А н н а П е т р о в н а. Говорят, что здоров.
Пауза. Славный человечек…
Г л а г о л ь е в 1. Да… Его грешно не уважать. Я зимой несколько раз заезжал к нему и никогда не забуду тех немногих часов, которые мне посчастливилось провести с ним.
А н н а П е т р о в н а (смотрит на часы). Пора уже ему быть. Сергей, ты посылал за ним?
В о й н и ц е в. Два раза.
А н н а П е т р о в н а. Вы всё врете, господа. Трилецкий, бегите, пошлите за ним Якова!
Т р и л е ц к и й (потягивается). Приказать на стол собирать?
А н н а П е т р о в н а. Я сама прикажу.
Т р и л е ц к и й (идет и сталкивается у двери с Бугровым). Пыхтит, как локомотив, бакалейный человек! (Хлопает его по животу и уходит.)
ЯВЛЕНИЕ IV
А н н а П е т р о в н а, Г л а г о л ь е в 1,
В е н г е р о в и ч 1, В о й н и ц е в и Б у г р о в.
Б у г р о в (входя). Уф! Страсть как жарит! Перед дождем, знать.
В о й н и ц е в. Вы из сада?
Б у г р о в. Из сада-с…
В о й н и ц е в. Софи там?
Б у г р о в. Какая Софи?
В о й н и ц е в. Моя жена. Софья Егоровна![4]
В е н г е р о в и ч 1. Я сейчас… (Уходит в сад.)
ЯВЛЕНИЕ V
А н н а П е т р о в н а, Г л а г о л ь е в 1, В о й н и ц е в,
Б у г р о в, П л а т о н о в и С а ш а
(в русском костюме).
П л а т о н о в (в дверях Саше). Пожалуйте! Милости просим, молодая женщина! (Входит за Сашей.) Вот мы и не дома, наконец! Кланяйся, Саша! Здравствуйте, ваше превосходительство! (Подходит к Анне Петровне, целует у нее одну руку и потом другую.)
А н н а П е т р о в н а. Жестокий, нелюбезный… Можно ли заставлять ждать себя так долго? Ведь вы знаете, как я нетерпелива? Дорогая Александра Ивановна… (Целуется с Сашей.)
П л а т о н о в. Вот мы и не дома, наконец! Слава тебе, господи! Шесть месяцев не видели мы ни паркета, ни кресел, ни высоких потолков, ниже даже людей… Всю зиму проспали в берлоге, как медведи, и только сегодня выползли на свет божий! Сергею Павловичу! (Целуется с Войницевым.)
В о й н и ц е в. И вырос, и пополнел и… черт знает чего только… Александра Ивановна! Батюшки, как пополнела! (Жмет Саше руку.) Здоровы? Похорошела и пополнела!
П л а т о н о в (пожимает руку Глагольеву). Порфирий Семенович… Очень рад вас видеть…
А н н а П е т р о в н а. Как поживаете? Как живете-можете, Александра Ивановна? Да садитесь же, господа! Рассказывайте-ка… Сядем!..
П л а т о н о в (хохочет). Сергей Павлович! Он ли это? Господи! Где же длинные волосы, блузочка и сладенький тенорок? А ну-ка, скажите-ка что-нибудь!
В о й н и ц е в. Я дурандас. (Смеется.)
П л а т о н о в. Бас, совершенный бас! Ну? Сядем… Подвигайтесь-ка, Порфирий Семеныч! Я сажусь. (Садится.) Садитесь, господа! Ф-ф-ф… Жара… Что, Саша! Нюхаешь?
Садятся.
С а ш а. Нюхаю.
Смех.
П л а т о н о в. Человечьим мясом пахнет. Прелесть что за запах! Мне кажется, что мы уже сто лет не видались. Черт знает, как долго эта зима тянется! А вон и мое кресло! Узнаешь, Саша? На нем шесть месяцев тому назад просиживал я дни и ночи, отыскивая с генеральшей причину всех причин и проигрывая твои блестящие гривеннички… Жарко…
А н н а П е т р о в н а. Я заждалась, терпение потеряла… Здоровы?
П л а т о н о в. Очень здоровы… Надо вам доложить, ваше превосходительство, что вы и пополнели, и чуточку похорошели… Сегодня и жарко, и душно… Я уж начинаю скучать за холодом.
А н н а П е т р о в н а. Как они оба варварски пополнели! Экий счастливый народ! Как жилось, Михаил Васильич?
П л а т о н о в. Скверно по обыкновению… Всю зиму спал и шесть месяцев не видел неба. Пил, ел, спал, Майн Рида жене вслух читал… Скверно!
С а ш а. Жилось хорошо, только скучно, разумеется…
П л а т о н о в. Не скучно, а очень скучно, душа моя. За вами скучал страшно… Как кстати для меня теперь мои глаза! Видеть вас, Анна Петровна, после долгого, томительнейшего безлюдья и сквернолюдья - да ведь это непростительная роскошь!
А н н а П е т р о в н а. Нате вам за это папироску! (Дает ему папиросу.)
П л а т о н о в. Merci.
Закуривают.
С а ш а. Вы вчера приехали?
А н н а П е т р о в н а. В десять часов.
П л а т о н о в. В одиннадцать видел у вас огни, да побоялся зайти к вам. Небось утомлены были?
А н н а П е т р о в н а. И что б зайти! Мы до двух часов проболтали.
