Читать интересную книгу Архат - Александр Александрович Носов

себя на эту суету? Еще год уйдет безвозвратно? Или десять? А может вся жизнь? Всю жизнь выполнять, чьи-то глупые приказы и пожелания. Должен же быть у этой жизни, хоть какой– то смысл?! Я чувствую, что должно быть нечто большее, чем нескончаемая борьба за существование. Когда изменяешь себе – платишь собой, а для меня это слишком большая цена», – решил взволнованный Лука, подписывая свое заявление.

С тех пор прошло несколько месяцев. И все эти месяцы мать неустанно осуждала Луку за увольнение. Она требовала от него повторного обмена его свободы на зарплату. Лука в свою очередь противился ее принуждениям и в их семье скандалы загремели с новой силой.

– Присосался ко мне! – выкрикнула она с кухни страдальческим голосом.

Напряжение в квартире нарастало. Казалось, что воздух стал твердым и его можно резать. Лука начинал терять над собой контроль. Он чувствовал, что еще немного давления и эмоции взорвутся. В преддверии нервного срыва он быстро выбежал в подъезд, захлопнув дверь.

В такие моменты он лучше понимал своего отца, который не смог выдержать деспотичного характера жены и ушел, когда Луке было пять лет. После его ухода из семьи, Лука полностью остался без родительской заботы и внимания. У матери он не находил необходимой поддержки. Ее постоянные придирки и нервные вспышки отдаляли их друг от друга, делая посторонними людьми.

Луке заменили семью двое его лучших друзей. С детских лет друзья неразрывно держались друг друга, и если с кем-то из них случалась неприятность, то они в секунду бросали все свои заботы, чтобы помочь другу. Рядом с ними Лука чувствовал, что его полностью принимают, любят как родного брата, и он без стеснения может быть собой. Поэтому когда нареченные братья находились рядом, ему становилось легче дышать. Они были его опорой, и только им он мог всецело доверять. Но даже с ними Лука старался избегать разговоров о своих наболевших чувствах, предпочитая отмалчиваться. За маской равнодушия он мастерски прятал эмоции, считая, что выставлять их напоказ – признак слабости.

II

Лука бежал вниз по грязным ступенькам от нарастающего крика матери, стараясь не думать о случившемся. Перед глазами мелькали незамысловатые рисунки и надписи на стенах подъезда. На некоторых этажах разбитые окна были заклеены картоном вместо стекла, а подоконники заставлены пустыми бутылками и упаковками от чипсов. Лука пробегал мимо нескольких дверей, и слышал, как пьяные, громкие крики просачиваются в подъезд из их тесных комнат, в которых тоже кипели скандалы.

На втором этаже разместилась компания с гитарой и горячительными напитками. Потолок над ними от прилепленных сгоревших спичек превратился в одно большое черное пятно. Под кроссовками слышался хруст кожуры от семечек. Компания занимала весь пролет и когда видела перед собой чужака, то никто не спешил расступиться чтобы дать пройти незнакомцу. В их не самом престижном районе все подъезды как один были похожи друг на друга. Лука пожал всей компании руку, вежливо отказав на предложение выпить, и поспешил на улицу.

На улице стоял конец апреля, пахло весной. По мнению Луки, самая лучшая пора года, когда можно снять шапку с курткой и гулять в футболке получая удовольствие от того как обдувает теплый ветер. С каждым днем все сильнее ощущалось приближение лета.

В любую погоду у подъезда собирались старушки и жаловались друг другу на несправедливую жизнь, оценивая прохожих, которых рассматривали со щепетильностью жюри конкурса красоты. Луке было неприятно каждый раз попадать под их оценочные взгляды. Он проскочил мимо как можно быстрее, не получив ответа на свое брошенное «Здрасте».

Все дворы в районе имели форму квадратов. Не смотря на то, что по дворам с регулярностью дежурили полицейские патрули, район получил репутацию одного из самых неспокойных. Но Лука никогда не замечал этого, в отличие от чужаков случайно оказавшихся там ночью.

