Читать интересную книгу Совы прилетают в полночь 2 (СИ) - Селезнёва Екатерина

Холл в нашем доме был погружён в полумрак, его мы пролетели на глазах изумлённых слуг, которые по какой-то причине ещё не спали в такой поздний час. Так, бегом, мы добрались до кабинета Дарела. Дубовая дверь захлопнулась за нашими спинами с грохотом, отрезая от всего остального мира.

Меня со всеми осторожностями усадили в кресло, словно извиняясь за то, как я была сюда доставлена. Я же осторожно оглянулась. Сюда я попала впервые. Прошло не так много времени, как живём вместе, а дом словно поделился на две половины, Дарела и мою, потому что я старалась на нарушать границ и не тревожить лишний раз. Не до этого мне было, личные переживания отнимали все силы.

Кабинет мне понравился, чувствовалась в нём скрытая мужская аура и отпечаток личности хозяина. Мебель из красного дерева. Тяжёлая, массивная, под стать крепкому и мужественному хозяину. Кресло с высокой спинкой. Всё же не в простой семье родился этот мальчик, власть, а вернее, близость к ней наложили на него отпечаток. Когда мы только впервые познакомились, он был балагур и шутник, словно пытался сохранить часть души не затронутой или прикрыться этим от всех ужасов, что творятся вокруг.

На убранстве кабинета это тоже отразилось. Потому что, несмотря на всю серьезность и основательность обстановки, здесь было много ярких пятен. Обивка у мебели была белой, и этот контраст сбивал с толку, словно разделяя пространство на инь и янь. Картины на стенах – с красочными пейзажами, словно лучившиеся от бьющего из них солнечного света. И живые цветы, расставленные повсюду, наполняли пространство живой силой и свежестью. Многослойные шторы на окнах поражали цветовым решением, словно дизайнер так и не смог определиться с цветом и решил изобразить всю радугу.

Дарел и сам осмотрелся, заметив мой интерес, и впервые улыбнулся искренне, как мальчишка.

— Кабинет деда, — взмахнул рукой, — он был истинным некромантом и считал, что вокруг должно быть все по-настоящему мужским и мрачным. После его смерти, отец желая приобщить меня к делам и сделать серьезнее, отдал его мне, — улыбнулся и повёл рукой. – Эта комната мне нравилась, но хотелось привнести красок. Отец назвал это подростковым бунтом – и махнул на меня рукой. А я только здесь чувствую себя на своём месте. Удивил?

— Нет, — улыбнулась в ответ, — скорее, подтвердил первые впечатления о тебе.

— Поговорим? – спросил усаживаясь на свой трон-кресло и откидываясь на спинку.

Я молча кивнула, наблюдая за мужем, сейчас в нем не было наигранности и напряжения. Скорее, болезненная усталость одинокого человека, который ждёт, что его выслушают и поймут. Примут таким, какой он есть. Разве я могу сейчас встать и уйти, хотя бы даже и сославшись на вполне понятную усталость? Это будет нечестно, хотя бы потому, что он и так делает для меня очень много, ничего не требуя взамен.

Глава 2.

Глава 2.

Дарел вздохнул и посмотрел на меня внимательным взглядом. Словно на что-то решаясь. Такой взгляд я уже видела, когда Алекс сообщил о своей женитьбе. И от разговора не ждала ничего хорошего. Не сравнивать их не получалось, хотя я очень старалась, напоминая себе Дарел мой муж и не заслуживает такого отношения.

— Я должен извиниться, потому что упустил момент со слугами и не ввёл тебя в дом как положено. Завтра мы это исправим. Всех, кто не нравится можешь уволить, ты хозяйка в этом доме, как бы наши с тобой отношения не складывались, — посмотрел как-то упрямо, словно заранее готовился к протесту, но я промолчала. Не видела смысла спорить. В доме ребёнок, войны со слугами мне не надо. – Что возражений не будет?

— Не будет, — улыбнулась в ответ чуть лениво, — Бран отличный слуга и няня, но никак не заменит живого человека и нормальное общение. И потом, когда я согласилась выйти замуж, дала себе обещание, что у нас будет нормальная семья. Не сразу, со временем, но я справлюсь и с этим, тут главное, чтобы у тебя хватило терпения.

