Читать интересную книгу Линкор «Альбион» - Конофальский Борис

Она прекрасно запомнила это замызганное зелёное платье – фрау давно не была у прачки, – эту шляпку-шуте с зелёной лентой… Чуть сгорбленная, немолодая и, судя по раскачивающейся, ковыляющей походке, ещё и не совсем здоровая женщина… Добралась сюда так же быстро, как и Зоя.

«Думать быстро!».

«Она нипочём не угналась бы за мной пешком, значит, наняла экипаж! Двадцать пфеннигов. Сюда доехать дешевле не получится. Потратилась, но зачем? Зачем приехала? Что нужно весьма небогатой на вид фрау на станции дирижаблей? Улетать она не собирается, у неё даже дамского ридикюля с собой нет. Да и не по карману ей должны быть перелёты. Встречает кого-то? Кого? На дирижаблях летают люди состоятельные, вряд ли эта замарашка имеет таких знакомых. Приехала поглядеть на дирижабли? Уж лучше бы к прачке сходила». Слишком много вопросов возникало в этой, казалось бы, простой ситуации. Слишком много. Девушка, чувствуя волнение, уже понимала, что появление этой женщины здесь – не простое совпадение, но всё ещё надеялась на лучшее.

«А вдруг?!».

Теперь её задание было под вопросом. Она просто не могла рисковать, поэтому не знала, что делать дальше. И чтобы сделать следующий ход, ей необходимо было разобраться в ситуации. Знать, что называется, наверняка: появление этой дамы на станции – случайность или закономерность?

Есть сосиску ей расхотелось, от слова «совсем», но она, чтобы не вызвать подозрения, если вдруг за нею наблюдают, с видимым удовольствием откусила большой кусок одновременно и булки, и сосиски. И, почти не чувствуя вкуса, начала жевать. Приличной девушке не пристало есть на улице, а уж тем более есть на ходу… Но сейчас приличия волновали её в последнюю очередь.

Смотровая площадка.

Чуть в стороне от здания аэровокзала была небольшая возвышенность с перилами-ограждениями, на которой вечно толпились зеваки, пришедшие на станцию, чтобы посмотреть на прилёт или отлёт дирижаблей. Молодые люди, юноши с романтическими мечтаниями о дальних странах, приходили туда с подзорными трубами и театральными биноклями, чтобы видеть, как медленно огромные сигары цепеллинов спускаются с неба и плавно швартуются у специальных штанг-пирсов. То было завораживающее зрелище, что уже не первый год собирало изрядное количество благодарных зрителей. Делая вид, что она наслаждается сосиской, девушка отправилась на смотровую площадку и поднялась на неё по лестнице.

Народ там толпился и сейчас, но Зоя уже привыкла к тому, что ей тут же позволят пройти и уступят лучшее место. Для красивой девушки подобное поведение мужчин было не в новинку. И конечно же, так и случилось, и её пропустили вперёд к самым перилам.

– Вон «Померания» идёт. – воскликнул один из молодых людей.

– Да где же? – вопрошал другой, глядя в небо через подзорную трубу. – Не вижу!

– Да что же ты, слепой, что ли?! – кричал третий. – Болван! Цеппелина в небе не увидел! Вон с виража заходит на швартовку!

Зоя и без увеличительных приборов прекрасно видела, как огромный дирижабль совершает швартовочный манёвр. Но сейчас деву интересовали вовсе не передовые чудеса техники. Её со всех сторон окружали молодые мужчины и юноши. Она взглянула на стоящего рядом молодого человека с театральным биноклем и, поняв, что он тоже смотрит на неё, произнесла с заискивающей и обворожительной улыбкой:

– Молодой господин, не позволите ли вы мне воспользоваться вашим биноклем?

– О да, да, – молодой человек обрадовался, что к нему обратилась столь милая и столь яркая особа, и сразу отдал ей свой бинокль; попроси она у него кошелёк, наверное, он расстался бы и с ним без размышлений. – Конечно, фройляйн, прошу вас.

– Благодарю вас, – всё так же улыбаясь, произнесла Зоя, бросила вниз, за перила, недоеденную булку с сосиской и взяла бинокль.

Молодой человек немного удивился, поняв, что девушка смотрит не на приближающийся цеппелин, а совсем в другую сторону.

– Фройляйн, «Померания» вон там, – указал он в небо.

