Нам с Надей это нравилось всё меньше, однако заказ поступил, и мы должны его выполнить. Иначе начальство нас не поймёт.
— Проходите, — улыбнулся парень, с интересом посмотрев на меня.
Надо же, герой какой! Казанова местный, блин! Чувствует себя просто обалденным красавцем и супермачо. Интересно, он на себя в зеркало смотрел хоть раз? Или ему без надобности? Мама с папой и так всё купят для него: почёт, уважение, любовь, жизненный путь.
То, что перед нами начинающий мажор, не вызывало сомнений.
Когда мы прошли в просторную комнату, совмещённую с кухней, у нас буквально волосы на голове зашевелились. Весь антураж недвусмысленно и красноречиво рассказывал о том, что именно происходило здесь ночью.
— Вообще-то, по правилам, мы не должны выполнять такой заказ, — прошептала я Наде. — Совершеннолетних в доме нет, разбросано не пойми, что. Даже в перчатках страшно браться.
— И что предлагаешь? — так же тихо ответила Надя.
— Бежать отсюда волосы назад, — ответила я. — Чует моё сердце, тут находиться опасно во всех отношениях.
— Я доплачу сверху, — словно поняв наши сомнения, сказал хозяин.
Он сидел в кухне, за барной стойкой, и пил колу из жестяной банки. Его взгляд продолжал сверлить меня. Надо же, какой неугомонный. А ведь Ксения Викторовна с напарницей только-только ушли. Или он с ними просто за жизнь беседовал? Бывает.
Я уже хотела, грубо послав его, схватить Надю за руку и бежать, невзирая на последствия, но тут заметила, что в квартире присутствует ещё одно действующее лицо.
Точнее, бездействующее. На длинном кожаном диване лежал бледный светловолосый парень, ровесник хозяина. Что-то мне не понравилось в том, как он лежал. Создавалось впечатление, что его забытье — не просто сон.
— Кто это? И что с ним? — строго спросила я у хозяина, указав на диван.
— Это Веник, он спит, — последовал ответ.
— Веник?
— Ну да. Вениамин.
— Давно спит? — с подозрением спросила Надя.
— С вечера. Не могу разбудить. Дрыхнет без задних ног.
Мы с Надей переглянулись. У меня резко пересохло во рту. Отбросив все сомнения, я быстро подошла к Вениамину и проверила пульс. Есть, но очень-очень медленный и слабый.
— Скорую, — сказала я, доставая телефон.
— Может, не надо? — вяло возразил хозяин.
— Надо, Федя, — сказала я строго.
Надя с отчаянием смотрела на меня. Её взгляд словно говорил: "Тебе что, больше всех надо? Мы же влипнем по самое не могу!".
Да, мне больше всех надо. Мне было очень жаль этого желторотого пацана, до которого никому не было дела. Лежит, и ладно, да? И пусть он сам виноват, всё равно!
— Я не Федя, я Сева, — улыбнулся хозяин дома, продолжая разглядывать меня. — Классный у тебя комбинезон. Униформа? Я бы…
— Без лирики, Сева, — отмахнулась я от него и набрала нужный номер на телефоне.
…Конечно же, скорая передала сигнал в полицию, и через полчаса, когда бригада со скорой забрала Вениамина, мы общались с двумя крепкими симпатичными парнями из ближайшего отделения полиции.
Парни были совсем не в восторге от вызова, особенно, когда приехала мать Севы, высокая стройная блондинка, блистающая всеми атрибутами богатой, ухоженной дамы. Она так орала на нас с Надей, словно это мы тут всё устроили. Сам Сева чувствовал себя вполне непринуждённо.
Нам пришлось позвонить в компанию, рассказать обо всём и предупредить, чтобы скоро нас не ждали, и чтобы Василий Павлович пока не приезжал.
Спустя полчаса прибыли ещё двое действующих лиц: адвокат семьи Севы и руководитель службы безопасности. Оказывается, служба безопасности бывает не только в компаниях и организациях. Это стало для такой неискушённой провинциалки, как я, настоящим открытием.
Адвокат оказался бойким, разговорчивым, невысоким темноволосым мужчиной лет сорока в дорогом костюме. А начальник службы безопасности, которого насмешник-адвокат называл "Андреич", — почти двухметровым шкафом со светлыми волосами, квадратной челюстью и низким голосом. Андреич был молодой, точно до тридцати лет, но выглядел устрашающе. Мне очень не понравился холодный взгляд его больших светло-серых глаз.