— Рад это слышать и готов ждать, сколько потребуется, — с этими словами он встал и опустился на ковёр у моих ног, положив голову на колени. Вздрогнула, вспомнив, как Алекс делал также и на глаза навернулись слёзы. Отмахнулась от воспоминаний и провела рукой по волосам. Удивившись их жёсткости. Пальцы подрагивали, но это не вызвало трепета или ещё каких-то чувств. Скорее хотелось отстраниться и сбежать. Лишь усилием воли заставила себя остаться на месте.

— Зачем король хотел, чтобы я присутствовала сегодня на месте преступления? – спросила, чтобы не молчать. Пауза затянулась, Дарел так и сидел, уткнувшись в мои колени, а мне было неуютно. Присутствие чужого человека раздражало. Не тот мужчина. Дарел – друг, балагур, спаситель, учитель. Как муж совершенно не воспринимался, но я ему доверяла и уважала.

— Ты некромант и ментальный маг, твой дар уникален сам по себе. Мы долго думали над твоим феноменом и пришли к выводу, что твоя уникальная магия, срабатывает таким образом на тех, кто раньше был магом, — Дарел распахнул глаза и посмотрел на меня снизу вверх, — хотели провести эксперименты, но потом стало не до этого. Ты не обучена, пришла из другого мира, и это позволяет смотреть на окружающее другими глазами. Твоя способность чувствовать запах магии, делает тебя уникальным сотрудником ведомства дознавателей. Алекс это понимает, и сегодня ты доказала, что он был прав, а я опять приревновал.

Смутилась на его последнем слове, не зная, что сказать в ответ. Моргнула и не смогла сдержать тяжёлого вздоха. Бороться с собой сложно. Любить и понимать, что прошлое не вернуть. Видеть, как рядом страдает другой мужчина оттого же чувства, но уже по отношению ко мне. Сложно, вина съедает меня.

— Я не давала поводов для ревности Дарел, — выдавила со вздохом, — их у тебя не будет. Я слишком уважаю себя и тебя. Прошлое осталось в прошлом.

Резко встал и навис сверху, внимательно рассматривая.

— Знаю, но я вижу, как ты смотришь на него, а он на тебя, — произнёс, отворачиваясь, — и знаю, что на меня ты так никогда не посмотришь, Мари.

— Прости, — прошептала, опустив голову.

— Нет, — резко развернулся, воскликнув, — нет, это ты меня прости, что встал между вами. Я не должен был мешать. И мог сам жениться на принцессе, чтобы не разлучать вас, но я поступил слишком эгоистично. Надеясь, что ты сможешь его забыть. Сделал для этого всё и теперь вижу, как был не прав.

Вскрикнув, зажала рот рукой, вскочила на ноги, бросившись к дверям. Боль, что так старательно давила в себе столько времени, вырвалась водопадом слёз. Не видя дороги, брела в свои покои. Опять реальность обрушилась на мою голову, казалось, больнее уже не будет. И вот опять, очередное предательство там, где совсем не ожидала.

Правда, которую на меня вывалил Дарел, убила всё хорошее, что я испытывала к нему. Слишком жестоко. И ведь он сделал это специально, чтобы на корню задавить моё к нему чувство благодарности, которое я испытывала. Слишком гордый и сильный, чтобы довольствоваться малым. Всё или ничего.

Устало опустилась в кресло. Обвела взглядом комнату, словно видела её впервые. Так захотелось попасть в своё поместье или хотя бы дом, что я снимала, пока не вышла замуж. Вздохнула грустно улыбнувшись, напомнив себе в очередной раз, что сама сделала такой выбор. И теперь не место для жалости. С этим придётся жить всю оставшуюся жизнь. Разводов в этом мире нет. Сбежать тоже не получится, мир аристократии тесен. Стоит мне только уехать, как поползут слухи, и я опять стану парией, которую гнобят все кому не лень.

Сделала глубокий вдох и медленно выдохнула. Надо переодеться и сходить проверить сына, а потом лечь спать. Завтра с утра на занятия. Учится мне нравиться, особенно сейчас, когда мой муж — ректор. Недоброжелатели притихли, преподаватели сохраняют нейтралитет. После происшествия и увольнения учителя по зельеварению, Дарел устроил тотальные проверки всего преподавательского состава и переаттестацию. Уволил троих за не профпригодность, двоих за нарушение устава Академии. В подробности не вдавалась, потому что всё быстро замяли, но слухи витали и дошли даже до меня. Пользуясь служебным положением, хорошие оценки студенткам ставили за благосклонность в плане интима. На этом фоне отчисление некоторых студентов выглядело ещё подозрительнее.