Читать интересную книгу Любовь за любовь - Уильям Конгрив

Стук в дверь.

Опять стучат! Что ж, если вам не по вкусу мои переговоры с кредиторами, сэр, соизвольте выйти к ним сами.

Валентин. Ступай, погляди, кто там.

Джереми уходит.

Теперь ты понимаешь, Скэндл, что значит быть важной персоной. Так живут министры, генералы, сановники. С утра их осаждают такие же толпы просителей, и всякий приходит за обещанным. Это те же кредиторы, только поуч-тивей, и у каждого ко взысканию какой-нибудь посул.

Скэндл. И ты, подобно истинно важной птице, даешь аудиенцию, обещаешь больше, чем собираешься сделать, и так изворачиваешься, что куда проще было бы сдержать слово и удовлетворить заимодавцев.

Валентин. Ох, Скэндл, учись щадить друзей и не дразнить врагов. А то, смотри, эти вольные речи доведут тебя когда-нибудь до неволи.

Входит Джереми.

Джереми. Сударь, там Трэпленд, процентщик, а с ним два подозрительных детины, как есть переодетые приставы, такой дотронется своим карманным жезлом {14} - тебя и не стало! Еще там управляющий вашего отца и кормилица из Туитнэма {15} с одним из ваших малюток.

Валентин. Ах, чтоб ей провалиться! Нашла время тыкать мне в лицо моими грехами. На! Отдай ей вот это (дает ему деньги) и вели, чтоб больше меня не тревожила. Жадная дура! Знает, как плохи мои дела, так нет, где ей додуматься - заспать ребенка две недели назад.

Скэндл. Никак, это толстушка Марджери с моим крестником?

Джереми. Она самая, сэр.

Скэндл. Скажи ей, что я благословляю малыша, и передай вот это в знак моих нежных чувств. (Протягивает ему деньги.) Да еще, слышишь, попроси Марджери положить в постель матрас помягче, дважды в неделю менять белье и поменьше работать, чтоб от нее не разило потом. Я скоро ее навещу.

Валентин. Эй, Скэндл, не порти молоко моему сыну! Зови Трэпленда! Если б удалось как-нибудь заткнуть ему глотку, я бы хоть свободно вздохнул.

Джереми выходит и возвращается с Трэплендом.

Мистер Трэпленд, дорогой друг! Рад вас видеть! Джереми, стул, быстро! Бутылку хереса и поджаренный хлеб, живо! Да подай сперва стул.

Трэпленд. Доброе утро, мистер Валентин, доброе утро, мистер Скэндл.

Скэндл. Что ж, отличное утро, только бы вы его не испортили.

Валентин. Ну садитесь, садитесь. Вы ведь привыкли к его шуткам.

Трэпленд (садится). Тут за вами, мистер Валентин, один давнишний должок - полторы тысячи фунтов...

Валентин. Я не веду деловых разговоров, не промочив горла! А вот и херес!

Трэпленд. Я, понимаете, хочу знать, по какому курсу вы собираетесь со мной расплачиваться.

Валентин. Ей-богу, я так рад вас видеть!.. Ваше здоровье! Налей честному Трэпленду! Полнее!

Трэпленд. Хватит, любезный! Это не по моей части. Ваше здоровье, мистер Скэндл! (Пьет.) Я уже давно не пью...

Валентин. Еще по стакану, и тогда приступим к разговору. Наливай, Джереми!

Трэпленд. Нет, больше не могу, ей-богу! Я же говорю, я не пью...

Валентин. Наливай, Джереми, раз приказано! А как ваша красавица дочь? Доброго ей мужа! (Пьет.)

Трэпленд. Спасибо, сударь. Мне как раз нужны эти деньги...

Валентин. Сперва выпьем. А ты что не пьешь, Скэндл?

Все пьют.

Трэпленд. Скажу вам без лишних слов: нет мне возможности больше ждать.

Валентин. Я очень вам признателен за помощь, поистине выручили в трудную минуту. Вы ведь находите радость в добрых делах. Скэндл, выпей За здоровье моего друга Трэпленда! Честнейший человек на свете, всегда готов выручить друга в беде. В глаза вам это говорю! Выпьем еще по стаканчику, господа!

Скэндл. Вот любопытно! Впрочем, я слышал, что Трэпленд был раньше ходок да и по сей день не унялся. Ну есть ли распутник, который бы не был честным малым!

Трэпленд. Но мистер Скэндл, вы не знаете...

Скэндл. Не знаю, говорите? Да нет, я знаю ту веселую чернявенькую вдовушку с Полтри {16}: восемьсот фунтов годовых, вдовья часть {17} и двадцать тысяч фунтов наличными. Ну что, попался, старина Трэп!..

Валентин. Что ты говоришь!.. Да как же, я помню эту вдовушку! Так вот, значит, где вы пристроились?! Здоровье вдовы! Трэпленд. Увольте, не могу. Валентин. Ну как, за вдовушку?! Выпьем по последней!

Все пьют.

Премилая бабенка, ей-богу, - блестящие черные глазки, пухлые нежные губки, как рубин... Куда приятней припечатать поцелуем, чем подписаться под миллионным чеком!

Трэпленд. Да нет, все это выдумки. Займемся лучше делом. Ну и проказник вы, мистер Валентин!

