Читать интересную книгу «Козни врагов наших сокруши…»: Дневники - Никон Рождественский

Голос владыки Никона был слышен по всей России. И перед революцией не было, пожалуй, более ярких выступлений с церковной кафедры, чем выступления владыки Никона. Его статьи и вся его публицистическая полемика, которая выносилась на страницы «Троицкого слова», были блестящи. Одно время он был еще председателем издательского отдела Святейшего Синода, так что как бы в его подчинении находились и многие церковные издательства. С его же изданий духовная цензура была снята – так ему верили! И вот в этих журналах, в частности, в «Троицком слове», он печатался каждую неделю (журнал выходил еженедельно). За год накапливался целый том, и такие тома выходили под заглавием «Мои дневники». Их вышло много, все они, наконец, дождались поры, когда мы их сможем прочесть.

В последние годы своей жизни святитель Никон издает книгу Сергея Нилуса «Близ есть, при дверех». В этой книге было показано, что сатана уже стоит на пороге и вот-вот сейчас он перешагнет этот порог, при дверях стоит нашего жилища. Та к и произошло: свершилась февральская революция. Временное правительство отдало приказ уничтожить тираж этой книги, ликвидировать и другие тиражи в типографиях Троицкой Лавры. Сам владыка Никон буквально за год до переворота 1917 года ушел на покой – он как бы предвидел, что скоро начнутся жуткие кровавые времена, начнется истребление людей. В 1917 году, когда митрополита Тихона избрали Патриархом, архиепископ Никон обратился к нему с письмом, а в нем просил Святейшего призвать всех православных к стоянию против красных врагов России, призвать православных стоять твердо за веру, вплоть до принятия исповеднического венца. Такой призыв совершенно понятен, если знать характер Святителя. Владыку не пугала никакая расправа, его не согнули никакие угрозы. Ведь он напрямую обращается к главе Православной Церкви, чтобы от лица Церкви дать отпор революционной черни и ее предводителям в лице богоборческой власти.

Тогда он еще какое-то время мог находиться в Лавре, несмотря на погром «Троицкого слова». Троицкие листки уже больше не выпускались, журнал для богословов «Богословские труды» тоже прекращал существование. Все печатное дело большевики подмяли под себя – никакого печатного слова от лица Церкви уже существовать не могло. И архиепископ Никон, по сути, мог только совершать службу в лаврских храмах.

Существует небольшое воспоминание Василия Розанова о том, как выглядел в революционные Дни святитель Никон. В своих записках Василий Васильевич признается, что он всегда не любил Никона за его прямоту, за его совершенное отвержение космополитической русской интеллигенции, за разоблачение ее ложных идеалов (которых придерживался и сам Розанов, безусловно). А у людей просвещенных, которые просвещены Светом Христовым, не было вражды к владыке Никону, а вот у любого русского «размагниченного» интеллигента к нему была ненависть. И когда Розанов стоял на последней службе архиепископа Никона в Троицком соборе Лавры, он почувствовал: это какая же сила в нем – в этом слепом, невзрачном, невысоком человеке! И откуда такая гигантская, притягательная сила? Розанов сознается, что был не прав по отношению к нему: «Я называл его дуроломом, а это святой, великий человек! Ему не в чем упрекнуть себя!» Та к откровенно Розанов напишет о пробудившейся симпатии к Святителю.

Скончался архиепископ Никон в декабре 1918 года, по новому стилю это 12 января 1919 года. По одной из версий, владыка подвергся нападению революционной черни, был жестоко изуродован и убит. Это случилось за воротами Лавры. Будто бы его даже обезглавили. Версия устная, ее я слышал от людей, многие годы проживших в Сергиевом Посаде. Убийство было возможно, потому что Никона ненавидела вся большевистская верхушка круга Зиновьевых, Каменевых, Троцких Лениных. Весь сатанинский синклит врагов и мучителей России занимался истреблением защитников церковных и национальных интересов народа. Злодейски, на глазах у детей, расстреляли публициста Меньшикова – и кто помешал бы так же жестоко расправиться с архиепископом Никоном?

По другой версии, владыка скончался своей смертью.

Когда кто попадет в Лавру – а туда тысячи людей ходили и будут ходить, – тот непременно обратит внимание на черный большой крест, что позади Свято-Духовского храма. Под этим крестом покоится тело архиепископа Никона (Рождественского). Помолитесь тут и вспомните владыку, почтите его память. Благочестивая, богомольная Россия, вставая на ноги, чтит великого подвижника.

