– Тревожьте. – И дверь перед Тимофеем закрылась.
Утром под дверью оказалось письмо, запечатанное и без адреса. Как оно попало сюда, можно было только гадать. Тимофей не видел никого входящего в подъезд, но и не сторожил: Виолетта сказала, что посетительница её навестит через неделю, прошло три дня.
Тимофей уже соскучился по обществу и собирался сходить к Зинаиде Ивановне, поговорить «за жизнь». С пустыми руками в гости не ходят и Тимофей захватил оставшиеся полпачки галет.
Но письмо на пороге изменило его планы.
Подняв письмо, Тимофей вернулся в квартиру и вскрыл письмо.
«чувак ты как сдавайся чего тянуть бэху жалко да плюнь папа тебе еще купит»
Димон в своём простецком репертуаре, без запятых и заглавных, даже без точек.
На обороте тоже накарябано:
«я слежу за тобой ты не думай если надо чё выходи забей поможем»
«… Треть срока я продержался, ага… однако, запасы не безграничны… Если Виолеттина прихожанка не придёт или не захочет сходить за продуктами, будет фигово… Правда, есть еще Зинаида энд Виолетта, но не просить же старых женщин покупать продукты великовозрастному дураку-спорщику…
Выходят ли они на улицу сами?.. Что-то я не видел… Хотя, я не торчу постоянно у окна, книги Димона читаю… ха! Димона ли?.. вот в чём вопрос…
Если бы не разговор с отцом, плевал бы я на этот спор, не подловил бы меня Димон.
Но, будем справедливы, нечего на пол пенять, когда танцор с головой не дружит. Сам виноват.
…Ок. Хватит заниматься самобичеванием. Будем трезво смотреть на вещи. Осталось еще почти двадцать дней… многовато для полпачки галет…
Но!.. У меня есть целых два третьих ингредиентов, привет О'Генри! Цинга мне не грозит, это радует…»
Через пару дней на коврике лежало еще одно письмо?
«ну чё сдаёшься?»
Ответ «Не дождёшься!» Тимофей написал на чистом белом листе из принтерной пачки, сложил его и, нисколько не заботясь об адресате, положил на коврик – в конце концов «на деревню дедушки» в его случае попадёт точно, сомнений не было.
Кто же мне подкидывает письма?
Пора навестить соседок.
– А, это ты… Заходи-заходи, что в дверях стоишь?.. А я думала Виолетта… Хотя её не дождёшься, три этажа подняться для неё – ноги утруждать!.. Чего это ты исхудал-то как? Не заболел?
– Здравствуйте, Зинаида Ивановна! Да нет, всё в порядке, здоров. Опять я к вам нагрянул как снег на голову, простите.
Зинаида Ивановна провела Тимофея на кухню и поставила чайник на плиту – гость-то пришёл с гостинцем, галетами, – значит, будем чаёвничать.
Пока Тимофей рассматривал светлую небольшую кухню, Зинаида Ивановна поставила на стол сахар и масленку, нарезала хлеб и пододвинула его к Тимофею.
– Ешь давай! Не отлынивай!.. Нагрянул! Кто ко мне ходить-то ещё будет?.. только ты да Виолетта! Но у неё снега зимой не допросишься, не то что соседку хворую навестить.
– К вам совсем никто не ходит?.. А родственники?
– Нет у меня родственников кроме дочки. Но она пока далече, я тебе говорила.
– А продукты кто вам приносит? Вам же тяжело на пятый этаж подниматься!
– Когда сама выбираюсь, когда внучка Виолетты, спасибо ей, молоко, масло и хлеб приносит.
– Внучка?.. Я думал, что она только к Виолетте Евгеньевне приходит.
– Нет, и ко мне захаживает. Мы с ней в подружках, считай. Я с ней нянчилась, когда сын подкинул внучку Виолетте. Сам-то уехал с женой, за границу, что ли, не помню уже… Оне всё время в разъездах-то были, он по журналистской части тогда работал. Вот Виолетта и попросила меня помочь с внучкой, сама-то не приспособлена ни к чему, только наряжаться умеет…
– Понятно… А давно она последний раз к вам заходила?
– Да вчера вечером была, продукты приносила. Она девушка хорошая, добрая, жаль только профессии у неё нету.
– Как так? Не училась?
– Да училась, даже выучилась, книжки пишет. Да какая ж это профессия?.. так, побаловаться, бумагу помарать… А, знаешь, она ведь в твоей квартире тоже жила, снимала у Кольки-то. Колька кому только свою квартиру не пристраивал! Только она съехала давно, с полгода. А вещи, кажись, не все забрала, что-то оставила на потом. Да ты, поди, видел вещи-то её, она в ящики их сложила.
– Я думал, что это вещи друга моего, Дмитрия…
– Может, и Дмитрия, не знаю, только Лариска ящики все не забирала, точно знаю.
