Читать интересную книгу Тайна смерти мисс Вейн - Энтони Беркли

— Лучший паб? — повторил он, явно забавляясь. — Лучший паб, а? Хо-хо!

— Наверное, я сказал что-нибудь забавное, — пояснил Роджер, обращаясь к Энтони. — Видишь? Этому джентльмену стало смешно. Я спросил, как называется лучший паб, так что он просто сейчас задохнется от смеха.

Энтони внимательно вгляделся в многопрофессионального служаку.

— А мне кажется, что он смеется не над тобой. Он просто вспомнил, как Гладстон пошутил в тысяча восемьсот восемьдесят четвертом году.

— Да здесь ни одного нет, — хохотал мастер на все руки, — поэтому, когда вы говорите лучший паб, я…

— Тогда где же находится хоть какой-нибудь паб? — терпеливо осведомился Роджер.

— Ну конечно в деревне.

— А где деревня Ладмут вместе со своим единственным пабом? — продолжал Роджер с почти сверхчеловеческим умением собой владеть.

На этот раз они получили более ясный ответ и, покинув станцию, побрели, палимые жарким солнышком, в указанном направлении, покинув единого в трех лицах носильщика, станционного смотрителя и контролера, который время от времени снова начинал хохотать, когда лучшая в мире шутка вдруг сверкала какой-то новой, раньше не замеченной гранью.

Путники сильно разгорячились во время прогулки и были рады нырнуть в полутьму маленькой старомодной гостиницы, стоявшей посередине небольшой кучки домов и составлявшей жилое ядро деревни. На громкий стук по прилавку появился хозяин, крупный мужчина, немного смахивавший на добродушного быка. Было почти слышно, как он потеет.

— Боюсь, не смогу, джентльмены, вас обслужить, — жизнерадостно доложил он, — есть только лимонад и имбирное пиво, и ничего больше.

— Только и всего? — сказал Роджер. — Ну тогда принесите две больших, самых больших кружки с самым мокрым пивом, потому что мы не прохожие, мы постояльцы.

— Вы не хотите ли остановиться здесь? Вам нужны комнаты?

— Да, конечно, нам и комнаты понадобятся, но вот прямо сейчас мы хотим пива, и не забудьте, что я сказал про величину кружек.

— О, если так, то это дело другое, — подтвердил хозяин. — Я вам принесу такие, что вмещают по кварте, если, конечно, не возражаете.

— Не возражаем? Сейчас увидите, как мы не возражаем.

Хозяин шумно наполнил две огромные кружки пивом, и двое жаждущих припали к ним с благодарностью. Затем Роджер поставил свою на прилавок и вытер рот.

— Значит, это единственная гостиница в окрестностях, не так ли? — спросил он небрежно.

— Да, сэр, оно именно так. Ладмут небольшая деревня, понимаете, и больше не становится.

— Что вы этим хотите сказать?

— Ну, в округе у нас много больших домов, и там проживает много джентльменов и других господ. Их поболе, чем нас, деревенских, а они, натурально, не очень-то благоволят к питейным заведениям и гостиницам.

— Да, понятно. Между прочим, у вас остановился где-то тут мой друг по имени Морсби. Случайно, не видели или не слышали о таком?

— Мистер Морсби, — расплылся в улыбке хозяин, — да он здесь же и остановился, как пить дать. Снял комнату сегодня утром, честное слово. Подумать только!

— Да, только подумать! Слышал, Энтони? Дражайший старик Морсби пребывает под этим же самым коньком на крыше. Что ты об этом думаешь?

— Это хорошо! — подтвердил Энтони.

— Еще бы не хорошо! — и Роджер снова сделал глоток. — У вас тут небольшой переполох случился, а, хозяин? Говорят, какая-то леди со скалы упала или что-то в этом роде.

— Миссис Вэйн, сэр? Да. Очень печальное дело, сэр, очень печальное. Говорят, замечательная и приятная леди она была, хотя сам я ничего такого сказать не могу, не общался. Немного чужая она здесь была, понимаете. И замужем за доктором не больше лет пяти.

— Доктором? Ее муж врач?

— Да нет, это больше так говорится. Его все зовут доктор Вэйн, хотя он никакой не врач. Нажил много денег и уже был богатым, когда поселился здесь лет двадцать назад, а то поболе, а до этого, говорят, и вправду он был врачом, поэтому его всегда и называют доктор Вэйн.

— Понятно. А где он живет? Поблизости отсюда?

— Да с милю отсюда будет, по Морской дороге к морю. Там большой дом стоит, собственная усадьба, у скал. Мимо не пройдете. Единственный дом. Место пустынное. Можете прогуляться и сами посмотреть, если делать нечего.

— Клянусь Юпитером, можно и прогуляться. А, Энтони?

— Да, я думаю, это возможно, — с осторожностью ответил Энтони.

