Сэди, я предпочту оставить выбор тебе, — ответила я. — Моя голова после падения очень болит и плохо соображает… Давай сегодня ты все решишь сама.
Сэди, похоже, была не против такого варианта и, немного подумав, извлекла из черного бархатного мешочка красивое колье, которое переливалось зелеными камнями в обрамлении желтоватого металла.
Золото и изумруды?..
Тут же в мои уши были вдеты серьги из таких же камней.
Завершили все это действо массивный браслет и кольца. По мне, так с украшениями явно был перебор, но Сэди так уверенно действовала, что я смирилась.
Далее она протянула руку к полке, на которой стояли флаконы — хрустальные, прозрачные, некоторые были в каких-то замысловатых оправах с украшениями, различными камнями и эмалевыми цветами.
Сэди спросила:
— А что с духами, госпожа?
Я протянула руку:
— Дай, пожалуйста, самые легкие,
Я искренне надеялась, что госпожа Агнесс не любила тяжелые ароматы, так как я их просто не выношу.
Сэди кивнула и взяла флакон из темно-зеленого стекла.
Я обреченно кивнула:
— Самую каплю. Боюсь, что от сильного запаха у меня только сильнее разболится голова.
Аромат оказался действительно нежным, каким-то травяным и свежим.
Что ж, Агнесс, ты молодец, пока я одобряю все, что нравилось тебе.
Я встала, сердце колотилось, ноги подкашивались. Обед неизвестно с кем, без понимания, как себя вести, что говорить, к тому же — я даже не знаю куда идти!
— Сэди, проводишь меня, пожалуйста?..
Она подхватила меня под локоть под локоть — крайне бережно, надо сказать — и повела, очевидно, в столовую.
В сопровождении милой горничной я вступила в большую комнату, на мой взгляд, даже зал.
В середине стоял большой стол, уставленный посудой, какими-то блюдами, бокалами.
В глазах все мелькало, голова кружилась, на самом деле, надо было срочно взять себя в руки.
Скользнув взглядом по сторонам, я увидела, что в столовой присутствуют несколько мужчин.
Они поспешили поприветствовать меня.
Первым подскочил тот молодой человек, что сопровождал меня в коляске. Он был довольно симпатичен — высокий, с красиво уложенными волосами, эдакий герой-любовник, блондин с голубыми глазами.
Мне показалось, что этот блондин как-то особенно пристально взглянул мне в глаза и чуть сильнее других сжал мою руку.
Надеюсь, что эта Агнесс не имела с ним отношений? Нет, только не это! Даже думать об этом не хочу.
Остальные три господина средних лет и вполне приятной наружности поприветствовали меня тоже весьма дружелюбно.
Я немного расслабилась и выдохнула…
Но тут в дверях появился он…
Глава 4
Как только я увидела этого человека, в голове застучало: «Беги, беги, опасность!».
Мужчина был одет во все черное — с головы до ног, даже кисти рук были спрятаны в тонкие черные перчатки. Единственное, что выбивалось из тотально-черного образа — большой перстень, надетый поверх печатки. Перстень был из какого-то непонятного металла, не золота и не серебра, очень большой, а когда на него падали отсветы от множества свечей, зажженных в столовой, перстень вспыхивал яркими огоньками — это было и красиво, и жутковато одновременно.
Незнакомец был высок, широкоплеч, его черные волосы спускались почти до плеч. У него была небольшая острая бородка, нос я бы назвала орлиным, но он был скорее хищным, чем гордым.
Но самое главное, что пугало при виде этого, казалось бы, вполне себе красивого господина — взгляд.
Его черные глаза под насупленными бровями смотрели так пронзительно и жутко, что мне захотелось закрыть лицо руками, а еще лучше — убежать куда-нибудь подальше.
Этот человек наклонил голову, поприветствовал меня какой-то общей фразой, потом отвесил всем остальным легкий поклон.
По тому, как почтительно они приветствовали этого господина, я поняла, что он какая-то важная и уважаемая персона. И что мне надо быть очень осторожной и бдительной с этим «черным» человеком.
В дверях начали маячить люди с новыми блюдами, я поняла, что пора к столу. Любезно улыбнувшись, сделала неопределенный жест:
— Прошу вас, господа.
Молодой блондин подскочил и отодвинул стул для меня во главе стола. Чудесно, теперь буду знать куда сесть. Остальные гости расселись по обе стороны от меня и только жуткий человек в черном занял место напротив, перчатки он так и не снял, но, похоже, это никого не удивляло.
Ужин был неспешен, слуги приносили и уносили блюда, разливали напитки. Я пригубила белого вина, потом потягивала какой-то домашний лимонад, возила вилкой по тарелкам мелкие кусочки неизвестных мне блюд, ссылаясь на то, что не совсем оправилась и не могу есть.
Беседа текла своим чередом. Я время от времени вставляла реплики, улыбалась, кивала.
Так же наконец я узнала, что молодого блондина зовут Август де Контье, одного из пожилых мужчин, высокого и полного, звали барон Бернар, господина невысокого роста, который явно страдал одышкой, называли господин Дюпон, имя третьего же мужчины, абсолютно лысого, я так и не услышала или пропустила. Он часто посмеивался и рассказывал смешные истории.
Господина в черном все называли просто Милорд. Вот и пойми, что это значит. Он не много ел, чуть отпивал из хрустального бокала красное вино, говорил мало, но очень внимательно слушал всех и кивал или покачивал головой.
Лишь один раз, когда Август рассказывал о своих собаках и о том, как они обожают маленького котенка, который внезапно появился на псарне, Милорд широко улыбнулся. Его улыбка совершенно преобразила его лицо — я вдруг увидела красивого, мужественного, совсем еще не старого мужчину.
Я не сводила с него глаз, так меня поразила эта мимолетная улыбка. Он бросил на меня взгляд — и улыбка тут же слетела с его лица, и Милорд снова напустил на себя прежний холодный облик.
Он смотрел на меня через стол и следующий его вопрос, обращенный ко мне, ввел меня в ступор:
— Госпожа Агнесс, когда обещал приехать ваш сын, наш всеми уважаемый Камиль?
Так, у меня есть сын. Или у Агнесс есть сын? Но ведь Агнесс, то есть. я, очень молодо выглядит? Ну, наверное, тогда (когда?) рано выходили замуж и рано рожали…
Может есть еще дети? Все это пронеслось вихрем в голове…Что ответить? Я улыбнулась и сделала глоток вина:
— Скоро, уже скоро.
После я поднялась из-за стола, извинилась, что вынуждена покинуть компанию, сославшись на головокружение (пока это еще прокатывает), и попросила гостей не стесняться и приятно провести вечер.
Мужчины встали и склонили голову, я же покинула столовую и вышла в коридор.
Горничная, уже другая, не Сэди, проводила меня в спальню, помогла раздеться, умыться и надеть ночную