— Пор фавор, сеньорита, я жду, — устроившись на кожаном диване и сложив руки на груди, сказал он.
Смотрел при этом, почему-то, на меня.
— В смысле? — не поняла я.
— Исполняю свою роль в мыльной опере, которую ты тут затеяла, неудавшаяся актрисуля. Решила хапнуть свою минуту славы?
Вот так вот. С ходу он ударил по самому больному. Я, к своему ужасу, почувствовала, что сейчас разревусь. Ну нет уж! Не дождётся. Точнее, не дождутся. Собрав все силы и всю гордость в кулак, выпрямилась, глядя в холодные глаза.
— Откуда вы знаете? Я по поводу неудавшейся актрисули? У меня здесь даже фамилию не спросили до сих пор, и документы проверили только на входе в дом, зато дважды, — я бросилась в атаку, памятуя истину о том, что лучшая защита — это нападение.
Казалось, человек-айсберг, эта глыба, опешил. Моя реакция почему-то удивила его.
— Всего лишь жизненный опыт, детка. Есть такое понятие, знаешь, да?
— Что-то слышала. Но мне пока не так много лет, как вам, — не удержавшись, поддела я его.
Молодой, а спеси… Вот и хотелось её немного сбить с него. Я представила, как выбиваю из него спесь специальным древним пластмассовым приспособлением, при помощи которого мы когда-то хлопали ковры.
Но Андреич и бровью не повёл. Непробиваемый.
— Отлично, я рад, что ты способна усваивать и обрабатывать информацию, поступающую извне. Так вот, о чём я… Это только кажется, что нас на Земле более семи миллиардов. А если разделить людей на типы, то получится не так уж много разновидностей. Вот ты, например, из тех, кто приехал в столицу, лелея мечту об актёрской карьере. Уверен.
Его глаза продолжали изучающе скользить по мне. Так и хотелось попросить, чтобы он выключил свой сканер. Проницательный наш. Однако лезть на рожон я вовсе не собиралась, и так наговорила лишнего.
Пострадавшего увезли в больницу, и нам с Надей тут больше нечего делать. Единственное, о чём я сейчас мечтала, — поскорее унести отсюда ноги.
Представители полиции беседовали с Всеволодом в присутствии его матери. До нас очередь ещё не дошла.
— Андреич, пойдём, покурим на лоджии, пока полиции не до нас?
Адвокат потянул ледяного за рукав, и тот, наконец, отвёл от меня взгляд. Я с облегчением вздохнула: такое было чувство, будто с меня оковы сняли.
Они вышли на лоджию, около которой я сидела, потому я бросила попытки вслушиваться в разговор полицейских со Всеволодом. Теперь моё внимание было сосредоточено на беседе, происходящей на лоджии.
— Влад, ты что на девчонку напустился? Виновата уж в том, что хочется тебе кушать? Она, конечно, проблемы нам всем создала, но, по большому счёту, поступила-то абсолютно правильно.
— Да я всё понимаю, Петя, но как же это не вовремя!
Он тихо, однако очень эмоционально и цветисто выругался.
— Я ведь последние дни работаю в этой семье, всё, хватит. Надоело чувствовать себя цепным псом. Уговорили остаться до окончания новогодних каникул, смену себе подготовить. А тут такое! Это ведь и моё упущение, понимаешь? Да ещё чужой пацан пострадал.
Тот, которого ледяной Влад Андреич назвал Петей, протяжно свистнул.
— Уходишь, значит? Эх. Спокойно с тобой работалось, комфортно.
— Спасибо. С тобой тоже. Вот с хозяевами — не очень. Ипотеку быстрее надо было выплатить, а они на безопасности не экономят. Ничего, вместо меня тоже хороший парень будет работать.
— А ты куда переходишь, если не секрет?
— В "Мегаполис", строительный концерн. Но не начальником всей службы безопасности, а руководителем отдела по информационной безопасности. Я же электротех окончил заочно.
— Молодец! Правильный выбор, достойный.
Адвокат и ледяной пожали друг другу руки и достали ещё по одной сигарете.
— Что думаешь делать сейчас? — спросил адвокат.