— Но прежде всего о комнатах. У вас сколько свободных, хозяин?

— Ну, кроме той, что занимает мистер Морсби, еще четыре. Если вы задержитесь на минуту-две и посмотрите, го можете выбирать любые.

— Не стоит беспокоиться. Мы берем их все.

— Как, всё четыре?

— Да, чтобы у каждого были своя спальня и гостиная.

— Но внизу есть гостиная, которой вы можете пользоваться. Гостиная что надо.

— Неужели? Ну и хорошо! Тогда мы и ее берем. Мне нравятся хорошие гостиные. И, таким образом, это будет пять комнат, да? Думаю, нам хватит этого количества. Что ты скажешь, Энтони?

— Думаю, этого достаточно, — согласился Энтони.

— Вот видите, хозяин? Мой друг со мной согласен. Значит, договорились.

— Но это обойдется вам дороже, — пробормотал в некотором изумлении хозяин.

— Ну конечно дороже, — согласился радостно Роджер. — И намного дороже. Но ничего не поделаешь. Мои друг человек очень привередливый, просто очень, и считает, что нам на двоих надо не меньше пяти комнат. И мне очень жаль, хозяин, но дела обстоят именно таким образом. И теперь, я полагаю, вы хотите получить от нас задаток, не так ли? Ну, разумеется. А после надо сюда доставить со станции наши вещи и у вас, наверное, есть здесь служащий, который может этим заняться. И можете передать ему от меня, если краснолицый мужчина, который отдаст ему наши вещи, будет вдруг странно при этом похмыкивать, то пусть он на него не обижается. Дело в том, что кто-то сказал ему шутку, родившуюся в тот же год, что королева Виктория. Ну и теперь насчет задатка, о котором вы говорили. Вот десять фунтов. Может, вы мне дадите сразу и расписку, где укажете, что это задаток за все пять комнат, не то у меня будут большие неприятности с моим приятелем. Премного вам благодарен.

Хозяин, лицо которого при таком неудержимом потоке слов приобретало все более бессмысленное выражение, приободрился при виде двух пятифунтовых бумажек, которые Роджер выложил на прилавок. Слова словами, а деньги всегда деньги. Он понятия не имел, к чему вся эта суматоха, и втайне решил, что Роджер, наверное, пострадал не от солнечного удара, а у него расстройство ума посерьезнее, но с большой готовностью нацарапал требуемую расписку.

Роджер сунул ее в бумажник и, явно выказывая странный интерес к покойной миссис Вэйн, стал расспрашивать, откуда она упала, с какой именно скалы и как туда скорее всего добраться. Получив нужную информацию и договорившись о доставке багажа в комнаты, он сердечно пожал руку потрясенному этим хозяину и, уходя, увлек за собой Энтони.

— Ну, я надеюсь, ты отдаешь себе отчет в своих поступках, — заметил сей молодой человек, когда они резво пустились в направлении, указанном хозяином, — но я, да простит мне господь, тебя не понимаю. Скажи, ради бога, для чего тебе целых четыре спальни?

Роджер ласково улыбнулся:

— Чтобы помешать, кузен мой Энтони, мелкой журналистской сошке разделить наше преимущество — находиться под одной крышей с инспектором Скотленд-Ярда мистером Морсби. Грязная уловка, конечно, и тем не менее аккуратная работа.

— О, понимаю! Очень хитро задумано. А куда мы идем? К скалам?

— Да. Понимаешь, я хочу как можно скорее встретиться с Морсби. Думаю, если он приехал только сегодня утром, то сейчас он еще бродит где-нибудь между скал, так что лучшее, что я могу сделать, — тоже туда направиться.

— Здравое решение. А после этого?

— Ну, после я попытаюсь поговорить с кем-нибудь из обитателей дома, хотя не склонен сейчас брать в оборот самого доктора.

— Доктора Вэйна? Нет, конечно, черт побери, тебе вряд ли удалось бы вытянуть из него что-нибудь.

— И у меня такое чувство. Но у него, полагаю, есть секретарша, хотя я еще не знаю, как ее зовут, и эта девушка, двоюродная сестрица погибшей жены, мисс Кросс. Мне кажется, ее и надо атаковать в первую очередь.

Энтони нахмурился.

— Ну, это не очень-то вежливо, как мне кажется.

— Расспросить ее о том о сем? Специально раскалывать? Но это совсем необязательно. Она сама захочет сказать такое, что ей очень желательно было бы увидеть в печати. Она понимает, что факт получения ею наследства в десять тысяч фунтов будет обязательно обсуждаться, если возникнет подозрение о неслучайности смерти миссис Вэйн. Натурально, девица захочет дать первой, но косвенно, ответ на эти подозрения.

— А я и не подумал об этом, — признался Энтони, и лицо его прояснилось.