Читать интересную книгу Федор Александрович Васильев. Жизнь и творчество - Людмила Князева

Еще больше, может быть, чем в рисунках, перелом в творчестве Васильева, наступивший в результате поездки на Валаам, ощутим в его работах маслом. Чтобы убедительно показать достоинство работ 1867 года, их следует сравнить с произведениями предыдущего года.

В качестве примера можно взять картину «Въезд в деревню» /(23,5 × 29), которую есть все основания датировать временем до Валаамской поездки. Это одна из самых ранних известных работ маслом.[26]

«Въезд в деревню»

По пригорку проходит слегка изгибающаяся, уходящая вдаль дорога. На дороге человек в красной рубахе и мальчик, фигуры которых очень плохо нарисованы. Слева от дороги, на траве, две сидящих фигуры, еще левее – колодец. Несколько правее и дальше колодца, дерево, очень условное и несколько примитивное по форме.

Почти у гребня пригорка, по обе стороны от дороги, деревенские избы. Небо, занимающее несколько больше половины картины, сделано сравнительно мягко, но довольно плоско. Облака мало объемны и не четки по рисунку.

Вещь эта очень наивна; условна и дробна по цвету. Рисунок «мятый». Совершенно не чувствуется передачи состояния природы или передачи освещения.

Работы Валаамского периода во всех отношениях стоят гораздо выше.

Этюды Валаамского периода, так же, как и рисунки, отмечены чертами несомненной близости к творческому методу Шишкина.

Сравнение Валаамского этюда Шишкина «Пейзаж с охотником» с этюдом Васильева того же названия[27], сделанного там же, и примерно с того же места, показывает нам, как много общего было в этих двух художниках. С первого взгляда трудно даже различить эти работы. Однако, из этого сходства нельзя выводить мнения о поверхностном восприятии Васильевым формальных навыков Шишкина и ограничивать этим значение взаимодействия этих художников. Совместная работа с Шишкиным на Валааме была, конечно, одним из наиболее важных этапов в развитии Васильева, но это ни в коем случае не было только односторонним влиянием, как часто это отмечалось в различных высказываниях о Васильеве.

Черты сходства с работами Шишкиным, вероятно, являются признаками общего развития реалистического пейзажа, и, в то же время, они являются следствием непосредственного воздействия Шишкина. Для Шишкина эти черты могут быть более характерны, чем для других художников только потому, что он был самым ярким представителем реалистического пейзажа, наиболее полно выражающим эти черты.

В этюде – картине «Дорога в лесу»/(32 × 37,5), находящимся в собрании Музея Русского Искусства в Киеве, хотя и можно усмотреть общие черты с Шишкиным, тем не менее гораздо больше общего с другими образцами русского пейзажа 50 – 60-х гг. Эту работу можно связать, например, с пейзажем А. Саврасова «Вид в окрестности Ораниенбаума», написанным в 1854 году, а также и с другими его работами этого периода. Но в свою очередь и эта близость не может быть сведена к простому заимствованию.

Общим, несомненно, является видение родной русской природы, созерцание, передача ее красоты, воспетой в художественных образах.

Федор Васильев. «Дорога в лесу»

Здесь, по-видимому, несмотря на всю очевидность сходства и даже, несмотря на определенно выраженный характер подражательности, следует говорить об общности развития определенного течения в живописи, а также о преемственности в широком смысле этого слова. О работе Васильева непосредственно на натуре, без каких-либо дополнений или исправлений в мастерской, можно судить по этюду «Камни. Валаам»/ (24,5 × 35);1867 г., находящимся в Русском музее.[28]

«Валаамский этюд»

По сильно изрезанному кряжистому участку разбросаны громадные острые камни. Иные из них вросли в песчаную почву, иные покрылись толстым слоем мха или даже дерна. По вершине гребня тянется низкая неровная полоса кустарника. Остальная поверхность земли покрыта тощим дерном с чахлой, высыхающей травой или желтым сыпучим песком. Над зубчатым краем кустарника видна узкая полоска светлого теплого неба.

По первому впечатлению этюд кажется несколько «грязным», но при более внимательном всматривании этот недостаток теряет свою ощутимость и тогда начинает обнаруживаться ряд более важных достоинств. Прежде всего это большая материальная убедительность изображаемого. В самом деле, как массивны и тяжелы камни! Как светло и невесомо небо! Как измучена жалкая травка борьбой с этим «всепроникающим» сыпучим песком. В решении задачи передачи материальности большое значение имеет правильное использование фактуры письма (тяжелое плотное письмо первых планов и легкое, «в протирку», письмо дальних планов и теней). Не меньшее, если не большее, значение имеет точный, объемный рисунок, внимательность к каждой детали, при довольно большой обобщенности. Кроме этого, в этом этюде возможно усмотреть, также, желание художника передать воздушную среду.

