Читать интересную книгу Деловая поездка - Рустам Ибрагимбеков

Протянув продавцу рубль, Энвер попросил шесть пирожков, остальные деньги спрятал на место.

Присев тут же недалеко, на скамейку, Энвер вытащил из чемодана пол-литровую банку мацони и съел его с пирожками под музыку ресторана.

Настроение его улучшилось. То, что Байрамов переехал на новую квартиру с неизвестным адресом, было плохо, но зато нашелся сын. Отец пли сын - какая разница? Важно, чтобы деньги отдали... Даже лучше, что сын: похоже, он человек денежный, и, наверное, не такой жулик, как отец. Трудно поверить, чтобы еще один такой нашелся. Впрочем, если верить деду, они все здесь друг друга стоят... Но сын есть сын, не захочет, чтобы отцу было плохо. Надо ему дать понять, что никто с его отцом цацкаться не собирается. Пусть отдаст деньги, а не отдаст - плохо будет. Так что, если ты хороший сын, пожалей своего отца...

Энвер закрыл чемодан и пошел искать односельчанина, милиционера Гамида.

Но на большой площади рядом с "Азнефтью", куда Энвер добрался уже совсем поздним вечером, стоял другой милиционер, не Гамид. Энвер подошел к нему. Милиционер отдал честь.

-- А мне сказали, что здесь Гамид работает, - сказал Энвер.

- Какой Гамид? - спросил милиционер. - Гасанов? Он завтра с утра будет.

- А где он живет?

- Где-то комнату снимает. Завтра утром сам узнаешь у него.

Кто-то еще подошел к милиционеру, и Энвер, оставив его а покое, пошел к морю.

Оттуда, с бульвара, окаймляющего море, он несколько раз позвонил сыну Байрамова, но, по словам жены, тот так и не вернулся домой.

Позже, когда народу на бульваре поубавилось, Энвер пробрался мимо скамеек в кустарник между аллеями, выбрал место, укрытое от посторонних взглядов, лег, положив голову на чемодан, накрылся пиджаком и заснул...

Утром его разбудил шум и странное ощущение мягкого удара в голову. Открыв глаза, он увидел перед собой натянутую проволочную сеть, идущую от земли высоко в небо. Ужас, охвативший Энвера, только на мгновение сковал его. В следующий момент он отпрянул от сетки, рванул за собой чемодан, ручку которого он так и не отпускал всю ночь. Второй рывок он сделал за пиджаком. И замер.

За сеткой стояла полуголая девушка. Она была в коротких белых трусиках, белой майке, туго обтягивающей ее грудь. Солнце, падающее сзади, четко обрисовывало ее контуры и золотило пушок на голых ногах. Девушка тоже выглядела испуганной.

Некоторое время они оторопело смотрели друг на. друга. Потом она нагнулась и подняла с земли мяч, лежавший у сетки. Только сейчас Энвер увидел за спиной девушки волейбольную площадку, и понял, что "сеть, так напугавшая его, ограничивает эту площадку.

Сделав несколько шагов, девушка обернулась и насмешливо фыркнула, видимо, в отместку за свой испуг. Потом она что-то сказала двум подругам, одетым точно так же, как и она, и те, посмеиваясь, пошли вслед за нею к сетке, туда, где она увидела Энвера...

Но Энверу не захотелось доставить им удовольствие. Забрав чемодан и пиджак, он выбрался из кустов.

- Вот он, вон он! - услышал он за спиной ее голос, но даже не обернулся.

Гамид стоял посреди площади. Машины, едущие и справа, и слева, подчинялись движениям его рук и тела. Показывая им, куда ехать, он что-то приговаривал про себя еле слышно, словно рассказывал себе о том, что он сейчас делает, какие совершает движения, чтобы машины, окружившие его со всех сторон, знали, куда ехать. "Раз - разворот, взмах рукой, нога приставлена! - говорил он, наверное, себе, - два - еще разворот, стоп, рука поднята!.. Ну, куда едешь? Куда едешь? Смотри на мою руку! Правильно. А теперь: раз, два, три - рука согнута, дорога открыта, можешь ехать..."

А может быть, он говорил себе что-нибудь другое, например, мечтал о том, что он будет делать после работы, когда снимет норму. Но одно было несомненно - он что-то беспрестанно бормотал себе под нос, и причем такое, что помогало ему так лихо, четко и увлеченно вскидывать палку, разворачивать тело и сгибать руку...

Увидев Энвера, он осклабился, согнулся в пояснице - так ему стало смешно и, не переставая регулировать движение, сказал:

- Какими судьбами? Ты же говорил, что не хочешь жить в городе?

- Я по делу приехал, - хмуро ответил Энвер, но не выдержал и тоже улыбнулся милиционеру. Это была его первая улыбка в городе.

Так они улыбались несколько минут, пока вели разговоры об их селении и родных Гамида, которые, конечно, в большинстве своем жили в этом селении.

Гамид регулировал движение машин, Энвер сидел рядом на чемодане посреди площади, и они, улыбаясь, переговаривались. Потом Энвер нахмурился и в двух словах рассказал, зачем приехал в город.