Но фройляйн только и ответила ему:

– Да-да, прекрасно.

И продолжила рассматривать всё что угодно, но только не дирижабль. Мало того, делала она это, необыкновенно близко подойдя к молодому человеку и выглядывая из-за его плеча.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

И тут её как будто обожгло изнутри. Как там говорил ей её наставник? Не совпадение и не случайность, а лютая закономерность. Вот именно так и было. Появление старухи на станции не было случайностью. И шляпу старомодную, которая почти всегда скрывает лицо женщины, она нацепила, чтобы её рыло не бросалось в глаза. Старуха была здесь не случайно и была здесь не одна. Это стало ясно девушке, когда она нашла глазами крупную фигуру, что торчала на углу аэровокзала. Это был высокий человек с необыкновенно широкими плечами. На нём был «глухой» чёрный сюртук и глубокая, до бровей, чёрная шляпа. Он стоял вплотную к стене, тщетно пытаясь быть незаметным. Но его длинные руки в перчатках, мощный торс, тяжёлая челюсть не дали Зое усомниться в его причастности к происходящему.

И пожилая фрау, и этот чёрный человек-шкаф были тут неслучайно. И ждали они… Надо полагать, её, Зою Владимировну Собакину или, скорее, фройляйн Зою Лейденталль, проживающую на Гамбургер-штрассе в доме фрау Геберних. Девушка уже в этом не сомневалась, как и в том, что этими двумя всё не ограничится.

– Фройляйн, куда же вы смотрите? – произнёс вежливо хозяин бинокля. – Цеппелин там, вон он, смотрите, идёт на малом ходу к штангам пирса, он уже скинул швартовые фалы. Вон те верёвки видите?

– Ах вот как? А я, что, смотрела не туда? – удивлялась девушка с завидным для её случая хладнокровием. Сама же продолжала рассматривать в бинокль толпы народа, что собрались возле и вокруг здания аэровокзала.

И снова она не ошиблась. Снова её молодые, цепкие серые глаза нашли подтверждение её правоты. Ещё одно. Точно такой же «чёрный человек-шкаф» стоял у входа в здание и прятался за лотком с табаком.

Её хладнокровие, кажется, заканчивалось. Тугая удавка страха стала сдавливать её горло. Дело и вправду было нешуточным. Совсем нешуточным. Не зря отец Поликарп учил её не верить в совпадения.

Да и какие это совпадения, какие случайности – одна и та же старуха в шуте попадается ей на глаза сначала у дома, а теперь ещё и тут, на аэровокзале, – громилы из секретной службы Короны. И всё это именно в тот день и в тот час, когда сюда, в Гамбург, из Варшавы через Берлин прибывает курьер со средствами для планируемой операции. Или, как говорили сами участники, «для акта».

А курьером, что вёз деньги, был славный Ванечка. Молодой, румяный, двадцатилетний человек приятной наружности и доброго нрава Иван Андреевич Солдатов, которого Зоя знала лично. Поэтому её и послали его встретить. Зоя, услышав о таком задании, обрадовалась, она даже представляла, как будет удивлён Ваня, когда увидит её в таком смелом наряде на аэровокзале среди встречающих. После этого она должна была отвезти его на тихую и чистенькую улочку Кругкоппель, усадить за столик одного небольшого и тихого кафе, что находится на берегу озера, и уйти. На том её миссия заканчивалась. А теперь что? Что ей делать теперь? Само собой разумеется, что к Ване ей подходить и близко нельзя. Их сразу схватят, схватят обоих. Для этого ей дали сюда прийти, хотели выйти на курьера. И она их сюда привела. Но как они узнали об этом?

«Это провал! Среди нас есть предатель!».

В этом у девушки сомнений не было.

– Фройляйн, – вежливо продолжал хозяин бинокля, – вы всё время смотрите не туда, смотрите же, вон… Цеппелин уже швартуется.

– Ах да, конечно, – Зоя развернула бинокль к цеппелину.

Ей нужно было несколько секунд, чтобы принять решение. И решение это было очень, очень непростое. Ведь у неё были чёткие инструкции, которым дева должна была неуклонно следовать. И один из пунктов этой выученной наизусть инструкции гласил:

«В случае малейшей опасности немедленно покинуть опасное место, а покинув его и убедившись, что нет слежки, – затаиться в укромном месте и сообщить старшему о произошедшем. И сделать это при помощи телеграфа или почты».