Федор Васильев «На острове Валааме. Камни»

Результатом летней напряженной работы явился ряд картин, сделанный в 1867 г. и в начале 1868 г. по валаамским рисункам и этюдам. Как типичные работы этого периода можно назвать: «В церковной ограде», (Государственный Русский Музей) (43 × 67) и «Река с пароходом», (Государственная Третьяковская Галерея).

«В церковной ограде» 1867 г.

Громадный сине – зеленый шар массива деревьев заполняет всю центральную часть холста. Небольшой пригорок в левой части покрыт высокой пушистой травой. Ровный участок земли справа перерезается дорожкой, начинающейся от побеленной кирпичной ограды. На дорожке две фигурки: священника и мужчины в белой куртке. Под аркой ограды еще две фигуры в рясах. Перед аркой одно молодое кудрявое деревцо, за оградой еще несколько. Вдали, подернутая дымкой, гряда холмов. Над ней – кучевые облака с белыми обведенными краями. Выше – ярко голубое холодное небо, создающее довольно резкое отношение к темному тяжелому массиву травы. На земле отдельными пятнами лежит яркий солнечный свет, также отдельными пятнами холодная тяжелая тень; большая же часть предметов находится в нейтральной полутени.

Федор Васильев. «В церковной ограде».

Яркий солнечный свет лежит на правом участке травы, на белой ограде; на затененной правой части ограды – горячий рефлекс, что придает какую-то правдивость освещению этого участка картины. Озарены светом кромки облаков нижней части неба; даже цепь правой части до известной степени подчиняется общему световому решению. Но все остальное довольно резко вырывается из этой системы. Каждый большой световой массив имеет свое собственное световое и цветовое напряжение. Но, несмотря на несогласованность 3-4-х больших масс, нет дробности цвета и деталей внутри этих больших масс. Изолированно эти большие массы: (купа деревьев, левая часть земли, верхняя и нижняя часть неба) решены очень обще, хотя очень тонко, детально написаны. Чувствуется, что в картине широко использован этюдный материал, но, видно художник не получил еще достаточно опыта для того, чтобы суметь передать в картине цельность замысла и единство в цвете, сохранив в ней достоинства свежих и наблюдательных этюдов. Говоря о достоинствах этой работы, следует отметить намерение автора создать образ могучей, бодрой, радостной природы. Отсюда и несколько схематичная композиция, отсюда и «монументализированные» и несколько упрощенные формы. Желанием передать могучий, простой и ясный облик изображаемого, скорей всего объясняется некоторая упрощенность и резкость колорита. В большой наблюдательности Васильева, в стремлении воссоздать спокойное умиротворенное настроение русского пейзажа и его красоту, сказавшихся в этих его ранних произведениях, несомненно, лежит реалистическое начало.

Примерно теми же признаками, что и разобранная нами картина, характеризуется и другая васильевская картина «Финляндский вид», что позволяет датировать ее тем же временем.

В 1867 году молодой художник выставляет в О.П.Х. свои валаамские произведения. Вещи эти были высоко оценены, и Васильев, по праву, был признан вполне сформировавшимся художником. Васильев получает доступ в Артель и становится одним из деятельных и любимых участников знаменитых артельных четвергов, о чем сказано у И.Е. Репина (в его статье «И.Н. Крамской»).[29] Там он сближается со многими участниками четвергов – будущих передвижников, а с Крамским у него навсегда завязывается глубокая и прочная дружба. С этого времени Васильев входит в круг самых передовых и талантливых художников – реалистов. Неясные до сих пор стремления и идеи начинают находить свое четкое и конкретное выражение. Обогащенный и взбодренный словами и художественными делами своих новых друзей, Васильев продолжает много и серьезно работать.

Лето 1868 года Васильев проводит на этюдах в пригородах Петербурга и в деревне Константиновке в Петербургской губернии, где у его родных гостил это лето И.И. Шишкин. В результате работы этим летом Васильевым были написаны такие картины, как «Возвращение стада» (Г.Т.Г.), «Деревня» (Г.Т.Г.), «После грозы» (Г.Т.Г.), и, вполне возможно, «Перед дождем» (Г.Т.Г.).