– Понятно… Зинаида Ивановна, у меня к вам просьба. Не могли бы вы попросить Ларису ко мне зайти, когда она к вам придёт. Мне очень нужно отцу позвонить. Мой телефон уже не работает.
– А ты в магазин сходи, говорила же тебе, за углом, недалече.
– Не могу я выходить из подъезда. Да и обуви у меня нет, Димон забрал.
– Как это забрал?.. Ты взаперти, что ли, сидишь?
– Нет, к вам-то я хожу. Из подъезда выйти не могу.
– Ну дела… Хорошо, попрошу. Не знаю только, когда она ко мне теперь придёт. Она ведь ходит, когда получается. Правда, каждую неделю старается приходить. А на этой неделе уже два раза была, да… А ты Виолетту-то тоже попроси сказать, может, она чаще у неё бывает.
– Я просил уже, не передала, похоже.
– Да, Виолетта она такая, с норовом.
ххх
Громкий, дребезжащий звонок подкинул Тимофея на матрасе, на котором он лежа читал «Джей Эйр».
На пороге стояла та самая невысокая девушка, которую Тимофей видел неделю назад входящей в подъезд. Одета она была в длинный лёгкий сарафан, черный с белыми листиками, белую тонкую блузку и сандали. За плечами у неё висел маленький рюкзачок, больше похожий на дамский винтажный ридикюль.
Девушка молча смотрела на Тимофея, спокойно и выжидательно.
Тимофей тоже молчал, но не выжидательно, а оторопело, застигнутый врасплох. Он не надеялся на столь скорый визит таинственной, ускользающей от встречи Виолеттиной внучки.
– Здравствуйте, – прохрипел Тимофей, голос, увы, подвёл своего хозяина. – Может, зайдёте?
Девушка, также ни слова не произнеся, зашла в квартиру, быстро пробежала взглядом по комнате, по босым ногам Тимофея и, опять молча, посмотрела на него.
– Тимофей, – чуть кивнув, представился, переминаясь от волнения с ноги на ногу, молодой человек.
– Лариса, – голос девушки оказался невысок и чуть с хрипотцой, неожиданный для хрупкого создания.
Опять помолчали.
– Зинаида Ивановна просила меня сюда зайти. У вас что-то случилось? – Лариса решила взять инициативу в свои руки и поддержать грозящую окончательно затухнуть беседу.
Тимофей, снова обретя пол под ногами, засуетился, и, исполняя роль хозяина, пригласил девушку сесть на деревянный стул.
– Случился небольшой казус и я оказался без зарядки, не могу позвонить… надо очень… Это не будет большой наглостью, если я воспользуюсь вашим мобильником?
– Нет, не будет, – девушка сняла со спины свой маленький рюкзачок и, порывшись, вытащила изящный телефон.
Похоже, её окружали только изящные вещи.
Взяв телефон, Тимофей ушёл на кухню.
Спустя пару минут он вернулся в комнату и молча протянул девушке мобильник, даже забыв поблагодарить её.
– Что-то случилось? – Теперь Лариса смотрела на опрокинутое лицо Тимофея выжидательно и тревожно.
– Глобально – нет… – Тимофею было явно сложно говорить, он отвернулся к окну, пытаясь привести свои чувства в порядок. – Меня просто выгнали из дома.
– О-о… действительно, не глобально, – усмехнулась девушка.
В комнате наступила тишина, к которой Тимофей за прошедшие две недели уже успел привыкнуть. Он даже оглянулся, на месте ли его гостья.
Лариса по-прежнему сидела на стуле и задумчиво смотрела на вскрытые коробки.
– Я съел ваши запасы, – признался Тимофей.
– На здоровье. И читаете мою книгу. – Лариса улыбнулась. – И как она вам?
– Увлекательное чтиво, – Тимофей тоже попытался улыбнуться, – затягивает.
– Там еще продолжение есть. – Лариса встала со стула и тоже подошла к окну. Двор по-прежнему был пуст. – А как вы здесь оказались?.. Здесь должен был находиться совсем другой человек.
– Случайно, по своей дурости…
– А где обитает Дмитрий?
– Не знаю… Вы с ним знакомы?
– Да, немного. Но видимо, достаточно, чтобы отдать ему квартиру, которую снимала пару лет. Похоже, я зря это сделала. Вы здесь надолго поселились?
– Еще на десять дней.
– А потом?
– А потом, я смогу выйти отсюда, забрать свою машину, скорее всего, со штрафстоянки и буду искать себе жильё.
– Почему вы сейчас не можете этого сделать?
– По договору, который подписал.
Лариса с удивлением посмотрела на Тимофея. Видимо, выразительные взгляды – фамильная черта, доставшаяся внучке от бабушки-актрисы.