Двор был похож на грязную пустыню: под окнами у подъездов валялись пустые пластиковые бутылки и презервативы, а под ногами часто попадались шприцы с кровью. Лука помнил, что в детстве двор выглядел совсем по-другому. Качели и горки все, куда-то исчезло, только в центре двора сохранилась единственная лавочка, почерневшая от времени. На ней Лука приметил своего друга Яна, разговаривающего с кем-то.

На овальной голове Яна росли ярко рыжие постоянно взъерошенные волосы. Его длинный нос напоминал утиный клюв, а зеленые глазки, хитро бегали, глядя на все с усмешкой. По самому незначительному поводу маленькие толстые губы расплывались в широкую улыбку. В целом у него было глупое выражение лица, мягкое и рыхлое тело. Одежда его хоть и была дорогой и модной, но смотрелась на нем нелепо и неряшливо. Его нелепость и неряшливость проявлялись не только в одежде, но и в движениях, словах, поступках.

Ян был обидчив, но никогда не мог подолгу злиться на обидчика. Все проблемы и обиды он быстро забывал, заливаясь искренним хохотом над шутками собственного сочинения. Зачастую его шутки отличались пошлостью и грубостью. В тоже время он излучал радость и доброжелательность, как преданный щенок, писающийся от восторга при виде хозяина. У него была душа ребенка, в которой Лука ясно видел светлое начало. Для него Ян был синонимом слова «добро». Он полюбил его с детства, как родного брата за его смешную детскую непосредственность.

Компанейский балагур, чей образ жизни напоминал постоянный праздник. Если Ян говорил с человеком пятнадцать минут, то уже искренне считал его своим другом. У него быстро появлялись толпы новых друзей и увлечений, которые затем так же быстро исчезали.

Ян не переносил одиночества. Шумные и многолюдные сборища были его постоянной средой обитания. К ним он испытывал настоящую страсть, от всего остального его ограждала праздная лень.

Отчасти в этом прослеживалась вина его матери, любившей Яна больше жизни и с готовностью прощавшей любую его выходку. Ей нравилось, что он всегда оставался большим ребенком, постоянно нуждающимся в маме.

Она работала деканом в университете, где учился Ян. Хотя слово учился, будет неуместным, скорее, куда время от времени заходил Ян пообщаться со знакомыми, пошутить на парах и, развеселив всех, лишний раз искупаться во всеобщем внимании. Неудачи Яна в учебе не слишком беспокоили мать. Ее больше волновало, чтобы Ян хорошо кушал по три, а лучше четыре раза в день и не застудил ноги.

Многие преподаватели мечтали об отчислении Яна, но из-за его матери не могли порадовать себя. Те из них, кто относился ко всему проще, сами смеялись вместе со студентами над шутками Яна, понимая, что не стоит воспринимать его всерьез.

Мать Яна давно планировала переезд в центр города, но три раза он откладывался из-за нежелания Яна покидать родной район.

Его собеседник был длинным и костлявым со смуглой, точно грязной кожей и подглазинам в пол лица. На голове засалено блестели короткие жесткие волосы черного цвета похожие на колючки.

Лука нахмурился, когда узнал в собеседнике Яна бывшего одноклассника, которого еще с детства все прозвали Бесом. За годы кличка так приросла к нему, что никто уже не помнил его настоящего имени.

На восьмом классе школы образование Беса закончилось; Его выгнали за продажу таблеток на переменах. Беса это не слишком расстроило, так как смысла учебы он все равно не понимал.

– Зачем время зря тратить, когда можно поднять бабла на улицах? – рассудил он для себя.

Спустя несколько лет после отчисления возле квартиры Беса постоянно крутились тощие и бледные люди с мутными глазами. Бес продавал героин.

Он трудился неутомимо, по двадцать четыре часа в сутки был тут и там. У его знакомых складывалось впечатление, что он никогда не спит и все время кружится как волчок.

Больше всего Бес не любил тратить деньги, он был экономен до маразма. Если что-то покупал – всегда торговался с продавцами, требуя скидок. Не зависимо от размера покупки всегда брал чек и аккуратно вклеивал