Причина его приезда озадачила Гамида. Во-первых, потому что он был милиционером, во-вторых, потому что городская жизнь уже сделала его скептиком.

- Безнадежное дело, - сказал он, продолжая вертеть палкой, - никаких доказательств, суд даже рассматривать не станет это дело... И давность большая.

- Какая давность? - прервал его Энвер. - Он обманул отца, и я выколочу из него эти деньги.

- Ну-ну, не очень-то храбрись. Это тебе не Маразы. Упекут за хулиганство, глазом не моргнув.

- Доказательства, законы, давность, - усмехаясь, сказал Энвер, - а совесть, честь, правда - такие вещи здесь никого не интересуют? Или и вправду в городе только бессердечные жулики живут?

Гамид с любопытством посмотрел на Энвера и неодобрительно покачал головой.

- Ты с такими разговорами не только денег не получишь, но и сразу всех сделаешь своими врагами... И учти, силой и угрозами ты здесь ничего не добьешься, только себя угробишь. Постарайся уговорить его сына. Одна надежда на него. А еще лучше - вообще плюнуть на это. Поверь мне, я кое-что в таких делах смыслю, Давай лучше я устрою тебя на работу. Прекрасная работа есть. Если бы не эта палка, - он показал да свой жезл, - я бы сам туда пошел. Там их четыре человека. Юху пекут. Нужен пятый. А здесь в городе нет людей, которые это могут печь. Каждый день умоляют меня. Давай устрою тебя.

- Я не хочу жить в городе, - сказал Энвер. - Я приехал сюда за своими деньгами.

- В селении, конечно, хорошо, - согласился Гамид, - но вот ты ругаешь юрод, а ведь не знаешь его совсем. Здесь есть театры, кино, рестораны... А девушки какие! - Гамид закачал головой, и шофер проезжающей мимо "Волги", решив, что это относится к нему, крикнул что-то в свое оправдание.

- Видел, - сказал Энвер.

- Кого?

- Девушек. Сейчас только одну видел. В трусах и майке. В мячики играют. Здоровая девка...

- А-а, на волейбольной площадке? - догадался Гамид. - Я всех их знаю. Ну, познакомился?

- Нужна она мне. Я за деньгами приехал. Гамид улыбнулся.

- Какое это имеет отношение к деньгам? Деньги деньгами, девушки девушками. Правда, это уметь нужно. Не у каждого получается. Честно говоря, они не очень любят форму. Поэтому я по вечерам, когда хожу с ними гулять, переодеваюсь... А ты напрасно не познакомился... Испугался, наверное. Я тоже боялся их первое время.

- Я никого здесь не боюсь, - зло сказал Энвер, - они все... - И он выругался.

- Ну, ты напрасно так. Здесь много хороших девушек. Это, наверное, дед твой сказал. Он с тех пор, как заболел однажды, всех городских женщин так называет.

- Я и сам вижу. Ты когда кончаешь работу?

Гамид кончал работу не скоро, поэтому они уговорились, что Энвер поболтается по городу, позвонит еще раз сыну Байрамова, а к двум часам подойдет снова сюда, и они отнесут чемодан Энвера на квартиру Гамида.

Энвер пошел на бульвар. Несколько раз звонил сыну Байрамова, но к телефону никто не подходил.

- Ну, хорошо же, жулики, - сказал в трубку Энвер, прежде чем повесить ее, - вечером я вам покажу, каких сыновей рожают матери в Маразах.

На площадке, огороженной сеткой, все еще играли в волейбол. Энвер подошел поближе и отыскал глазами ту, которая напугала его утром. Она играла хорошо. "Пожалуй, мастер спорта,- подумал Энвер, - а почему бы и нет, если с утра до вечера с мячом возится. Пособирала бы хлопок пару лет, я бы на нее посмотрел".

Она тоже увидела его. Улыбнулась.

- Эй, - крикнул он ей, - чего смеешься? Она махнула ему рукой и, оставив мяч, пошла к сетке. Подошла совсем близко с другой ее стороны.

- Что вы сказали? - спросила она, хитро улыбаясь.

- Чего смеешься, спросил. - Энвер и не подумал улыбнуться в ответ.

- Смешно все получилось, потому и смеюсь. А почему вы в кустах ночуете?

- Есть причины, потому и ночую, - в тон ей ответил Энвер, - не твое дело.

- А что это вы на "ты" со мной разговариваете? - перестала она улыбаться.

- А как прикажешь с тобой говорить?

- На "вы".

- Вот еще, - пожал плечами Энвер, - сойдет и так. - Тома, - позвали ее подруги, - кончай! - Тебе только скажи "вы", ты сразу и сядешь на голову.

- Ты странный парень, - сказала она, удивленно рассматривая его, его чемодан в желто-лиловых разводах, застегнутую на все пуговицы полосатую рубашку, - деревенский, что ли?

- А что, не видишь?

- Сразу не поймешь.

- Тома, - позвали ее опять.