Безбожная Россия ушла в сень смертную, ушла туда насовсем. Пробуждается православная Россия, и она не забудет это имя. Память об архиепископе Никоне для нас незабвенна, дорога, и мы будем просить Господа упокоить в небесных селениях Своего великого молитвенника.

Мои дневники

1910 год

№ 1

Без елея гаснет светильник…[1]

1 февраля. Ровно 31 год тому назад, 1 февраля 1879 года, вышел № 1 “Троицких Листков”; ныне выходит № 1 “Троицкого Слова”. Признаюсь, в 1879 году я робкою рукою ставил № 1 на листке, неуверенный, выйдет ли № 2. Бог благословил это начинание: по сей день вышло более 1300 № № листков в количестве более 140 миллионов оттисков. Благословит ли Господь новое начинание мое – во славу Его? Да будет Его святая воля! Верую, что ведь не мы творим добро, а Сам Он – в нас и чрез нас творит волю Свою святую…

Мы живем в тяжелое время. Со всех сторон мрак сгущается: всюду есть великая потребность возжигать свечи… Если наше издание внесет хоть самую малую искру Божьяго света в народную русскую душу, которая так изстрадалась от окружающего ее ядовитаго тумана, – и за то слава Богу. Чувствуешь, как все дальше и дальше мы уходим от источника света – от святаго нашего Православия. И что особенно прискорбно – даже в среде верующих, считающих себя православными, теряется основное начало православного мировоззрения, православной жизни. Люди высокообразованные, верующие, как бы потеряв под собою почву, нередко позволяют себе рассуждать о предметах веры по своему смышлению, и не подозревая, что в таких вопросах есть непререкаемый авторитет, коему сын Православной Церкви должен подчинить свое личное мнение. Получается впечатление умнаго, но невежественнаго младенца… Что уж говорить о тех, которые свое смышление ставят выше всякаго авторитета? Беседу с такими о предметах веры, если они назовут себя верующими, кажется, всего практичнее начинать с вопроса: верите ли вы в Господа Иисуса Христа, Бога воплотившагося, воскресшаго из мертвых и грядущаго судить живых и мертвых? Верите ли вы в то, что вы сами – грядет час – восстанете из гробов своих в последний день? Верите ли вы в сей страшный суд, вечное блаженство праведных и вечныя муки грешных? И если они на эти вопросы ответят утвердительно, то можно продолжить беседу; если же станут колебаться, уклоняться от ответа, то и беседа безполезна. Есть и еще вопрос подобного рода: веруете ли вы в бытие злых духов, в темное царство сатаны?.. И если не “устыдятся” эти просвещенные люди прямо сказать: “всеконечно веруем, что без этой веры нет и христианства”, то есть надежда вернуть им православное мировоззрение. Иначе – напрасно они себя прельщают, будто они христиане – не говорю уже об их православии. И все эти люди – в недрах Православной Церкви! Правда, только на бумаге, только считаются православными, но ведь сколько же их! И они воображают, будто принадлежат к Православной Церкви!.. Не скорбно ли сознавать все это? Не больно ли чувствовать пастырскому сердцу?

И вот такими-то полуверами, на деле же – неверами, и пользуется сатана – мы называем прямо этого князя тьмы – и пользуется, чтоб подготовлять почву для полного неверия в среде православных. И такие-то полуверы нередко стоят у кормила правления в разных сферах русской жизни, они-то нередко и вершат вопросы, касающиеся Церкви в ея отношениях к государству, держат в руках своих законодательство, направляют его во вред святому православию и в пользу ересям и расколам. Под их влиянием отнимается ограждение закона от двора Христова, чтоб был туда свободный доступ врагам Церкви, чтобы младенчествующия чада Церкви расхищались безпрепятственно волками хищными. Под их влиянием наше юношество начинает стыдиться исповедывать учение Церкви во всей его чистоте и полноте, наши писатели, даже из верующих, подслуживаются духу времени, наши ученые боятся пролагать самостоятельные пути в науках естественно-исторических, чтобы не показаться “отсталыми”, умалчивают о всемогуществе Божием, чтобы не быть осмеянными от врагов Бога и людей… Что делать нам, чадам Церкви?

Когда усиливаются ветры, дерево углубляет свои корни. Будем же укреплять в своих сердцах нашу святую веру. Когда на дворе спускается ночь, усиливают свет в доме. Будем же возжигать светильники веры, умножая елей любви в лампадах сердца. Без елея гаснет светильник: без дел любви, без смиреннаго исполнения Христовых заповедей нет живой веры. Вера без дел мертва есть.