Читать интересную книгу Старый Чили - Владимир Билль-Белоцерковский

– Сынок! Сынок!

Прохожие шарахались от меня. Я бежал и кричал, пока не нарвался на полицейского. Снова схватка. А потом участок и тюрьма… Наконец я очутился на свободе, но сына, конечно, не нашел. Долго еще рыскал я по порту и, описывая наружность сына, как помешанный, приставал ко всем с вопросами:

– Не видали ли вы моего мальчика?

Так потерял я жену и сына…

Проходили годы, а я все еще жил надеждой что где-нибудь, когда-нибудь встречусь ним… Но свет велик… И я давно потеря всякую надежду…

Чили снова стал набивать трубку. Опять зазвенела цитра, но теперь ее звуки только усиливали грусть.

– А Мэри ты больше не встречал? – спросил я старика.

– Спустя несколько дней после нашей встречи я снова посетил «Барбара-Кост», на ее там уже не было. Исчезла… Да… Грустно и обидно, исколесив весь свет, на старости лет умирать одному, без единого близкого человека.

Это мой последний рейс. Меня и на это судно взяли неохотно. Что же ждет меня впереди, когда иссякнут силы? Капитал мой – мешок с барахлом, пара новых сапог и жалованье за рейс. Хочется отдохнуть, иметь свой угол. Протянуть свое старое тело и спокойно лежать на траве, на солнышке, крепко спать ночью на земле, не слыша рева океана и надоевших склянок… По окончании этого рейса са я мечтаю хоть не надолго позволить себе эту роскошь, а когда деньги уйдут, продать сапоги, чтобы подольше продлить удовольствие, а там… будь что будет…

На палубе раздались мерные и четкие шаги, словно кто-то маршировал, и послышался голос:

– Ты! Спать!

– А я хочу цитру послушать. Тебе-то что? – по-ребячьи, робко запротестовал голос юнги.

– Марш в кубрик! – зарычал Ганс.

– Да тебе какое дело?! Я не на работе.

Мое время.

– Не выспавшись, ты плохо будешь работать.

– Да тебе-то что? – возмутился юнга. -

Ты здесь не хозяин, не капитан и даже не боцман.

– Рассуждать?! – Ганс шагнул к юнге, но его остановил яростный ропот людей:

– Ты! Обезьяна! Убирайся отсюда!

– Паршивая тварь! Испортил музыку!

– До каких пор ты будешь портить здесь воздух?

– Что?! Что?! – заорал Ганс.

Ему влепили звонкую затрещину. Его угрозы никого не испугали.

Пароход прибыл в Порт-Саид. В воскресенье, когда вся команда отправилась на берег, Чили остался на палубе. Он целый день Возился со своими вещами, рылся в своем Мешке, лазил под койку. А вечером мы заменили, что он как будто избегает разговоров с нами. Во время ужина он устало вздыхал И не прикоснулся к пище… Он глядел поверх наших голов, и в черных глазах его таилась боль. Даже цвет лица его стал необычным: На медных щеках его выступили красные пятна…

– Почему не ешь?

– Болен? – спрашивали его. Он не отвечал.

Смущенно переглядываясь, мы пожимали плечами. Таким Чили мы не видали никогда. Но вот старик обвел нас грустным взглядов и глухо произнес:

– Я ухожу от вас.

– Почему?

– Что случилось? – посыпались со всех сторон вопросы.

– Среди вас… находится вор, – ответил Чили и, отвернувшись, стал собирать свои вещи в мешок.

– Вор?! Где он? Кто? – шумно заволновались мы.

– Не знаю кто, но он здесь, среди вас, – ответил Чили. – Он здесь, в кубрике.

– Что он украл?

– Сапоги, – последовал ответ. Все замолкли. Переглянулись-

А через минуту кубрик загудел:

– Кто мог польститься на сапоги?

– Может, они завалились?

– Не может быть, чтобы среди нас оказался вор!

– Ищи, ребята!

Небольшое помещение кубрика было перерыто сверху донизу. Но сапог не оказалось Неловкость, стыд и смущение охватили всех.

– Давай искать в мешках, – предложил кто-то.

– Давай.

В несколько минут были вытряхнуты и осмотрены все мешки, даже мешки отсутствующих. Ничего!

Нам стыдно было смотреть друг другу в глаза.

– Слушай, Чили! – робко заговорил Карл, – допустим, что это правда, среди нас смеется вор, но это не значит, что ты должен бросать работу. Мы в два счета соберем тебе на новые сапоги…

– Да! Да! – подхватили мы дружно. – Соберем!

– Терять трехмесячное жалованье и работу из-за пары сапог – чистое безумие! – вскричал я.

– Но жить в одном кубрике и работать с вором невыносимо, – сказал Чили.

– Но 'ведь вор-то один! – вскричал Карл. – Почему же мы все должны отвечать за него?!

– Вор неизвестен, и я могу подозревать в краже каждого из вас, а это очень тяжело.

