Читать интересную книгу Третий глаз Шивы - Еремей Парнов

– А ты у своего кавалера спроси, – внутренне весь сжавшись, нахально осклабился Стекольщик. – Чай, у него будильник имеется.

Милиционер, словно не о нем шла речь, даже ухом не повел. Только огонек его сигареты разгорался и медленно тускнел в душной и благоуханной сиреневой нише.

– У них-то есть, – девица кокетливо повела плечиком, – только они скрытничают. – И вдруг, вся подавшись к Фролу, пробасила: – Говорят, что двенадцать, а уже небось час! Так, дядя?

– Некогда мне тут с вами! – махнул рукой Стекольщик и заспешил под навес, где рядом с жестяной доской расписания была касса.

Постучав в окошечко, он приобрел билет до Москвы и, сторонясь освещенных фонарями кругов, бочком-бочком скользнул в тень. Улучив удобный момент, спрыгнул вниз и, пригнувшись, пошел под платформой обратно. Отойдя от опасной скамейки достаточно далеко, вылез на волю и подался в сторону, в кромешную тьму облетающих прилипчатым надоедливым пухом тополей. Руководствуясь больше обонянием, чем зрением, он отыскал обратный путь и вскоре был уже за магазином, где возле склада из ящиков сидел, намертво вцепившись в резиновые ручки мотоцикла, кореш.

– Где ты был? – Витёк поминутно облизывал пересохшие губы.

– Билет покупал. – Стекольщик уже елозил, устраиваясь на заднем сиденье.

– А разве ты… Разве ты не со мной? – Витёк был явно не способен к трезвой оценке сложившейся ситуации. – Я что, один с ним? – Он покосился на коляску. – Или ты сам…

– Вот заладил – «я», «ты»… Поехали!

Витёк покорно вырулил на дорогу. Лишь потом, когда они выехали на шоссе и понеслись к Окружной, он осмелился вновь спросить:

– Зачем же тебе билет нужен?

– Мне не нужен, – последовал ответ. – Ему нужен. – И Стекольщик похлопал по коляске.

Глава вторая. Происшествие

В четверг к концу рабочего дня старший инспектор МУРа Владимир Константинович Люсин подумал о предстоящем уик-энде. Суматошная, изнурительная неделя явно близилась к концу. Если не будет никаких авралов – так и не расставшись в душе с траловым флотом, Люсин предпочитал морскую терминологию, – надо выбираться на природу. Генрих Медведев вот уже который раз зазывает его к себе в Малино. Не худо бы, конечно, и с Юрочкой повидаться. Но он, как это у них, писателей, говорят, весь сидит в романе, и лучше его не трогать. Пусть себе сидит. Значит, решено, подаемся в Малино. Тем более, что и Володя Шалаев там ожидается. Расскажет, что нового в мире.

С внезапной обостренной четкостью представил себе Люсин белый, несущийся по течению пар над утренним озером, глинистую пустошь, поросшую желтой сурепкой, и костерок под закопченной кастрюлей, в которой булькают в коловращении пены, лаврового листа и черных горошин перца жирные и сладкие бычки. Знаменитые малинские пресноводные бычки! Впрочем, с костерком, видимо, ничего не получится. Лето стоит знойное, сухое. Того и гляди, опять загорятся болота и едкая торфяная мгла окутает город. И так дышать нечем. Асфальт под ногами ползет. Но бычки и на электроплитке хороши. Генрих небось уже бидончик пивка припас и студит в погребе, его жена Лиля пирожков напечет с зеленым луком и яйцом. Благодать! Не забыть бы опарышей прикупить на Птичьем рынке, а то уж больно неохота копаться в огороде. Ради одного бледного и немощного дождевого червя целую траншею рыть приходится…

Свет в люсинском кабинетике померк и сделался красноватым. Крестообразная тень оконного переплета съехала с голой стены и, скользнув по пыльному стеклу шкафа, с папками и справочниками в сумрачной глубине, улеглась на стальной дверце сейфа. В оранжевом подрагивающем квадрате четко вырисовывались черные оспины облупившейся краски.

Люсин даже зевнул от томления и тоски. Хлопотная была неделька, ничего не скажешь, сплошная, можно сказать, нервотрепка. Но если вдуматься как следует, то все зря.

Обычная учрежденческая текучка, с ее потаенными течениями, привязанностями и антипатиями. А для души – ничего…

Люсин глянул на часы, которые, по давней штурманской привычке, носил на тыльной стороне запястья, и вновь принялся за очередную отчетность. Внутренним усилием отогнал возникшую нежданно заботу о резиновой лодке «Сирена», которую давно пора оснастить хоть каким-нибудь якорем, и попытался сосредоточиться на цифрах. Неожиданно это ему удалось, и он понял, что закончит сегодня никому не нужную и, наверное, поэтому так надоевшую ему документацию. Но зазвонил телефон, и бумага осталась незаконченной.