Валентин. Нет-нет, займемся лучше вдовушкой! Нальем еще по стакану. Такие круглые трепещущие груди, пышные ягодицы, стати арабской лошадки даже анахорет потерял бы покой. А какая ножка! Найдется ли мужчина, который не будет с вожделением ждать, чтоб она вынырнула из-под юбки, ведь она точно играет с вами в прятки. Не так ли, мистер Трэпленд?

Трэпленд. Уж точно. Налейте мне стаканчик. А вы проказник! Здоровье вдовушки! (Пьет.)

Скэндл. Вот заклохтал! Не отступай, брат, не то он опять обернется кредитором!

Входит судебный пристав.

Судебный пристав. Прошу прощения, джентльмены. Мистер Трэпленд, скажите, нужны мы вам или нет. Нам еще надо арестовать с полдюжины господ на Пэлл-Мэлле и в Ковент-Гардене, а если мы задержимся, то перед шоколадными {18} выстроится столько портшезов, что нам туда не войти, и мы уйдем не солоно хлебавши.

Трэпленд. Вы правы. Я сам любитель повеселиться, мистер Валентин, однако дело есть дело, так что готовьтесь...

Джереми. Сударь, там ждет управляющий вашего батюшки, ему велено передать вам одно предложение. Касательно ваших долгов.

Валентин. Так проси его войти. Отошлите вашего пристава, мистер Трэпленд, вы скоро получите ответ.

Трэпленд. Будьте где-нибудь поблизости, мистер Снэп.

Судебный пристав уходит.

Входит управляющий и что-то шепчет Валентину.

Скэндл. Ах ты собака, а еще вино пил! Верни херес, который выпил! Принеси ему теплой воды, Джереми. А не то я сейчас распорю ему брюхо и в два счета доберусь до его совести.

Трэпленд. Вы невежливы, мистер Скэндл. Мне не нужен ваш херес, но как можно требовать назад то, что человек уже выпил?

Скэндл. А как можно требовать назад деньги, которые джентльмен уже прожил?

Валентин. Мне все ясно. Я понимаю, чего хочет отец. Его условия жестоки, но меня припирает нужда. Да, я согласен. Захватите с собой мистеpa Трэпленда, и пусть он выдаст вам расписку. Вы знаете этого человека, мистер Трэпленд, он вам вернет мой долг.

Трэпленд. Глубоко сожалею, что был так настойчив, да ведь нужда, знаете ли...

Валентин. Оставьте извинения, господин процентщик, сейчас вам все уплатят.

Трэпленд. Надеюсь, вы не сердитесь: такая уж у меня профессия...

Трэпленд, управляющий и Джереми уходят.

Скэндл. Он просил прощения, как палач у своей жертвы.

Валентин. Я хоть смогу перевести дух.

Скэндл. Да в чем дело? Ужель твой родитель смягчился?

Валентин. Ничуть не бывало. Он мне поставил жестокое условие, такое, что хуже не выдумать. Ты, верно, слышал о моем безмозглом брате, который три года назад отправился в плавание? Этот братец, как узнал мой батюшка, возвратился домой. А посему отец милостиво предлагает мне уступить младшему брату право наследования, а взамен готов немедленно выделить четыре тысячи фунтов на покрытие долгов и устройство моих дел. Он уже раз предлагал мне это, но я отказался. Однако нежелание моих кредиторов повременить и мое собственное нежелание сидеть здесь затворником в разлуке с Анжеликой заставили меня согласиться.

Скэндл. Поистине проявление отчаянной любви! Боюсь только, что ты не видел от Анжелики проявлений взаимности.

Валентин. Тебе известен ее нрав. Она никогда не давала мне явного повода ни ликовать, ни отчаиваться.

Скэндл. Эти ветреницы не обдумывают своих поступков, так что трудно понять, что они думают! И все же я не жду, что она полюбит тебя в беде, когда была холодна в счастливую твою пору. К тому же она богата, а богатство всегда тяготеет к глупости или к другому богатству.

Входит Джереми.

Джереми. Новая беда, сэр.

Валентин. Еще кредитор?

Джереми. Нет, сударь, другое. Пришел мистер Тэттл поразвлечь вас. Валентин. Ну что поделаешь, веди его сюда. Он знает, что я не выхожу из дома.

Джереми выходит.

Скэндл. О черт возьми! Я ухожу.

Валентин. Останься, прошу тебя! Вам с Тэттлом всегда бы ходить парой. Вы как свет и тень хорошо оттеняете друг друга. Он ни в чем не похож на тебя - ни характером, ни образом мыслей. Ты губишь чужие репутации, а он стоит на их страже.

Скэндл. Избави нас бог от такого стража! Он так же хранит чужие репутации, как чужие секреты, на обе эти доблести он претендует с одинаковым правом. Этот негодяй всегда говорит шепотом, но таким, чтобы всем было слышно. Он ни за что не назовет вам женщины, только опишет ее портрет. Будет божиться, что она ему не писала, и тут же покажет адрес, надписанный ее рукой. Правда, он, всего вероятнее, подделал ее почерк и потому не произнес ложной клятвы, однако надеется, что ему не поверят, и так же отрицает милость дамы, как священник произносит "нет", когда ему предлагают епископский сан {19}, - ведь иначе он его не получит. Словом, он знаменитый тайновед, который хвалится своей осведомленностью. А вот и он.