. Исследования ученых, овладевающих мощными инструментами, способными проникать насквозь, подчиняют мир законам небесной механики.
Материалистическое понимание проявляется, упрочняется, развивается, пробивая брешь в детском и грубом спиритуализме предшествовавших веков. Гипотеза о Боге все больше и больше отодвигается в сторону, и уходящий Бог перестает быть Богом. Непреодолимый поток влечет наши потерявшие надежду поколения к безбожию.
Чем большим запасом знаний располагает человек, тем менее у него желания принимать на веру, и странным представляется то, что наши поколения могут еще задумываться над вопросом о свержении отживающей религии. Если религиозная идея еще держится, то только по инерции. Таковы бывают впечатления детства, от которых трудно сразу отрешиться. Идеи и верования напоминают, наконец, нам старых друзей, с которыми живешь лет тридцать, сорок, с которыми связаны тысячи воспоминаний и с которыми как-то неловко сразу оборвать знакомство.
Нет, следовательно, ничего необычайного в том, что мы потратили так много времени, прежде чем дошли до материалистического понимания жизни. Что боги удаляются,—этого отрицать нельзя, и подтверждение тому мы находим даже в произведениях наших противников.
ПОСЛЕДНИЕ УВЕРТКИ КЛЕРИКАЛИЗМА.
Дряблость религиозной идеи породила два вида уверток. В области политической увертка сказалась в соглашений Республики с Церковью во всех государственных делах, в области экономической она проявилась в виде христианского социализма.
Чувствуя, что почва ускользает из-под ног, церковь через посредство папы официально признала свою связь с республикой, и любопытный пример этого мы встречаем на выборах в Бресте. В этой, чисто монархической области имелось два кандидата: граф Де-Блуа, приверженец трона и алтаря, и аббат Гайро — приверженец одного только алтаря. Духовенство изо всех сил открыто поддерживало только первого.
Это ли не поблажка со стороны Церкви, которая, предчувствуя свою гибель, прикрывается маскою республиканства. Это примирение не может быть искренним, так как церковь считает, что воле Божьей должно быть все покорно, и что власть исходит свыше; между тем как Республика находит, что выраженная всеми воля и власть исходят снизу.
Не пожелав стать республиканцем, Папа к своему венцу приколол кокарду социалиста. Вот чего мы не намерены стерпеть.
Воля ваша, клерикалы, вступать в связь с Республикой и воля республиканцев брататься с вами; тем хуже для них. Но изъявляемого вами стремления, вмешаться в решение социальных вопросов, мы не допустим.
Что сделали вы в течение долгих веков своего исключительного господства? Вы заключили союз с собственниками, дворянами, царями. Вы сделались соучастниками всякого рода притеснений, эксплуатации. Теперь же, когда вы обратились в ничто, когда вы ничего сделать не в состоянии, теперь у вас явилась мысль поинтересоваться судьбою пострадавших в социальной борьбе.
Ничего вы не сделаете, ибо ничего не умеете делать. Скажу даже больше: вы даже не имеете права стремиться к чему либо подобному.
Все, что существует, — создано волею Божиею. Только в силу того, что Богу так было угодно, существуют богачи и нищие, эксплуататоры и эксплуатируемые; одни мрут от недоедания, другие — лопаются от обжорства, и с вашей стороны было бы святотатством желание изменить что бы то ни было; преступлением было бы желать исправить создание Творца, пути которого неисповедимы.
Право недовольствоваться за нами; ваш долг — безропотно покоряться, недоумевать, скорбеть, но... подчиняться!
ВОЗМОЖНОСТИ СОГЛАШЕНИЯ. ЗАКЛЮЧЕНИЕ.
Все-таки есть одно средство для соглашения между нами. Сами вы заявили, что «земные блага — тленны и презренны, тогда как блага небесные будут бесконечной утехой, нескончаемым счастьем». Хорошо, мы у вас не оспариваем второго, но первое оставьте нам. Тем более, что нам легко будет сделать землю раем: ненависть уступит место добру, а долина мучений станет Эдемом. Да и время настало сделать все это! Я заявляю республиканцам, социалистам: Остерегайтесь! Те люди, у которых вы отняли веру, требуют законного удовлетворения. Им недостаточно пустых обещаний. Им нужно немедленное решение. Чем больше вы будете выжидать, тем суровее будет становиться расправа.
ПРЕСТУПНАЯ НЕЛЕПОСТЬ РЕЛИГИИ.
Кто мы? Откуда мы? Куда мы идем? Откуда проявился окружающий нас мир? Дело ли случая или восхитительно обдуманный совершеннейшим разумом, одаренным всемогущею волею, план лег в основу той правильной смены явлений, которых непрерывное и правильное зрелище, являет нам природа?
Эти первостепенной важности вопросы человечество задает себе в течение долгих веков.
Судя по даваемым на этот счет ответам, жизнь представляется или величиною, которою можно пренебречь, или же величиною, имеющей огромное значение.
Эти проблемы еще не разрешены, и, возможно, что некоторая неясность будет постоянно царить над ними.
Во всяком случае, если наука не дошла еще до того, чтобы быть в состоянии рассеивать всякое сомнение в этих различных точках зрения, зато она успела уже уйти до умения устранить из числа допускаемых разумом догадок, гипотезу о Боге, извращенную давно отошедшими веками невежества.
Современное состояние науки позволяет только людям ограниченным, только душам легковерным погружаться в религию, в надежде отыскать там данные для разрешения сомнительных проблем.
Вообразим, что в одну из тех дивных ночей, в которые взор наш пленяется ярким сиянием звезд, прогуливаются два человека, обмениваясь впечатлениями этого грандиозного зрелища.
Предположим, что один из них — юноша, а другой — священник.
Юноша — того возраста, когда мучимый пытливостью разум не перестает задавать тысячи вопросов. Он спрашивает у священника о том, «как» и «почему» бесконечные чудеса движутся в пространстве.
Священник ему отвечает.
«Дитя мое, все эти миры,, которые вызывают в вас такое изумление, являются делом рук высшего существа. Его бесконечная мудрость управляет их движением, его всемогущая воля держит все в порядке и устанавливает гармонию во вселенной. Мы сами тоже являемся созданием этого Творца. Через своих избранников он сподобил нас познать тот путь, которому, согласно его воле, мы должны следовать. Следовать его пути благо, добродетель; уклоняться от него — зло, грех. Добродетель сулит нам вечное блаженство, грех — бесконечные страдания. Создатель, Вседержитель, Провидение, вот кто — Бог, которому мы всем обязаны.»
К ним подходит третий. Этот последний — материалист, атеист, свободомыслящий. Он принимает участие в разговоре. Он доказывает юноше, что существующий в мире порядок является следствием сил, действующих и управляющих всеми существами и предметами. Он утверждает, что Бот — не что иное, как плод воображения