Люсин не сразу сообразил, какой из трех аппаратов звонит. В который раз подумал о том, что не худо бы придать этим разноцветным убийцам рабочего времени индивидуальные голоса, и взял зеленую трубку внутреннего телефона.

– Люсин слушает! – Прижав трубку плечом, он пытался еще что-то дописать, но знакомый голос начальства тут же заставил его отбросить ручку.

– Зайди ко мне, Владимир Константинович, дело есть, и, кажется, как раз по твоей части.

– Сейчас буду, товарищ генерал. – Люсин приподнялся и, опуская трубку на рычаг, другой рукой одернул сзади пиджак.

«Интересно, какое дело будет как раз не по моей части!» – подумал он и неприязненно покосился на жидкую стопку исписанных листов.

Спустившись этажом ниже, он прошел до самого конца длинного коридора и, свернув налево, толкнул обитую черной искусственной кожей дверь. Секретарша Лида меняла на своей «Эрике» ленту.

– Отстаем, Лидона, от передового опыта! – подмигнул ей Люсин. – Разве вы не знаете, что Скотленд-Ярд еще в прошлом веке перешел на двухцветную ленту?

– Жалкий импровизатор! – не повернув головы, отозвалась девушка.

– Импровизатор чего? – мгновенно отреагировал Люсин.

– Унылых шуток.

– Не забывайтесь! – Люсин нахмурился и угрожающе понизил голос: – Рядовой член клуба аквалангистов должен с почтением выслушивать советы своего председателя. – И вкрадчиво добавил: – Вы, если не ошибаюсь, стремились выехать в палаточный лагерь на сказочном мысе Пицунда, да еще в бархатном месяце августе?

– Это уже шантаж.

Дверь кабинета приоткрылась, и оттуда высунулся генерал.

– И как вам обоим не надоест? Заходите, Люсин.

– Одну минуту, Григорий Степанович! – заторопился Люсин. – В назидание потомству… Шерлока Холмса, конечно, знаете, Лидочка?

– Ну! – Девушка поставила наконец катушку с лентой на место и повернулась к Люсину.

– Тогда советую перечитать рассказ «Пестрая лента». Пополните сведения по части многоцветных лент к пишмашинкам.

– Брейк! – сказал генерал, втаскивая Люсина к себе в кабинет. – Дело вот какое… – Генерал прошел к себе за стол и грузно опустился в кресло с подушечкой на сиденье.

– Слушаю! – Люсин сделал внимательное лицо и скромно устроился в самом конце зеленого стола заседаний.

– Садись ближе, – сказал генерал, роясь в ворохе бумаг.

Люсин вместе со стулом переместился к самому селектору. По привычке проверил зрение на огромном, во всю стену, электрифицированном плане Москвы. Различались даже самые мелкие буквы. Значит, норма.

– Итак? – выжидательно напомнил он о себе.

– Да, Владимир Константинович… – Генерал отыскал нужную бумажку и снял очки. Лицо его сразу же утратило черты суровой озабоченности. Без очков в массивной, под черепаху оправе генерал казался человеком наивным и недалеким. – Есть такой доктор химических наук, – он приблизил к себе листок с записью, – Ковский Аркадий Викторович. Не слыхали?

– Никак нет, товарищ генерал, не слыхал.

– Между тем гражданин Ковский, согласно заявлению Ковской Людмилы Викторовны, является выдающимся специалистом в области химии синтетических кристаллов… Так вот, Люсин, этот самый Ковский исчез.

– При загадочных обстоятельствах? – тонко улыбнулся Люсин.

– При загадочных обстоятельствах, – не принимая шутки, сказал генерал, глянув на бумажку. – Надо помочь.

– Мужчину, который исчезает от жены при загадочных обстоятельствах, далеко не всегда следует разыскивать, Григорий Степанович.

– Не понял.

– Точнее, его не следует разыскивать с милицией, потому как он может отыскаться у другой дамы, что чревато большими осложнениями для всех заинтересованных сторон.

– Хорошо излагаешь. – Генерал откинулся в кресле и покачал головой. – Чувствуется, что закончил наконец заочный юрфак.

– Не понял, – дерзко передразнил Люсин.

– У вас балаганное настроение сегодня, майор, – холодно одернул его генерал.

«Старик не в духе, раз по званию величает», – спохватился Люсин и, мгновенно перестроившись, принял подчеркнуто подтянутый молодцеватый вид.

– Виноват, товарищ генерал, обмолвился, – сказал он, вынимая руки из карманов.

– Из заявления гражданки Ковской, сестры пропавшего, – на слове «сестры» генерал сделал явственное ударение, – следует, что доктор химических наук Ковский А. В. исчез у себя на даче в Жаворонках вчера вечером… Вот вам ее телефон, созвонитесь, пожалуйста, и договоритесь о встрече.