Саша шепчет Платонову на ухо.
П л а т о н о в. Ах черт возьми! (Бьет себя по лбу.) Вот память-то! Что же ты раньше молчала? Сергей Павлович!
В о й н и ц е в. Что?
П л а т о н о в. А он и молчит! Женился и молчит! (Встает.) Я забыл, а они и молчат!
С а ш а. И я забыла, пока он тут говорил… Поздравляю вас, Сергей Павлович! Желаю вам… всего, всего!
П л а т о н о в. Честь имею… (Кланяется.) Совет да любовь, милый человек! Чудо сотворил, Сергей Павлович! Я от вас такого важного и отважного поступка никак не ожидал! Как скоро и как быстро! Кто мог ожидать от вас такой ереси?
В о й н и ц е в. Каков я? И скоро, и быстро! (Хохочет.) Я сам не ожидал от себя такой ереси. Вмиг, батенька, склеилось дело. Влюбился и женился!
П л а т о н о в. Без «влюбился» не проходила ни одна зима, а в эту зиму еще и женился, цензурой обзавелся, как говорит наш поп. Жена - это самая ужасная, самая придирчивая цензура! Горе, если она глупа! Местечко нашли?
В о й н и ц е в. Предлагают место в прогимназии, да не знаю, как быть. Не хотелось бы мне в прогимназию! Жалованья мало, да и вообще…
П л а т о н о в. Берете?
В о й н и ц е в. Пока еще решительно ничего не знаю. Вероятно, нет…
П л а т о н о в. Гм… Гулять, значит, будем. Три года прошло с тех пор, как вы кончили университет?
В о й н и ц е в. Да.
П л а т о н о в. Так… (Вздыхает.) Бить вас некому! Нужно будет жене вашей сказать… Прогулять три хороших года! а?
А н н а П е т р о в н а. Жарко теперь толковать о высоких материях… Мне зевать хочется. Чего ради вы так долго не являлись, Александра Ивановна?
С а ш а. Времени не было… Миша клетку починял, а я в церковь ходила… Клетка поломалась, и нельзя было соловья так оставить.
Г л а г о л ь е в 1. А в церкви же что сегодня? Праздник какой?
С а ш а. Нет… Ходила заказывать отцу Константину обедню. Сегодня именинник Мишин отец покойник, и неловко как-то не помолиться… Панихиду отслужила…
Пауза.
Г л а г о л ь е в 1. Сколько прошло с тех пор, как скончался ваш отец, Михаил Васильич?
П л а т о н о в. Года три, четыре…
С а ш а. Три года и восемь месяцев.
Г л а г о л ь е в 1. Ну-те? Боже мой! Как быстро время летит! Три года и восемь месяцев! Давно ли, кажется, мы виделись с ним в последний раз? (Вздыхает.) В последний раз виделись мы в Ивановке, присяжными заседателями оба были… И тогда же произошел случай, как нельзя лучше характеризующий покойника… Судили, помню, одного бедненького и пьяненького казенного землемера за лихоимство и (смеется) оправдали… Василий Андреич, покойник, настоял… Часа три настаивал, доводы приводил, горячился… «Не обвиню его, кричит, пока вы не присягнете, что вы сами не берете взяток!» Нелогично, но… ничего с ним нельзя было поделать! Утомились мы страшно по его милости… С нами тогда был и покойный генерал Войницев, ваш супруг, Анна Петровна… тоже человек в своем роде.
А н н а П е т р о в н а. Ну этот не оправдал бы…
Г л а г о л ь е в 1. Да, он настаивал на обвинении… Помню обоих, красных, клокочущих, свирепых… Крестьяне держали сторону генерала, а мы, дворяне, сторону Василия Андреича… Мы пересилили, разумеется… (Смеется.) Ваш отец вызвал генерала на дуэль, генерал назвал его… извините, подлецом… Потеха была! Мы напоили после их пьяными и помирили… Нет ничего легче, как мирить русских людей… Добряк был ваш отец, доброе имел сердце…
П л а т о н о в. Не доброе, а безалаберное…
Г л а г о л ь е в 1. Великий человек был в своем роде… Я уважал его. Мы были с ним в прекраснейших отношениях!
П л а т о н о в. Ну а вот я так не могу похвалиться этим. Я разошелся с ним, когда у меня не было еще ни волоска на подбородке, а в последние три года мы были настоящими врагами. Я его не уважал, он считал меня пустым человеком, и… оба мы были правы. Я не люблю этого человека! Не люблю за то, что он умер спокойно. Умер так, как умирают честные люди. Быть подлецом и в то же время не хотеть сознавать этого - страшная особенность русского негодяя!
Г л а г о л ь е в 1. De mortuis aut bene, aut nihil[5], Михаил Васильич!
П л а т о н о в. Нет… Это латинская ересь. По-моему: de omnibus aut nihil, aut veritas[6]. Но лучше veritas, чем nihil, поучительнее, по крайней мере… Полагаю, что мертвые не нуждаются в уступке…
Входит И в а н И в а н о в и ч.
ЯВЛЕНИЕ VI
Те же и И в а н И в а н о в и ч.
И в а н И в а н о в и ч (входит). Та-та-та… Зять и дочка! Светила из созвездия полковника Трилецкого! Здравствуйте, голубчики! Салют вам из крупповской пушки! Господи, как жарко! Мишенька, голубчик мой…