– Но подумай, Чили, – волновался я, – ведь ты теряешь место, работу…

– Если бы мне пришлось потерять гораздо больше, я не остался бы рядом с человеком, который может обокрасть своего товарища. Это не только вор, это… – не находя слов, он брезгливо поморщился и махнул рукой.

Мы поняли, что Чили тверд в своем решении. Он завязал мешок, взвалил его на плечи и пошел к выходу. На миг мы растерялись, но, опомнившись, бросились за ним, обступили его тесным кольцом и всячески пытались его разубедить и уговорить. Но старый Чили был неумолим. У порога он круто повернулся и, протянув мне на прощанье руку ушел…

Мне стало так тоскливо, словно я потерял самого близкого человека. Я не выдержал и скриком: «Чили! Чили! Постой!» – помчался за стариком.

– Чили, друг, останься. Нельзя же так! Ведь это твой последний рейс… Ведь ты мечтаешь об отдыхе. Подумай, что ты делаешь, Чили! – умолял я его со слезами на глазах.

– Скажи мне, – произнес он тихо, – мог бы ты жить рядом с падалью?

– Нет… не мог бы… но…

– «Но» тут ни при чем, – прервал он меня. – Будь здоров.

– Тогда я пойду с гобой.

– Ни в коем случае! Я иду не в гостиницу. Ну, прощай! Еще раз! Будь хорошим парнем. Гуд-бай!

Он еще раз крепко пожал мне руку и с мешком на плечах ушел в темноту.

История с сапогами сильно взволновала нас. Что может быть оскорбительнее для честного человека, чем подозрение в краже? О, если бы нам в руки попался вор!

В порту вахты отменены, и потому в кубрике было очень шумно. Вдоволь наругавшись, мы полезли на койки спать. Хоть койка и не ахти какая роскошь, но Чили лишился и ее. Где Чили сейчас, бедняга?!

Я долго ворочался, прежде чем заснуть. Сон мой был короток. Чьи-то шумные шаги, гулко отдаваясь по железной палубе, разбухли меня. «Дейчланд, Дейчланд юбер аллес!» – Это, конечно, Ганс. Вот его красная наглая рожа. Стоя в дверях, он вытянулся и, задрав голову, гаркнул:

– Спать!

В ответ заскрипели койки, и общий крик негодования потряс воздух и качнул висячую лампу:

– Заткнись, гадина! Заткнись!

Ганс поперхнулся и ошалело вытаращил глаза.

– Еще один звук, и ты потеряешь все зубы.

– Подойди-ка поближе, я те в рожу плюну!

Выкрики неслись со всех коек. Ганс притих и, насупив брови, стал стаскивать сапоги.

– Ребята! Ребята! А ведь у него на ногах сапоги Чили, – вскрикнул ирландец, матрос второй вахты.

– Сапоги?!

Как по команде, мы все вывалились из своих коек и угрожающе обступили немца.

– В чем дело? Сапог не видали? – удивленно спросил он.

Начался перекрестный допрос:

– Где ты взял сапоги?

– У Чили одолжил, – последовал ответ.

– Но он не знал об этом.

– А я сам взял.

– Без спроса?

– Я спешил на берег, а Чили куда-то запропастился.

– Да как ты смел сам взять?

– Я был уверен, что Чили не будет возражать.

– А может быть, ему самому понадобились бы новые сапоги?

– Для чего? Щегольнуть перед девочками? Куда ему? Стар он.

Ганс скорчил похабную рожу.

– А известно ли тебе, – продолжался допрос, – что Чили решил, что его сапоги украли, и он навсегда ушел с судна?

– Почему?

– Чтобы не находиться в одном кубрике с вором.

– Ну и дурак! Что еще можно сказать? Дурак, и ничего больше.

Проклятья потрясли кубрик.

– Бей! – крикнул Карл, разбивая о голову Ганса бутылку с уксусом.

Фуражка предохранила голову от осколков, но Ганс побледнел и покачнулся. Он кинулся к – выходу, но ему загородили дорогу. Его глаза забегали тоскливо, как у пойманного волка. Кайзеровские усы торчали смешно и жалко.

– Стой! – крикнул я во весь голос. – Тихо!

Все стихли.

– Слушай ты, «юбер-аллес», если ты желаешь сохранить в целости свои почки, селезенки и ребра, пойди и отыщи Чили и верни его на судно.

– Правильно! Ол-райт! – закричали матросы.

– Хорошо! – охотно согласился Ганс. – Завтра я его поищу.

– Нет, завтра будет поздно. Завтра судно уйдет в море.

– Но где же я буду искать его ночью? – В ночлежках, парках, – подсказал ирландец.

– А если я его не найду?

– Тогда останешься на берегу, – запальчиво крикнул Карл.

– А мои вещи?

– На всякий случай захвати их с собой.

– А жалованье?! Жалованье за три месяца!

– Все это ты получишь, если вернешь Чили, – сказал я.

– Потерять трехмесячное жалованье из-за пары сапог? Не могу…

– Чили из-за тебя больше потерял.

– Пойдешь ты или нет?! – закричал нетерпеливо Карл. – В последний раз тебя спрашивают!